В весеннем небе, трепетный, незримый, поет, поет певец неповторимый.
Как этот голос серебрист и звонок,
как он взмывает в голубую высь!
Солирует над пашней жаворонок...
Глядите, люди, как прекрасна жизнь!
Тепло, и радость в акварельной шири, дыши и наслаждайся, человек!
В своем огромном благодатном мире мир нерушимый утверди навек.
Вдруг над Землей, как призрак, - гриб огромный! Его взметнула ядерная бомба!
Что может быть страшнее и нелепей: удар!.. Ни жизни, ни певца - Пустыня. Пепел...
Эти лирические строки обращены к каждому человеку, живущему на Земле. Поэт еще и еще раз высказывает свое горячее желание, свою мечту,
...чтобы люди Земли дружили, как братья, и мир берегли...
Стихотворение «Я возле дома посадил дубок...» тоже нашло свое место в рукописи антивоенного сборника поэта.
Я выше цитировала заключительные строки этого стихотворения. Но полны тревоги за юный дубок и начальные строфы:
Погожим днем, дремотою объят, он радовался и теплу и солнцу...
С дождем упал на первый листик - яд, - на нежный листик опустился стронций...
В тревожный год дубок увидел свет: бесились водородные метели.
И тысячи нацеленных ракет едва-едва над миром не взлетели...
В рабочей тетради Ал. Соболева запись: «Нас будут вспоминать не за успехи в сражениях, а за то, что мы сделали для человеческого духа (Джон Кеннеди)».
Земля, Земля, планета голубая, с высот волшебным кажется твой свет.
Ты все еще такая молодая, зовущая и в миллиарды лет... -
так начинается сонет из собранной поэтом будущей книжки. Он размышляет:
...к тебе корабль, быть может, направляют с другого мира... -
и надеется, что
...когда, преодолев пределы, те космонавты на тебя сойдут, не мертвою пустыней обгорелой - красавицей живой тебя найдут, где чаша жизни до краев полна... где навсегда повержена война!..
Даже по первой строке нетрудно догадаться, о чем говорит поэт в сонете «О человек, единый царь природы...».
Поместил Ал. Соболев в предполагаемый сборник и стихотворение, посвященное Дню Победы. В его заключительной строфе сказано:
У нас такая нынче дата - превыше многих славных дат.
От бомб хранилища трещат...
Грозит Земле военный атом...
Так был иль не был
СОРОК ПЯТЫЙ?!
Это то, о чем забывать легкомысленно, преступно, предупреждает поэт. Не буду перечислять всех стихов, подобранных Ал. Соболевым для доверительной, задушевной беседы с читателем о мире, думаю, и сказанного довольно. Он назвал будущую книжку строкой из «Бухенвальдского набата»: «Люди мира! Будьте зорче втрое, берегите мир!», что от первой до последней строки соответствовало ее содержанию, общему замыслу.
Взяв рукопись, он направил стопы в Советский Комитет защиты мира. Зачем? Он что - вдруг свято уверовал в искренность и последовательность СССР в миротворческих делах? Нет, конечно, он знал, что его ждет встреча с шулерами. А куда еще он мог идти в пределах страны? Кто, где ждал его новый вклад в борьбу за мир? Его намерение было прозрачно, желание закономерно: он хотел, чтобы СКЗМ стал его союзником в издании подготовленной им книжки массовым тиражом, пусть в мягкой обложке, в виде общедоступной брошюры. При встрече в СКЗМ он высказал пожелание, чтобы такая книжка появилась в свет как издание «Библиотеки журнала “Огонек”». Короче говоря, Ал. Соболев предложил СКЗМ антивоенный агитационно-пропагандистский добротный материал, рассчитанный на массовую аудиторию, на массового потребителя. Так выглядела сугубо деловая сторона его инициативы. Опираясь на эти соображения, он и обратился в СКЗМ. И вместо поддержки получил отказ. Тогдашний глава СКЗМ красноречиво и с мягкой настойчивостью убеждал Ал. Соболева в невозможности договориться с главным редактором «Огонька» А. Софроновым, ссылаясь на его несговорчивость, упрямство, самостоятельность (?!), независимость (?!) в подборе (на поводке ЦК) литературных рукописей для «Библиотеки “Огонька”». Вранье с «голубыми глазами»: СКЗМ и «Огонек» подчинялись одному хозяину - ЦК партии и по его правилам играли в общие «игры» на поле антивоенной деятельности. Поверить в их разногласия, когда заходила речь о защите мира? Не только не хочется, но и не можется. Чушь. Если надо сжать пальцы в кулак, то никто не станет уговаривать каждый палец занять уготовленное ему место. СКЗМ просто отпихнул борца за мир поэта Ал. Соболева подальше от антивоенных действий. Неприятие его оказалось и в этом случае сильнее важности и нужности его своевременной, полезной книжки. Доброй. Умной.
