Придуманный рассказ получил название «Авелобос» - по астрономическому имени блуждающего астероида («Авелобос» - Соболев А., прочитанное наоборот). Осуществить замысел поэту не довелось. В жизнь его вклинилась квартирная эпопея и по-своему скорректировала творческие замыслы...
Можете себе представить мое удивление, когда во время одной из встреч М. Горбачева и Р. Рейгана, кажется, это было в Москве, Рейган задал Горбачеву тот же вопрос, что лег многими годами раньше в основу сюжета ненаписанного рассказа Ал. Соболева: станет ли человечество думать о своих пристрастиях к капитализму или коммунизму, если возникнет угроза космической катастрофы? Я так сильно была удивлена совпадением мыслей поэта и государственного деятеля, что не запомнила ответа М. Горбачева. От прямого комментария он, кажется, уклонился. Но как хорошо, что нужные, добрые мысли рождаются у людей, разделенных и временем и расстоянием. Значит, такие мысли живы и живучи.
СТРАНА-ТЮРЬМА
Несколько раз по ходу своего повествования я называла СССР страной-тюрьмой. Такое определение не мной придумано, слышала его в выступлениях приглашенных на радио или телевидение. Но выступавшие не вдавались в подробности. И я не буду здесь говорить об общественно-политическом устройстве других стран. Расскажу о том, что заставляет меня так отзываться о стране, где прошла моя жизнь. А уж дело каждого согласиться со мной или нет.
Предварю свой рассказ утверждением: только в условиях страны-тюрьмы сложился тип «советского человека». В минус ему, в упрек ему выдвигаю обвинение: только находясь в тюремных условиях, можно было вытерпеть политические репрессии, как должное воспринимать гибель миллионов жертв коммунистического террора. Изуродована психология населения, смещены понятия о чести, честности, благородстве, стыде.
Несмотря на это, начну описание страны-тюрьмы с комплимента коммунистам, советским коммунистам, ибо никто и никогда еще не сумел додуматься до такого тюремного содержания людей, когда бы они восхваляли свою тюрьму. Где бы с младенческих лет приучали каждого признавать свое состояние единственно приемлемым и разумным, более того — самым гуманным на Земле. Что укладывалось в краткую формулу:
Я другой такой страны не знаю, где так вольно дышит человек...
Как удобнее, на взгляд никудышного пастуха, регулировать и координировать жизнь стада: когда оно вольно пасется на просторных пастбищах или когда распределено по загонам? Всякому ясно: не только удобнее наблюдать, кто чем занимается, но - а это главное из главнейших - проще вбивать в головы, в сознание находящихся по загонам «марксизм-ленинизм», идеологию, которая, по словам коммунистов, является могучей силой в революционном социалистическом преобразовании общества и создании новой коммунистической культуры. Такова идеология по-коммунистически, из словаря советских лет. Преобразующую силу социалистической культуры коммунисты отлично понимали и успешно пользовались ею.
Идеологическое воспитание советского населения начиналось уже в загончиках для малолеток, в детсадиках. Вместо пения о птичках, рыбках, кошечках да собачках, о «фиалке у резвого ручья» малыши хором, дружно декламировали, притоптывая ножками, маршируя гуськом:
Ленин - наша школа, по ленинской тропе мы все в борьбе тяжелой
идем за ВКП... (Всесоюзная коммунистическая партия)
Ничего не понимали? Неважно! Зато запоминали, запоминали крепко, навсегда, как запоминают с детства.
С приведенной литературной продукцией - идеологическим фундаментом - малыши-первоклассники попадали в октябрятские «звездочки», загончики для тех, кто постарше. Здесь идеология уже материализовалась: на груди первоклашек прочно обретали свое место красные звездочки. Ритуал! Семилетнему ребенку девочки из старших классов - вожатые - вдалбливали: картонная звездочка - хорошо, но обтянутая красной тряпочкой - лучше! И дети старались вовсю! Хотелось по младости - по глупости отличиться, перещеголять другого. А главное - красный цвет. Цвет причастности.
К чему? Мало кто из детей понимал, но чувствовал себя к чему-то приобщенным. Красные звездочки алели на груди каждого. За сим просматривался коллектив! Подчиняйся его законам, его силе. Обезличка. Нивелировка. Стандарт.
Следующий загон - для пионеров. Кумачовые галстуки. На шее каждого. Опять стандарт. Стандартный вопрос-приказ: «Пионер! К борьбе за дело Ленина (позже - Ленина-Сталина) - будь готов!». Стандартный, единый для всех и каждого ответ: «Всегда готов!». Бессмысленно застывшие глазки, парализованная воля. Болванчик. Но существо - безвозвратно коллективное. Какая борьба? Что за борьба? Как она выглядит? Неведомо!.. Но коллектив, стадо - уже налицо.
А вдали путеводная звезда - подвиг пионера Павлика Морозова. Существо, напичканное компартийной идеологией, не должно быть прихотливо:
Ах, картошка - объеденье, пионеров идеал.
Тот не знает наслажденья,
Кто картошки не едал!..
Я привела здесь слова песен разного времени. Но закваска у них одинаковая, преследующая одну цель.
В четырнадцать лет ребят принимали в комсомол. Загон дня начинающей по-взрослому соображать молодежи.
Смело мы в бой пойдем за власть Советов.
И как один умрем в борьбе за это...
или:
...Марш вперед! Мы смелы и дружны, нет преграды молодым!
Если надо, если нужно - и юность отдадим!..
или:
Мы беззаветные герои все.
И вся-то наша жизнь есть борьба!
или:
.. .И с нами Ворошилов - первый красный офицер, готовы кровь пролить за СССР...
Смесь низкопробных «патриотических» выкриков и плохо скрытой агрессии. Можно цитировать долго. Зачем? И так понятно.
А разве не загончиками для интеллигенции были так называемые творческие союзы? Почему партия так охотно поддержала идею об их создании и существовании? Ну, жили бы себе да поживали в стране разные поэты и писатели, писали бы что хотели, по-своему, подчеркивая каждым новым произведением свою творческую индивидуальность... Это никуда не годилось. Самая одаренная часть интеллигенции при такой «вольнице» была бы совершенно неуправляемой! При тоталитарном коммунистическом режиме - нонсенс! А посему под присмотром и по велению партии возникали и существовали Союзы писателей, Союзы композиторов, Союзы художников, Союзы журналистов. И все - советские: ССП, ССК, ССХ, ССЖ. И Всесоюзное театральное общество, не какое-нибудь, а исключительно советское.
У большей части творческих работников, почти у всех поголовно, рядом с членским билетом творческого Союза находилась в кармане и красная книжка члена Коммунистической партии. Иначе и быть не могло, ведь они все олицетворяли собой работников советской культуры, т.е. авангарда идеологического фронта. Они были впряжены в компартийную «повозку». Они не были свободны, явно не мустанги!.. А «повозка» обязывала не только хвалить груз, на ней лежащий, но и хозяина, тот груз придумавшего. Словом, хвалить! Воспевать средствами искусства, создавать видимость всенародного довольства! Умиляться и восторгаться любыми делами партии, любыми исходящими от нее указаниями и приказаниями.
