и специальное оборудование. Майк хотел, чтобы любые альтернативные методы лечения и те методы, которые помогли ему, стали доступны другим, чтобы дать всем остальным эти маяки надежды. Его разочаровали все эти «там будет видно» и «ничего нельзя сделать» от официальных организаций, убийственный негатив, к которому он не привык. Майк был настроен бороться.
С официальным диагнозом Майк, наконец, стал получать финансовую поддержку. И даже это превратилось в долгий и мучительный процесс. После того, как Майк неделями лез из кожи вон и разговаривал с идиотами по телефону, он получил полный пакет выплат, который составил королевские 20,33 фунта стерлингов в неделю! Я в ярости позвонил на горячую линию и спросил какого-то типа, который изо всех сил старался придерживаться своего «сценария», кого он знает, кто мог бы прожить на такую сумму денег. Майк был неизлечимо болен. Он не мог работать. Ему было больно. Его состояние должно было резко ухудшиться. Что такое для него 20,33 фунта стерлингов в неделю? Тот тип в соответствии со «сценарием» сказал мне, что деньги должны пойти на то, чтобы нанять сиделку, которая приходила бы и готовила Майку еду раз в день. Этих денег не хватило бы даже на еду, не говоря уже о том, чтобы платить кому-то за то, чтобы он приходил и готовил ее каждый день. В конце концов Майк получил пакет получше, и Лора стала получать чуть больше шестидесяти фунтов в неделю в качестве назначенной сиделки на полный рабочий день, но даже этого удалось добиться только непростительно тяжелым усилием. Не говоря уже о том, что Майку была нужна не одна сиделка. И это не говоря о расходах на частную физиотерапию и все специализированное оборудование, которое ему понадобилось.
Мне просто казалось, что система подвела Майка, подвела нас всех. Учитывая то, как был поставлен диагноз, и ничтожную помощь от государства, мы решили, что нам нужно второе мнение. Мэнди кое-что разузнала и устроила Майку частную встречу с профессором Шоу в Королевском колледже в Лондоне. В нем было все, чего мы не увидели в других врачах, – сострадание, такт, деликатность. Мы отчаянно хотели, чтобы его экспертное заключение признало неправильным предыдущий вердикт. Но этому не суждено было сбыться. Профессор Шоу, к сожалению, подтвердил диагноз. И что еще показывает, какой это замечательный человек, – он отказался от денег. Редкий драгоценный камень.
Я не помню обратного пути из Лондона в Северный Уэльс. Помню только, как мы ехали в лифте после консультации, и Майк плакал.
Мы все были очень подавлены и расстроены. Но Майк все еще не был готов «привести дела в порядок». Он все еще был настроен бороться. Мы все были настроены бороться. Никто из нас не был готов принять мрачную судьбу, с которой мы столкнулись. Мы решили твердо стоять на своем вместе и упираться изо всех сил. Мы будем бороться. Мы поборем это с помощью физиотерапии, диеты, альтернативной медицины, всего, что сможем найти в любой точке земного шара.
Нам был нужен план. Папа стал умельцем на все руки. Если Майку нужно было что-то практичное, например, правильные пружины для его устройства помогающего, когда отнимаются ноги, папа это делал. Если ему было нужно наладить какую-то технику, например, рукоятку его электрической инвалидной коляски, папа с этим разбирался. Он узнал все о самоочищающихся унитазах, приобрел и установил такой. Не было ничего, с чем бы он не справился. Мэнди стала закулисным организатором. Она смогла взять на себя всю головную боль и бумажную волокиту и доводить все организационные дела до конца. Вместе с Лаурой, Стори и всеми остальными, кто нам помогал, мы стали прекрасной командой.
Затерянный Мир – Новый Мир
Я покидаю Северный остров. Мы обменяли наш небольшой фургон «Джуси» на громоздкий трейлер той же компании, и в настоящее время он находится где-то в недрах парома, на котором сейчас нахожусь и я. Мы медленно идем из порта в большую дикую бухту, проходим мимо мыса, где находится «Уэта», и дальше, мимо пригорода Мирамар, где я жил, направляясь к морю. Следующая остановка – Пиктон. Южный остров.
Пару дней назад меня отвезли на север из Веллингтона в Вайтомо [25], где я спустился по веревке в Затерянный Мир. Думаете, звучит круто? Так и есть. В самом этом задании не было ничего, что меня удивило бы после того, как я прождал несколько минут в офисе туристической фирмы. Повсюду были фотографии людей, подвешенных на веревках и карабкающихся по пещерам, так что к тому времени, как мы отправились ко входу в пещеру, обвязанные ремнями безопасности и с «гамми» на ногах, я чувствовал себя подготовленным к тому, что меня ждет.
От самого падения у меня перехватило дыхание. Мы вышли из леса на платформу с металлической решеткой, которая нависала над туманной темной воронкой. Я даже не видел дна. Это около ста метров – можно подумать, не так много, – но это значительно выше, чем Статуя Свободы, или чуть ниже, чем вершина купола собора Святого Павла в Лондоне, если вы хотите представить высоту. Когда меня пристегнули и свесили над пропастью, стало страшно. Мои влажные руки вцепились в тонкую веревочку, которая, как предполагалось, должна была опустить меня на твердую землю под облаками тумана внизу. Дрю тоже выглядел немного испуганным. Он спросил, насколько безопасна эта веревка и выдержит ли она его вес. Он весит больше (кхе-кхе) среднего веса, а тут еще и камера, но наши гиды, Люк и Брэд, заверили его, что эта веревка рассчитана на то, чтобы поднять даже танк… Что вызвало хихиканье с моей стороны.
Когда ты уже шагнул в пропасть, бояться нет смысла. Веревка держит твой вес, и ты можешь контролировать спуск. А на случай, если я сглуплю и отмотаю ее вниз слишком быстро, была вторая веревка, которая привязывала меня к одному из гидов, так что я не смог бы слишком быстро полететь вниз. Все что мне было нужно – стараться не смотреть вниз.
Спуск был мирным, расслабленным и невероятно мистическим. Под нами открылся совершенно неописуемый пейзаж – зеленый мох рос на огромных гладких черных скалах, которые иногда поблескивали в редких пробивающихся сквозь туман лучах солнца. Если не знать, что это место посетило бог знает сколько туристов, можно было бы почувствовать себя первооткрывателем. Это волшебное, потустороннее место, полное тайн и загадок. Я почти готов был увидеть бронтозавра, который высунет голову из-за одного из этих огромных валунов,