...Вы слышите: «Ату его... Ату!» Прямо на глазах увеличился букет с таким названием еще на один «цветок». И я не притянула его «за уши»... Ведь верно?
Что сталось со сборником антивоенных стихов? В том виде, каким его задумал и подготовил автор, света он не увидел. С годами некоторые стихи стали песнями. Одна из них с мелодией Анатолия Новикова часто исполнялась во время красных дней календаря. Она, в отличие от большинства антивоенных стихов Ал. Соболева, была «привязана» непосредственно к территории страны, начиналась словами:
Мы повергли фашистские орды во прах - это каждому в мире известно.
Тяжкой памятью в наших хранятся домах о погибших героях известья.
Миллионы сынов потеряла страна.
Нам война не нужна, не нужна...
Во всяком случае, она призывала к миру, дружбе без гибели людей. Несколько стихов из сборника были опубликованы. Выходили по одному, не под общей шапкой, не объединенные общей идеей. Особого внимания не привлекли. Добротная публикация. Вот и всё. Тем более что имя автора в результате замалчивания известности не приобрело. Большую часть сборника поэт положил «в стол». Стихи были опубликованы в основном в посмертном сборнике стихов Ал. Соболева «Бухенвальдский набат. Строки-арестанты» в 1996 г. Как подтверждение верности поэта борьбе за мир. Как документ о двурушниках СКЗМ.
Все антивоенные стихи Ал. Соболева отличала одна обязательная особенность: в них отсутствовал даже намек на то, что в вопросах защиты мира «партия - наш рулевой». Есть человек на Земле, есть все живое. И единственное условие сохранения Жизни - мир и только мир. И ничто другое.
Как-то во время одной из наших долгих прогулок по лесу в окрестностях Озёр Александр Владимирович вдруг поделился со мной замыслом рассказа... О чем? Какая мысль жила своей жизнью в голове поэта, пока он неторопливо брел по старому березняку, высматривая самые прозаические лисички, сыроежки да маслята?
- Представь себе, - импровизировал он, - что всем народам всех стран земного шара становится вдруг известно, что очень скоро, по прошествии нескольких месяцев, планета Земля, такая незыблемая опора всех и каждого, может, с большой степенью вероятности, столкнуться со случайным небесным телом - странником во Вселенной, что столкновение может стать роковым для существования Земли... Ну, скажи, в создавшейся ситуации, в момент угрозы всеобщей гибели, во что мгновенно превратятся разъедающие людей злоба, вражда, зависть, алчность, склонность к порокам?! Как все это ничтожно перед неотвратимой глобальной космической катастрофой, в один миг сметающей, превращающей в мельчайшие частички «хозяина на планете - человека» и все то, что он придумал, чтобы отравлять жизнь ближнему и близкому... Я это говорю, - продолжал он, - к тому, что у человечества всегда есть возможность жить как в раю, если оно возьмется за ум, сумеет хоть на несколько сантиметров подняться над своей глупостью, преодолеет инертность и неумение видеть на шаг вперед... И главное - осудит войны, роковое заблуждение человечества.
