Ознакомительная версия.
Сладкий яд имперсонализма очень силен. Даже когда мы формально признаём, что Бог – личность, мы глубоко внутри не верим в это. Людям гораздо легче представить себе, что этот мир возник из пустоты. Из пустоты нашего сердца, добавим мы. Шрила Прабхупада, ты отчаянно боролся с этой пустотой в человеческих сердцах.
Ты знал, что заполнить эту бесконечную пустоту могут только слова священных писаний и звук святого имени.
И самое удивительное, что, соприкасаясь с тобой, люди, как этот профессор, тоже начинали понимать, что ничто другое не сможет заполнить эту пустоту.
Беспристрастие проповедника
Пустота в нашем сердце внешне проявляется как равнодушие к другим. Увы, очень часто в этом мире холодное равнодушие путают с беспристрастием, а неравнодушие принимают за пристрастность, точно так же как гордыню часто принимают за смирение, а настоящее смирение – за гордыню.
Эта небольшая история о том, как Шрила Прабхупада сражался с чужим невежеством, не боясь прослыть пристрастным, и называл вещи своими именами, не боясь обвинений в гордыне.
Сатсварупа дас Госвами:
Некий пожилой индийский джентльмен в Бомбее, пришедший поговорить с Прабхупадой, в процессе разговора начал испытывать непреодолимое желание возражать ему. Многое в словах Шрилы Прабхупады ему не нравилось, особенно то, что Прабхупада подчас резко отзывался о других и осуждал людей за их недостатки.
«Свамиджи, – еле сдерживая раздражение, сказал он, – Вы не должны так много критиковать других. Вам полагается быть беспристрастным и на всех смотреть одинаково. В „Бхагавадгите“ Кришна говорит: пандитāх сама-дар инах[78] – „Ученый человек никого не судит. Он на всех смотрит одинаково“».
Прабхупада ответил: «О, это не про меня – это очень высокий уровень. Мне до него далеко. Я не могу не судить и притворяться беспристрастным, когда вижу, как люди творят зло. Человек, достигший высочайшего духовного уровня, действительно не видит различий между праведностью и грехом. Но для меня праведность и грех – не одно и то же. Поэтому я говорю людям:
„Вы совершаете грехи и будете страдать из-за этого. Пожалуйста, перестаньте“».
Обсуждение продолжалось, Прабхупада постоянно ссылался на мнение предыдущих учителей, объясняя свои взгляды: «У меня есть „Бхагавад-гита“. Есть учителя. Когда я что-то говорю, я опираюсь на их авторитет, я ничего не придумываю сам».
Продолжая спор, гость с вызовом сказал: «А в чем тогда Ваша заслуга? Что делаете Вы сами, если Вы просто повторяете то, что говорили до Вас другие? Вы-то сами что сделали?»
Прабхупада очень спокойно ответил: «Сам я не сделал ничего. Я просто повторяю слова своих учителей. И все же у меня есть одна заслуга: я сделал это знание доступным для людей всего мира. Я донес сознание Кришны до каждого, не делая никаких различий. Таков мой вклад, и таково мое понимание слов пандитāх сама-дар инах».
Прабхупада завершил беседу на этих словах, и гость попрощался с ним, поблагодарив за потраченное время. Позже ученики Прабхупады услышали, как этот человек, выходя из храма, бормотал себе под нос: «Да-а-а. Очень интересно… Похоже, он действительно одинаково относится ко всем…»
* * *
Шрила Прабхупада, да, порой ты был очень резок. Однажды у тебя спросили: «Что Вы думаете о таком-то Свами?» «Я о нем не думаю», – ответил ты.
Однажды я разговаривал с майявади-санньяси, приехавшим в Москву. Проникшись ко мне некоторым доверием, он вдруг сказал: «Мне нужно сообщить Вам нечто очень важное, только чтобы никто нас не слышал». С этими словами он отвел меня в сторону.
С заговорщическим видом, подмигнув мне, он шепотом сказал: «Ваш Прабхупада обманул всех вас. Он понимал, что вы все, выросшие в христианских странах, склонны верить в то, что Бог один. Вот он и стал проповедовать, что Бог один. Но сам-то он знал, что, согласно Ведам, богов очень много. Когда-нибудь вы это тоже поймете».
Бесконечное множество богов – выбирай любого на вкус, бесконечное множество путей – делай то, что тебе нравится, или вообще не делай ничего, бесконечное множество мнений – каждый по-своему прав, никто никому не должен ничего навязывать и никого не должен судить: за всем этим стоит бесконечное равнодушие к Истине. Да, Шрила Прабхупада, ты был пристрастен к Истине и хотел дать ее всем без исключения, и в этом – твое великое беспристрастие.
Смирение, терпение, беспристрастие, сострадание, милосердие, правдивость – все эти и многие другие качества вайшнава исходят из его любви к Богу и равнодушия к материальному миру. Подчас их бывает трудно отделить друг от друга. Мы рассказывали о том, как иногда неожиданным образом проявлялось смирение Шрилы Прабхупады. Милосердие и правдивость – продолжение его смирения, его коленопреклонения перед Истиной.
Милосердие его подчас было беспощадным, а правдивость выходила за рамки принятых в обществе правил хорошего тона. Впрочем, он следовал в этом за своим духовным учителем, который не боялся во всеуслышание заявить, что подлинное милосердие – только в правдивости и что ложь никогда не бывает милосердной:
«Именно по этой причине „Бхагаватам“ советует нам начать жизнь с чистого листа: „Люди, наделенные разумом, должны полностью отказаться от дурного общения и начать близко общаться с садху. Нет никаких сомнений в том, что садху обладают способностью уничтожать дурные качества в уме человека. Благодаря этой способности общение с садху приносит благо всем“. Есть множество вещей, которые мы предпочитаем утаивать от садху, но настоящий садху вынуждает нас признаться в том, что мы обычно прячем в своих сердцах. И затем он вынимает свой нож. Само слово „садху“ не имеет никакого другого значения, кроме этого.
Он стоит над плахой с высоко занесенным ножом для жертвоприношений. Похотливые желания людей подобны козам.
Садху приходит в нашу жизнь, чтобы убить в нас эти желания милосердным ударом остро заточенного жертвенного ножа резких слов. Если садху начинает льстить мне, он причиняет мне вред и становится моим врагом. Лесть садху толкает нас идти по дороге, которая приводит к наслаждению, но никогда не приводит к подлинному счастью»[79].
Ознакомительная версия.
