— Все-таки лучше было бы захватить Сепуха, — посоветовал кто-то.
— Этим делом займусь я, — вызвался Киай Моджо.
Пангераны были в нерешительности, и все-таки никто не пожелал сдаваться на милость голландцев. А Сепух?.. За девяностолетним старцем можно идти только в рай.
Конные отряды Киая Моджо и Сентота совершили дерзкий налет на Соло. Но прорваться в кратон не удалось.
— Возьмем Сепуха в другой раз, — пообещал Сентот.
Дипонегоро с ходу занял деревню Гавок. Теперь до Соло оставалось всего шесть километров. Так как разведчики донесли, что генералу ван Геену удалось пробраться в тыл к повстанцам, Дипонегоро решил перейти к круговой обороне. И это была непростительная, если не роковая, ошибка.
Отряды голландского офицера Кохиуса, сусухунана, Натакусумы, а также голландского резидента Суракарты двинулись на Гавок. Со стороны Джокьякарты подходил ван Геен. Под Суракартой скопилось не менее тридцати тысяч войск, подвластных голландскому штабу. Де Кок стянул сюда всю артиллерию и кавалерию. Вмешательство де Гисиньи на сей раз носило для голландского штаба благоприятный характер: он подбросил из Батавии резервы. Сусухунан Паку Бувоно сам лично повел отряд на Гавок.
15 октября 1826 года разгорелось сражение. Столкнулись две силы, и одна из них должна была победить. Особенно большой урон наносила народной армии голландская артиллерия.
Густой дым трепетал над потемневшей листвой панданусов и бананов. Женщины — добровольные санитары — не успевали относить в укрытия раненых. Небольшой отряд из крестьян беспрестанно закладывал камнями глубокие пробоины в стенах. Дыхание пожара обжигало лица. И высокие обугленные пальмы, и стена кратона, и холмы — все было залито медно-розовым светом.
…Высокая фигура Дипонегоро в белой чалме словно застыла. Он наблюдает за ходом боя. Мангкубуми, Сентот, сыновья Аном и Дипокесума — на конях. С яростным воем, выкриками «амой» врезаются они в ряды голландцев. Особенно отважен Аном. Он уверен, что пуля его не берет. Дипонегоро передал ему наследственный амулет с красной землей.
…Генерал де Кок положил у Гавока почти половину своих войск. Вот-вот повстанцы прорвутся к Суракарте. Сусухунан уже давно укрылся за стенами кратона. Де Кок решил отступить. И в это время пришло сообщение от начальника штаба туземных войск Виронегоро: Дипонегоро убит!..
— Всевышний на нашей стороне! — воскликнул генерал.
Адъютант иронически улыбнулся.
— Его укокошили туземцы, засланные нашим штабом.
— Историю вершат штабы, — сурово произнес де Кок.
…Окровавленный Дипонегоро лежал на горячей земле. Враги метили в сердце. На левой стороне груди расплывалось красное пятно. Другая пуля угодила в правую руку. Третья — задела левую ногу.
— Он еще дышит… — сказал Беи. — Принимаю командование. А вы, Виджайя Тяпа, увезите его в горы. Спасите пахлавана.
Священнослужитель, он же лекарь, Виджайя Тяпа понимал, что Дипонегоро не проживет и нескольких минут, но ослушаться Беи не посмел. Очень важно сейчас вывезти вождя с поля боя незаметно, чтобы об этом не знали, ни друзья, ни враги…
Когда султана Свободы стали укладывать на седло, он неожиданно открыл глаза и твердо произнес:
— Дядя Беи, я ранен. Но это скоро пройдет… Не отдавайте им Гавок… Я — мужчина…
Вулкан Мерапи… Его называют «богом огня». Вечно живой, вечно дымящий, он стоит в самом центре Явы. Иногда с неба на селения падают серый пепел и песок. Мерапи — грозный вулкан, самый деятельный и самый опасный из всех вулканов Малайского архипелага. Очень часто огненные снопы и пылающие облака вырываются из расселин — и тогда никому не удается спастись от раскаленных удушливых газов и грязевых потоков. Его коническая вершина всегда окутана аспидно-черной мглой. В исторических хрониках рассказывается об извержении Мерапи в десятом веке. Тогда вся Центральная Ява представляла собой океан огня, потому что лава зажгла леса, покрывавшие склоны вулкана. Была уничтожена столица королевства Хинду.
Священнослужитель Виджайя Тяпа не боялся раскаленных облаков, он страшился за жизнь Дипонегоро и стремился увезти его подальше в горы.
Склоны Мерапи густо населены. Здесь плодородная почва, повсюду видны огороженные террасы, где посажена маниока. Гнев «бога огня» ужасен, но еще ужаснее голод…
Здесь, в глухом ущелье, в крестьянской лачуге остановился Виджайя Тяпа. Султана Свободы осторожно сняли с седла, уложили на циновку.
…Дипонегоро вновь видел гигантскую бабочку, перепархивающую с одной огнедышащей вершины на другую. Теперь он уже мог разглядеть, что передние крылья у бабочки цвета черного бархата с бархатной зеленой каймой; её задние крылья ярко-зеленые; а желтое брюшко, блестит, словно отлитое из золота…
Почти месяц он был между жизнью и смертью. Затем быстро стал поправляться, а 17 ноября поднялся, на ноги. Ликование охватило Яву.
В этот же день генерал де Кок, засевший за прочными стенами военного форта, был свидетелем невиданного зрелища: тысячи яванцев с развевающимися красно-белыми и желтыми знаменами спускались со склонов Мерапи. Впереди на арабском коне ехал Дипонегоро. Он сидел легко и уверенно, и никому не могло прийти в голову, что еще совсем недавно этот человек был близок к смерти.
— Ему, должно быть, помогли целебные травы, — сказал де Кок сусухунану.
— Он бессмертен, и пуля его не берет, — задумчиво отозвался сусухунан. — Говорят, его оберегает волшебный талисман Суварги…
Дипонегоро со своей армией спускался на равнину Кеду, где прочно утвердилась власть народа. Суракарта осталась у голландцев. Но голландская армия была обескровлена, и, по сути, хозяином огромных пространств стал народ. Армия Дипонегоро также понесла большие потери: осталось не больше пяти тысяч человек. Для решительных действий следовало собрать новые силы, привести войска в порядок, пополнить продовольственные запасы.
Повсюду, где проходила народная армия, ее встречали восторженно, новые тысячи крестьян влились в ее ряды.
Рядом с Дипонегоро ехал герой Гавока — сын Адипати Аном, которого теперь любовно называли Дипонегоро-младшим или же Дипонегоро Третьим; тут же по правую руку был принц Беи, совсем недавно удостоенный звания генералиссимуса народной армии. Мангкубуми, Сентот, Киай Моджо, Правиракусума, Натадининграт, Абдулла — верные, надежные соратники… Юный Сентот за свои выдающиеся полководческие способности стал равноправным членом Главного штаба.
Позади всех плелся, понурив голову, конь второго сына Дипонегоро — Дипокесумы. И на этот раз Дипокесума ничем не порадовал отца. Он жестоко завидовал старшему брату, которого называют Дипонегоро Третьим, ненавидел всех и страшился взгляда султана Свободы.
