фашизмом и нацизмом. Поворот его внешней политики в сторону нацизма был очевиден.
Граф Чиано стал министром иностранных дел, и, как говорили в римских салонах, Эдда изо всех сил старалась предать забвению даже имя Маргариты. Эдда терпеть ее не могла вообще, а в новой политической обстановке супруги Чиано не могли допустить, чтобы в глазах Гитлера Муссолини был скомпрометирован тем, что много лет он находился под влиянием еврейки.
А стареющий Дуче завел себе новую любовницу и совсем потерял голову, когда в его постели не без помощи Эдды оказалась молоденькая актриса Кларетта Петаччи. Он поселил ее этажом выше своего кабинета в Палаццо Венеция, назначил ее мужа военным атташе в Японию, чтобы избавиться от него, велел публиковать в газетах писания ее отца-графомана, ее сестру сделал кинозвездой, а ее мошенника-брата пристроил на доходное место.
От ревности Маргарита не находила себе места и, чтобы хоть как-то держаться, прибегла к испытанному способу — ушла в работу. Она начала писать давно задуманную книгу об Америке. Помимо путевых заметок она собрала и переработала свои публикации об Америке.
Пронацистски настроенная Эдда и ее муж стали ближайшими советниками Муссолини. Деликатные политические и дипломатические миссии, которые раньше выполняла Маргарита, Муссолини теперь доверял дочери. Во время визита в Берлин Эдда была очарована Гитлером и супругами Йозефом и Магдой Геббельс [245].
Хотя опальную Маргариту уже давно никуда не приглашали, случилось так, что она однажды оказалась с Эддой на одном приеме. Публика держалась подальше от Маргариты и поближе к Эдде. По этому поводу одна старая графиня заметила, что «римское общество разделилось на две части, на ту, которая называет Эдду по имени, и на ту, которая об этом только мечтает». Как Маргарита и Эдда ни старались избегать друг друга, они нечаянно столкнулись лицом к лицу. Маргарита улыбнулась самой любезной улыбкой и посмотрела Эдде прямо в глаза:
— Добрый вечер, графиня.
— Добрый вечер, — процедила Эдда и, прежде чем Маргарита успела отойти, намеренно громко спросила кого-то: «Кто эта женщина?»
В своих мемуарах, написанных тридцать лет спустя, Эдда вообще ни разу не упомянула Маргариту.
У Маргариты больше не было сил притворяться, что у нее все хорошо.
Она начала пить.
* * *
Война в Испании напугала Маргариту еще больше, чем война в Абиссинии, и она, снова преодолев себя, написала Муссолини письмо, уговаривая его одуматься: «Какое отношение Испания имеет к Италии? (…) Занимайтесь собственной страной. Тут дел хватает» [246]. Ответа, разумеется, не последовало.
Союз Муссолини с Гитлером укреплялся у всех на глазах, особенно — после нового визита графа Чиано в Берлин осенью 1936 года. Гитлер заявил графу без обиняков, что через три года Германия будет готова к войне.
Выслушав отчет своего зятя, Муссолини сказал, что тогда-то союз Берлина с Римом и станет «осью, вокруг которой будут вращаться все европейские государства».
Так в первой половине двадцатого века родилось одно из ключевых понятий «страны Оси», что означало «страны-союзники Гитлера».
Сближение с Гитлером во многом повлияло на Муссолини. Он забыл, как вначале презирал «этого австрияка», «этого паяца». В завоеванной Абиссинии Дуче впервые в мире ввел апартеид — раздельное проживание белых и черных, запрет на смешанные браки и совместный проезд в общественном транспорте. «Нужно понять, что мы не африканцы, не семиты и не монголы (…) мы — арийцы чистейшего средиземноморского типа» [247], — заявил Муссолини в одном из выступлений.
Повлиял Гитлер и на отношение Муссолини к евреям. Но еще больше в этом смысле на него повлиял тот факт, что самые ярые антифашисты в Европе и в Америке — евреи. Муссолини утверждал, что, где бы ни жили евреи, они не могут быть патриотами своей страны и еврейский вопрос надо решать в Италии тоже.
А граф Чиано записал у себя в дневнике, что Муссолини беседовал о еврейском вопросе с Чемберленом [248] во время визита в Рим английского премьер-министра, и Чемберлен опасался, что «(…) дальнейшая еврейская иммиграция в Англию может усилить антисемитизм, который уже существует во многих частях страны» [249].
* * *
В сентябре 1937 года Муссолини направился с официальным пятидневным визитом в Германию. Берлин произвел на него огромное впечатление. Его поразила военная мощь нацистов. Он долго беседовал с Гитлером о нацистской политике относительно евреев и по возвращении в Рим приказал начать в прессе антиеврейскую кампанию.
Одну статью, как всегда анонимно, Муссолини написал сам. Он утверждал, что в ненависти к евреям никто не виноват, кроме них самих. Они же не хотят ассимилироваться и жаждут власти!
В эти же дни Муссолини забрал у своей сестры отданные ей на хранение дневники и через несколько дней вернул. Пролистав их, сестра удивилась тому, что вырваны некоторые страницы, а отдельные фразы густо замазаны чернилами. Присмотревшись, она поняла, что Муссолини уничтожил всякие упоминания о Маргарите.
* * *
Для Маргариты в 1937 году единственным радостным событием стало рождение второго ребенка Фьяметты. Девочку назвали Маргаритой в честь бабушки.
В этом же году Маргарита закончила рукопись книги «Америка: в поисках счастья». Она хотела опубликовать ее в Соединенных Штатах, но американские знакомые объяснили, что соратница фашистского агрессора Муссолини, как и он сам, больше не пользуется симпатией в Америке.
И хотя итальянские газеты Маргариту уже давно не печатали, на книгу все-таки нашелся издатель, и она была мгновенно распродана.
Да, эти американские гангстеры ужасны, писала Маргарита. А меркантилизм! А это обожествление технического прогресса! Но, с другой стороны, в Америке накоплены огромные богатства, и правительство ведет мудрую политику. Да, в Америке есть расизм. Ну и что? Америка создала общество равных возможностей, где у каждого есть право стать счастливым, чего, к сожалению, нет в фашистской Италии. О том, что раньше Маргарита заверяла американцев в обратном, она не упоминала.
Судя по записи в дневнике Чиано, Муссолини прочел Маргаритину книгу об Америке, после чего «ругательски ругал Америку, страну ниггеров и евреев, которые губят цивилизацию. Он хочет написать книгу „Европа в 2000 году“. Когда там останутся итальянцы, немцы, русские и японцы, а остальные народы уничтожит еврейский заговор» [250].
Маргарита уже давно не сомневалась, что антисемитизм нацистского образца рано или поздно найдет дорогу к сердцу Дуче и что тогда ей придется бежать из Италии. Не затем ли в конце 1937 года она несколько раз пересекала швейцарскую границу неподалеку от Иль Сольдо, чтобы проверить возможность быстрого бегства за границу? Во всяком случае, сотни писем Муссолини Маргарита уже вывезла и поместила
