массой в основном бесполезного и ненужного знания: не допускать большую часть того, что мы иначе воспринимали бы и вспоминали в любой момент, а оставлять только ту, очень небольшую, специальную выборку, которая, вероятно, будет практически полезной… Но поскольку мы суть животные, наше дело – любой ценой выжить. Чтобы сделать возможным биологическое выживание, Мировой Разум приходится пропускать через редукционный клапан мозга [145] и нервной системы. На выходе же имеет место жалкая струйка своего рода сознания, которая помогает нам выжить на поверхности этой конкретной планеты» [146].
Если бы я позвонил вам на мобильный, услышав мой голос, вы бы не подумали, что аппарат сам создает его. Вы бы поняли, что это я говорю своим голосом, а радиоволны переносят его в телефон, который воспроизводит звук моего голоса для вас. И если бы ваш сотовый сломался или разрядился, вы бы не смогли больше меня слышать. Я бы мог говорить и дальше, но ваш телефон потерял бы способность передавать мои слова. Возможно, мозг работает как сотовый: получая мысли и чувства, превращает их в электрические и химические сигналы, которые воспринимаются и используются телом.
Концепция мозга как фильтра, ограничивающего поступающую информацию и оставляющего только то, что важно для нашего биологического выживания, не выглядит неестественной. Ведь все наши чувства фильтруют входящие данные, отсеивая неважное. Наши глаза не только улавливают свет, но и отфильтровывают ультрафиолетовые и инфракрасные лучи, и мы видим только малую часть доступного нам спектра. Вспомните фразу Джейн Смит о том, как во время ОСП, вызванного побочной реакцией на анестезию, она видела «цветы таких оттенков, каких никогда не встречала раньше. Я помню, как смотрела на них и думала: „Некоторые из этих цветов я никогда раньше не видела!“» Таким же образом наши уши не только принимают звуковые колебания, но и фильтруют все те частоты, которые значат что-либо для кошек и собак, но не для людей. Можно сказать, что наши знания в области нейробиологии человека подтверждают, что, если чувства и мысли рождаются вне организма, мозг будет работать как фильтр для всего, что не необходимо для нашего физического выживания, так же как другие части нервной системы отсеивают лишнюю информацию извне.
Предположение, что сознание может функционировать независимо от физического мозга, на первый взгляд, противоречит здравому смыслу. Однако для науки оно не так уж необъяснимо. Современные нейробиологи уже разрабатывают концепции о наличии биологических механизмов, позволяющих мозгу выступать в роли фильтра [147]. Поиски ведутся в основном в области префронтальной коры, отвечающей за избирательное внимание, и синхронной электрической активности в разных частях мозга.
Мне стало интересно, имеются ли какие-нибудь фактические подтверждения модели мозга-фильтра помимо данных моих исследований околосмертных переживаний. И я обнаружил, что их довольно много. Существует еще одно необъясненное явление, подобное ОСП, под названием «предсмертная ясность» [148], или «парадоксальная ясность». Это происходит с людьми, которые на протяжении долгих лет страдали от неизлечимых заболеваний мозга, например болезни Альцгеймера. Пациенты, уже давно не способные говорить и не узнающие своих родных, неожиданно начинают ясно мыслить. К ним возвращается способность узнавать членов своей семьи, поддерживать осмысленный диалог, выражать уместные эмоции – без всяких нейробиологических причин.
Там не было ни стен, ни границ, ничего твердого – только свет и какие-то сущности. Свет был подобен магниту.
Такое удивительное и необъяснимое выздоровление обычно происходит за несколько часов до смерти. Можно предположить, что разрушенный мозг теряет способность сдерживать сознание, и на короткое время перед смертью оно получает возможность проявиться. Предсмертная ясность – очень редкое явление, но факт его существования является для нейробиологов неразрешимой загадкой. Несколько лет назад я участвовал в семинаре Национального института по проблемам старения [149], посвященном оценке знаний о предсмертной ясности и определению наиболее перспективных сфер ее изучения. Семинар завершился тем, что институт анонсировал два плана по финансированию дальнейших исследований внезапного и необъяснимого прояснения в мышлении людей с болезнью Альцгеймера на поздней стадии.
Кроме того, недавно проведенная нейровизуализация мозга людей, находящихся под действием психоделиков [150], показала, что сложнейшие мистические переживания при приеме таких препаратов сопровождаются снижением мозговой активности, – результат, противоположный ожидаемому. Традиционное нейробиологическое объяснение эффекту от приема психоделиков заключалось в том, что действующие вещества, например ЛСД или псилоцибин, увеличивают активность мозга, вызывая галлюцинации. Но выясняется, что на самом деле они снижают мозговую активность, особенно в префронтальной коре, при этом резко уменьшается синхронная электрическая активность, характерная для комплексного мышления. Такое снижение активности мозга может приводить к ограничению его способности сдерживать сознание, что открывает доступ к мистическим переживаниям. Это сопоставимо и с тем фактом, что во многих духовных традициях мира удушение, задержка дыхания, голодание и продолжительная сенсорная депривация используются для получения мистического опыта.
Такие исследования позволяют предположить, что яркие переживания возникают при сниженной активности мозга и нарушенной связи между его разными отделами. ОСП могут быть примером глубочайших переживаний в состоянии не просто сниженной, но практически отсутствующей активности в мозге. Данные факты могут служить подтверждением концепции мозга как фильтра для наших чувств и мыслей, размах которых расширяется по мере снижения фильтрующих способностей мозга. Как писал врач Ларри Досси, «мы осознаем не благодаря мозгу, а вопреки».
Если считать, что сознание способно функционировать независимо от мозга, поможет ли это предложить объяснение самым загадочным чертам околосмертных переживаний? Сможем ли мы понять, как Эл Салливан сумел увидеть хирурга, «машущего руками», Билл Харнланд – товарищей, уносящих его тело, а Том Сойер – всю свою жизнь до мельчайших подробностей? И если, как позволяют предположить факты, наше сознание может действовать, когда мозг отключился, возможно ли, что сознание не исчезает и тогда, когда жизнь мозга прекращается насовсем – после смерти? Этот вопрос, кажется, выходит за общепринятые рамки науки, однако в последние десятилетия ученые во всем мире стремятся раздвинуть эти самые рамки. Предположение о том, что сознание может пережить смерть, подвергло испытанию и мой личный взгляд на то, как устроен мир. Ни моя профессия, ни мой жизненный опыт не подготовили меня к тому, чтобы всерьез рассматривать такую возможность. Однако я обнаружил, что даже к вопросу о том, может ли сознание человека продолжать жить после смерти, применимы некоторые научные принципы и методы.
Глава 12
Разум продолжает жить?
Почти все без исключения люди, испытавшие околосмертные переживания, твердо уверены в том, что какая-то их часть останется жить после смерти. Что бы, по их мнению, ни происходило после того, как умирает тело, все они не считают физическую смерть полным финалом жизни. Хотя представления о том, что именно случается с человеком после
