реальным, что, разговаривая с Маяковским, я не раз искал глазами другого собеседника».
А поэт продолжал работать и создал в эти годы пьесы «Клоп» и «Баня», где дал волю своей сатире в адрес «бюрократов коммунизма» (по выражению автора). Поставить их на сцене решился только Мейерхольд – слишком много острого в адрес современного ему общества позволил себе автор. К сожалению, это дорого обошлось режиссёру-новатору, который в том числе и за такие постановки впоследствии был арестован и заключён в тюрьму, где и скончался.
В.Э. Мейерхольд
Прошли десятилетия, а пьесы эти опять оказались «вредны» для государства, так как уже в 90-х годах власть имущие по-прежнему были не прочь устроить себе сладкую жизнь за счёт остального общества… А за сто с лишним лет назад до этого Фёдор Достоевский уже поставил свою печать на подобных деятелях: «Почему это все отчаянные социалисты и коммунисты в то же время и такие неимоверные скряги, приобретатели, собственники, и даже так, что чем больше он социалист, чем дальше пошел, тем сильнее и собственник… почему это?»
Острый ум и горячее сердце Маяковского не давали ему спокойно созерцать то, что мешало развитию молодого государства. Он придавал большое значение сатире и мечтал о том, что когда-нибудь сатиру будут преподавать в школе.
Однако проза жизни этих лет была сильнее и тяжелее поэтических удач и надежд на устройство личной жизни. В стране начинались репрессии против «врагов» советской власти, иллюзии о справедливом обществе таяли на глазах.
В личном плане тоже не предвиделось перспективы. Маяковский увлекся актрисой Вероникой Полонской, которая была замужем за известным актёром Михаилом Яншиным, и в последний день жизни поэта, будучи у Маяковского в гостях, на его настойчивое ухаживание реагировала уклончиво. «Я ответила, что люблю его, буду с ним, но не могу остаться здесь сейчас… – писала в своих мемуарах Полонская. – Я по-человечески достаточно люблю и уважаю мужа и не могу поступить с ним так». Однако пообещала, что вечером непременно вернется. На этом и расстались. Но не успела она дойти до парадного, как услышала выстрел. Это Владимир Владимирович решил сам поставить точку на своей жизни…
…Я хочу быть понят моей страной, а не буду понят — что ж?! По родной стране пройду стороной, как проходит косой дождь, —
писал Владимир Владимирович, который, конечно же, заслужил быть понятым своей страной, ибо отдал ей все силы своей искренней, глубокой и талантливой души. И не только понятым, но и любимым за многие стихи и отдельные строки, такие, как эти:
Светить всегда, светить везде, до дней последних донца, светить — и никаких гвоздей! Вот лозунг мой — и солнца!
Сегодня ясно, что бывают поэты, умеющие освещать путь тем, кто идёт за ними следом. Такие, как Маяковский.
«Но только лиры милой не отдам»…
(С. Есенин)
Поэзия
Весь жар души, её молодость, всю любовь к жизни и земле своей ненаглядной Сергей Александрович Есенин отдал поэзии, пожертвовав многими радостями, устойчивым положением в обществе и в самой судьбе своей.
Поэт Сергей Городецкий, хорошо знавший поэта, утверждал: «Есенин был единственный из современных поэтов, который подчинил всю свою жизнь писанию стихов. Для него не было никаких ценностей в жизни, кроме его стихов. Все его выходки, бравады и неистовства вызывались только желанием заполнить пустоту жизни от одного стихотворения до другого… В этом смысле он ничуть не был похож на того пастушка с деревенской дудочкой, которого нам поспешили представить поминальщики. Отлично помню его бешенство, с которым он говорил мне в 1921 году о подобной трактовке его». И о нём же: «…стихи он принёс завязанными в деревенский платок. С первых же строк мне было ясно, какая радость пришла в русскую поэзию».
Любопытен отзыв о поэзии Есенина поэта совсем с другой творческой направленностью и уже другого времени – Бориса Пастернака:
«Со времени Кольцова земля русская не производила ничего более коренного, естественного, уместного и родового, чем Сергей Есенин, подарив его времени с бесподобною свободой и не отяжелив подарка стопудовой народнической старательностью. Вместе с тем Есенин был живым, бьющимся комком той артистичности, которую вслед за Пушкиным мы зовём высшим моцартовским началом, моцартовской стихиею».
С.А. Есенин
И кстати об артистичности. Есенин мастерски читал свои стихи, однако от искусных декламаторов он отличался тем, что вкладывал и в это дело всю свою душу, оставляя ярчайшее впечатление в сердцах слушателей, чему немало документальных подтверждений. Вот что рассказывает Борис Соловьёв о вечере в Зале Городской думы на Невском, который вёл Есенин, выпуская одного за другим своих друзей-имажинистов, получавших отпор публики в виде острых замечаний и язвительных реплик.
«…Есенина это явно раздражало и сердило, он начал пререкаться с аудиторией… и мне казалось одно время, что вечер вот-вот может сорваться.
– А теперь я прочитаю вам свои стихи… – …и аудитория, только что недовольно шумевшая… сразу стихла; все присутствующие затаили дыхание, словно в ожидании чего-то необыкновенного и чудесного, – и это ожидание оказалось не тщетным.
Разбуди меня завтра рано, О, моя терпеливая мать! Я пойду за дорожным курганом Дорогого гостя встречать…
Есенин читал это стихотворение так, словно исповедовался перед нами в
