Не допуская мысли о поражении, Наполеон понимал все же, что ведет свою армию сражаться с лучшими в мире русскими солдатами и поход будет нелегким. Путь от Франции до России лежал через порабощенные им страны. Агенты и ставленники Бонапарта вместе с монархами и князьями, лебезившими и заискивающими перед ним, подавляли малейшие попытки покоренных народов восставать. Но Наполеон сознавал, что это только до поры до времени, до тех пор, пока он силен и власть его неограниченна.
Народ Испании несколько лет вел беспримерную героическую борьбу с войсками Франции, и конца этой борьбы не было видно. Биографы Наполеона пишут, что он задумывался, не лучше ли ему сначала покончить с Испанией, а потом двинуться на Россию. Но решил вести обе войны, считая, что хотя война в Испании и лишает его в войне с Россией двухсот тысяч солдат, но зато обеспечивает континентальную блокаду. Оттяжка же войны с Россией могла привести к краху всей его политики. И он начал поход на Москву в момент, когда его корпуса безуспешно сражались под Севильей и Бадахосом, в Валенсии и Андалузии.
Политикой императора был недоволен народ Франции. Он не хотел воевать ради интересов крупной буржуазии. Франция переживала тяжелый экономический кризис. Мастерские опустели, рабочие были без хлеба. Появились афиши с призывом к мятежу. В Нормандии вспыхнуло голодное восстание. Наполеон больше всего боялся голода и этот вопрос думал решить своим обычным средством – военной победой. Но одна война сменяла другую, гибли сотни тысяч людей, народ не видел этому конца, и новые призывы в армию вызывали сопротивление населения. Отряды жандармов охотились за уклонявшимися от рекрутчины людьми. За уклонение от призыва отвечал не только рекрут, но и семья, и родственники, и все те, кто дал работу или еду дезертиру.
Если уклонялись от мобилизации французы, то что же можно было сказать о рекрутах других стран? Маршал Удино в первые же дни похода сообщал, что в Швейцарском, да и в других полках, имелись сотни больных и слабых; маршал объяснял это тем, что рекруты были приведены к нему в кандалах, истомленные, обессиленные. Маршал Ней тоже доносил, что рекруты портят его старые испытанные батальоны. В Померании крестьяне уговаривали своих земляков-солдат бежать, и каждый дезертир мог рассчитывать, что крестьяне укроют его и накормят. Один из полков пришлось даже на ночь окружить специальными патрулями. Маршал Даву приказал каждого отставшего расстреливать как дезертира.
Не так охотно, как раньше, вели на войну свои корпуса и многие маршалы. Некоторым, разбогатевшим в войнах и походах, пресытившимся успехом и славой, не так уж хотелось покидать Париж, опять идти за неугомонным императором навстречу опасностям и лишениям.
Но Наполеон верил в непобедимость своей армии. Ему казалось, что нет конца его силе. По всей Европе сплошным потоком шли его корпуса на Россию:
1-й корпус маршала Даву,
2-й корпус маршала Удино,
3-й корпус маршала Нея,
4-й корпус вице-короля Евгения,
5-й корпус князя Понятовского,
6-й корпус Сен-Сира,
7-й корпус Ренье,
8-й корпус Вандамма, 9-й корпус маршала Виктора, 10-й корпус маршала Макдональда, 11-й корпус маршала Ожеро, 12-й корпус Шварценберга.
Шли десятки тысяч кавалерии, могущественная артиллерия, шла гордость Наполеона – лично ему подчиненная императорская гвардия под командованием маршалов Леферфа, Мортье и Бесьера. Двигались на Россию и польские легионы, баварские и саксонские, прусские и австрийские, голландские и итальянские, швейцарские и португальские полки.
С Наполеоном не было многих храбрых и талантливых командиров. Погиб маршал Ланн, не было и опытного Массена, в Испании сражались Сульт и Мармон. Но зато в походе на Россию рядом с императором Франции был маршал Даву – герцог Ауэрштедтский, принц Экмюльский. Суровый бургундец, способный, железной воли неустрашимый полководец, он учился вместе с Наполеоном в военной школе и в 1804 году стал уже маршалом, в 1806 году с двадцатью семью тысячами солдат разгромил под Ауэрштедтом пятидесятитысячную прусскую армию, участвовал в битвах с русскими под Аустерлицем, Эйлау и Фридландом. Опять был с Наполеоном участник всех его походов, начальник штаба маршал Бертье – принц Ваграм-Невшательский, беспрекословный, неутомимый исполнитель приказов и распоряжений императора. Был с Наполеоном прославленный кавалерийский начальник Мюрат – король Неаполитанский, пришедший к Наполеону подпоручиком еще в 1795 году и участвовавший почти во всех сражениях, которые вел император. Вел свои полки и храбрейший из храбрых маршал Ней – герцог Эльхингенский, впоследствии за решительные действия под Бородином получивший титул «князя Московского». Начав службу простым гусаром, к двадцати семи годам он стал уже бригадным генералом. «Это лев!» – говорил о нем Наполеон и ему поручал самые опасные и трудные боевые дела.
За ними была целая плеяда генералов, прошедших с Наполеоном все походы, выросших в битвах, честолюбивых, смелых. Правда, сейчас они не дружны, не любят делить славы, ссорятся друг с другом, но все они беспрекословно подчиняются императору.
Проносясь в своей карете мимо войск, Наполеон слышал приветственные крики. Он видел в рядах старых боевых ветеранов, любивших своего полководца и веривших в него. Они помогли Наполеону увлечь и значительную часть молодых солдат, которых опьяняла близость легкой победы, славы, наград, почестей.
Вот что писал молодой французский солдат своему отцу:
«…Мы вступим сначала в Россию, где мы должны посражаться немного, чтобы открыть себе проход дальше. Император должен прибыть в Россию, чтобы объявить войну их ничтожному императору. О, мы скоро расколотим их в пух и в прах! Ах, отец, идут удивительные приготовления к войне. Старые солдаты говорят, что они никогда не видали ничего подобного. Это правда, ибо собирают огромные силы. Мы не знаем только, против одной ли России это. Один говорит, что это для похода в Индию, другой – что для похода в Египет, не знаешь, кому и верить. Мне все равно. Я хотел бы, чтобы мы дошли до самого конца света».
Наполеон прибыл в Дрезден.
Если он сам и некоторые из его сподвижников сознавали всю трудность затеянной войны с Россией, то обстановка в Дрездене, люди, окружавшие Наполеона в те дни, сделали все, чтобы подчеркнуть его неограниченную власть над Европой, его сверхчеловеческую силу, его «неземной» гений, для которого нет ничего недоступного.
Австрийский император и прусский король, министры и дипломаты, герцоги и князья, их дочери и жены – все они буквально пресмыкались перед ним, вознося его до степени божества.
Покинув Дрезден, Наполеон направился к берегам Немана, где начиналась необъятная страна, заселенная великим русским народом.
