с пастью, набитой зеленью.
Мы отцепили веревки и отправились в галерею пещер. Для этого мы спустились под землю, так что пришлось полагаться на закрепленные на голове фонарики. Мы карабкались по скалам, протискивались в щели и устроили привал, чтобы выпить кофе с печеньем (еще одно доказательство невероятной готовности местных снабдить тебя кофе при любых обстоятельствах). Около подземной реки мы выключили фонарики и любовались мерцающими, как звезды, в чернильной темноте вокруг светлячками.
Выяснилось, что единственный выход отсюда наверх – это ржавая, шаткая, скользкая, длинная металлическая лестница, которая была прикреплена болтами (за исключением того места, где несколько болтов, кажется, отвалились) вертикально к стене пещеры. Тяжелый был подъем! У меня был страховочный трос, и Брэд, который лез впереди, чтобы меня страховать, но это было изнуряюще утомительно и добавило тревожные нотки в конец этого мероприятия. Вернувшись в офис туристической фирмы, я поблагодарил своих гидов и пожелал им счастья, понимая, что никогда больше с ними не встречусь. Как положено в таких случаях.
На следующий день, опять же сидя в фургоне «Джуси», я заметил, что мы проезжаем те же места, что были вчера. Мы что-то забыли? Мы направились в ту же туристическую фирму, и там были те же Брэд и Люк с широкими улыбками на лицах. Нет, мы вернулись, не потому что потеряли крышку объектива или бумажник. Я буду кататься на ватрушке по черной воде. Я отправился в пещеру, в другую часть той же галереи, где подземные тоннели много меньше и уже и заполнены темной ледяной водой. К счастью, я был в гидрокостюме.
Только немножко беспокоясь при мысли о постоянной угрозе землетрясений в Новой Зеландии и размышляя о том, каково быть раздавленным этой скалой, если сейсмические плиты решат сдвинуться в этот конкретный момент, я провел пару часов, протискиваясь сквозь щели, и совершил сплав по подземной реке на надувном кольце. Мы опять гасили фонарики и смотрели ночное световое шоу светлячков. Лежа в кромешной тьме и неземной тишине, плывя по мягкому течению, было легко представить, что это недостижимые нам вращающиеся галактики в ночном небе в миллионах световых лет от Земли. Каким-то образом в замкнутых недрах Новой Зеландии, в ее ядре, я мельком так же увидел Вселенную за ее пределами.
Даже если на самом деле я видел только светящиеся какашки личинок в нескольких футах над моим лицом.
Майк был бы в восторге от обоих этих приключений. И он бы с удовольствием был со мной на этом пароме, направляясь к суровой дикой природе и экстремальным видам спорта Южного острова.
Уезжая с Северного острова, я не могу отделаться от чувства, что уезжаю от Майка. Веллингтон был самой южной точкой земли, где мы побывали вместе и вообще самым южным местом, где он побывал. Я думаю обо всех местах, которые я только что посещал в этом городе, обо всех местах, где мы были с Майком, и с болью осознаю, что нигде на Южном острове не смогу в один момент испытать мысленную связь с ним. Я чувствую, что меня заставили пройти вторую часть путешествия без Майка, без этих ниточек, связывающих меня с ним. Мне надо немножко его отпустить.
И я грущу от этого чувства потери. Я стою на палубе, облокотившись на перила, курю сигарету и смотрю на землю, которая медленно исчезает вдали.
Я буквально и фигурально в открытом море.
Мы подходим к Пиктону на Южном острове, и это великолепный путь. Паром целую вечность петляет между маленькими островками и холмистыми, поросшими деревьями мысами, прежде чем в поле зрения появляется наконец что-то большее, чем случайная отдельно стоящая ферма. Сам Пиктон – небольшой городок, аккуратный и тихий, он сильно отличается от оживленного Веллингтона. Когда наш трейлер выкатывается на берег, возникает ощущение, что мы прибыли в какой-то пограничный городок. Дороги широкие, а движение редкое. Это кажется чужим и, осмелюсь сказать, гораздо менее гостеприимным, чем хорошо знакомые мне места на Северном острове.
Я провел эту переправу в задумчивости, сосредоточенный на прохождении спокойных (к счастью) вод. Два больших острова Новой Зеландии разделяет пролив Кука, но я знаю, что прямо к востоку отсюда лежат тысячи миль Южной части Тихого океана, которые в конечном итоге достигают берегов Чили и Перу. К северу от Новой Зеландии, за исключением крошечных островов Тонга, Фиджи и так далее, тоже сплошной океан от Японии и Китая до восточных пределов России. А на юге раскинулась огромная ледяная суша Антарктиды. Неудивительно, что я чувствую себя изолированным и далеким от чего бы то ни было.
Единственное утешение для меня – это наше взаимопонимание с Дрю. Чувство одиночества преследовало его с тех пор, как он приземлился в этой чужой стране. Дома у него осталась девушка. Незадолго до его отъезда на эту «работу» у нее случился выкидыш, и я знаю, как ему хочется вернуться к ней, а не таскаться со мной по всей Новой Зеландии. По какой-то причине он решил, что сейчас самое время бросить курить. Решение, может быть, и мудрое, учитывая здешние цены на сигареты, но все-таки.
Стараясь избавиться от этой привычки, он продолжает покупать эти маленькие сигариллы со странным вкусом, которые продаются по одной, и пристрастился к электронным сигаретам. Я заметил его на палубе парома, он смотрел на тихие воды, без сомнения, как и я, наслаждаясь моментом без камеры, и я предложил свернуть ему настоящую сигарету. Мы курили молча, загипнотизированные еле заметным следом, оставляемым паромом, и, может быть, на какой-то миг оба почувствовали себя немного менее одинокими.
Майк поручил мне выступить со «случайными добрыми поступками». Он сказал: «Найди людей, которым нужна помощь, пусть даже в самых незначительных вещах. Дари людям цветы, обнимай незнакомцев, угощай бездомных обедом, оставляй на клейких бумажках дружеские записки, подойди и поговори со стариком на пляже, улыбайся людям и делай их день ярче».
Я совсем не настроен улыбаться. И самая большая проблема с этим заданием заключается в том, что его выполнение нелегко заснять на камеру. Это должно быть спонтанно. И я использовал слово «выступить», потому что боюсь, что именно так это будет ощущаться. Я хорошо понимаю, какая философия за этим стоит, но у меня слишком мало времени. Знакомый и потому успокаивающий Веллингтон остался позади, и я отправляюсь в дальнейшее путешествие по Южному острову, месту, не имеющему непосредственной связи с воспоминаниями
