к незримому миру, который объединяет их и делает недостижимым для лжи и обманов их мир фантазий и снов. Антуан де Сент-Экзюпери не сомневался, что в волшебных сказках скрыты вечные истины. Он потрясен, читая в письме Консуэло, написанном в 1940 году, когда он не написал еще ни единой строчки своей сказки, не нарисовал ни одного Маленького принца, описание преображения женщины в цветок: «Чудо из чудес. Скоро я стану Таволгой. Красавицей, вопреки жестокому миру и глупым баранам, глупым и злым. Таволга погибла – она мертва. Красавицу поведут гулять по зеленой траве, украсят цветами, песнями, и никто больше не посмеет ее обижать. Она будет поэмой Папуся, написанной его кровью, которой он не жалел».
Вот каким образом Консуэло-ваших-слез преображается в Консуэло-моей-вечности, превращается в Розу. Навсегда. (Это чудо совершалось в Бевин Хаусе, в Нортпорте, летом и осенью 1942.) Отныне Роза всегда готова встретить Маленького принца на планете, которую он оставил. Детское сюсюканье? Сказка шиворот-навыворот? Попытка приукрасить пепелище любви? Священное алиби? Если бы эта история состояла только из слов, так, возможно, и было бы, но это сама плоть любви влюбленных (Консуэло-моя-плоть-и-кровь), а не просто милая сказочка, которая понадобилась, чтобы скрыть нелицеприятную правду.
«И теперь, когда я состарился, я знаю: не было в моей жизни лучших странствий, чем ночной путь вдвоем к божьему подарку – утру», – пишет Антуан, надеясь увидеться со своей женой, которую оставил в Нью-Йорке 2 апреля 1943 года. В этом мире он ее больше не увидит. В последний год их разлуки, причиной которой стала война, супруги вновь возвращаются к своим обетам. «Чем дольше длится война, чем больше опасностей и угроз для будущего, – пишет Антуан матери в 1940 году, – тем больше я беспокоюсь за тех, за кого отвечаю. Как я жалею бедняжечку Консуэло, она такая слабенькая, такая одинокая». Вдалеке, в пустыне, нетрудно впасть в тоску, даже если ты здесь с самой благой целью – спасаешь своих ближних. Алжир 1943 года, похожий на корзину с крабами, столь же непривлекателен для Антуана, как и изгнаннический Нью-Йорк. В Алжире Антуан, которого из-за возраста лишили права летать, живет уже несколько месяцев, он шлет моления Консуэло, словно желая заклясть неизбежный конец, потому что еще не принес своей жертвы. Но фантазия целительнее, чем мольба – «Маленький принц» сказка, а не молитва, – Антуан в начале их любовной истории начинает писать сказку, а теперь описывает свой сон.
«Мы стоим с вами на равнине. Вокруг мертвая земля. Мертвые деревья. Нет запаха, нет вкуса. И вдруг, хотя на взгляд ничего не изменилось, изменилось все. Ожила земля, ожили деревья. Все обрело вкус, все запахло, так мощно, сильно, для меня даже слишком. Слишком быстро мне вернули жизнь. Причина мне была ясна. Я сказал: «Консуэло воскресла. Консуэло здесь!» Ты была солью земли, Консуэло. Ты пробудила во мне любовь ко всему вокруг просто потому, что вернулась. Консуэло, тогда я понял, что полюбил вас навек».
Ему причиняли боль люди, время, раздоры, но он вернулся к главному: любовь к единственной женщине стала его спасением, – так Зелига от желания нравиться всем исцелила любовь одной-единственной. В сердце Маленького принца, когда он смотрит на свою Розу, словно на закатное солнце, трепещет та самая тайна жизни, которая непостижимым образом сплавляет воедино плоть, кровь, идеал и фантазию. Этот дар бывает нам не по силам, но такова наша участь, вне зависимости от избранного пути и вместительности сердца. Антуан де Сент-Экзюпери просил Консуэло сообщить ему новости о «Маленьком принце», который вышел в Нью-Йорке через несколько дней после его отъезда. Почему? Нет, вовсе не из-за самолюбия чувствительного автора. Для трудного «вывихнутого» времени нужен был миф, «который бы утолил жаждущих», миф о Маленьком принце и его Розе.
«В тебе есть Свет. Как ты его получил? Как тебе удается им делиться? Как пробился лунный родник, который поет в тебе и воскрешает маленьких принцев – странников».
Несколько замечаний относительно данной публикации
Мы исправили орфографию и пунктуацию тогда, когда это было необходимо. Консуэло де Сент-Экзюпери, по национальности сальвадорка, не в полной мере освоила французскую грамматику и пунктуацию. Наши поправки имели целью помочь чтению ее писем, они никогда не искажают написанного ею текста.
Семнадцать из ее писем и девять записок-автографов Антуана де Сент-Экзюпери были проданы на аукционе 6 июля 1984 года (Отель Друо, Париж, Адер Пикар Тайян), затем они вновь появились на аукционе – Кристи, Париж, 2 декабря 2015 («Книги и рукописи», лот 43). Остальные письма взяты из собрания «Наследие Консуэло де Сент-Экзюпери», а также из частных общественных коллекций. Воспроизведенные документы в основном взяты из «Наследия Консуэло де Сент-Экзюпери»; фотография Консуэло и Антуана в Ницце, весной 1931, рисунки и автографы, стр. 77–81 и фотография «Перед полетом по маршруту Париж – Сайгон. Декабрь 1935», стр. 322 (архив издательства Галлимар); рисунок А. де Сент-Экзюпери, стр. 321 (The Morgan Library and Museum [New York] и рисунок А. де Сент-Экзюпери, стр 330 (Harry Ransom Humanities Research Center, Austin, Texas).
Произведения Антуана де Сент-Экзюпери цитируются по изданию «Библиотека Плеяды» (т. 1, 1994, т. 2, 1999, подготовлено М. Отраном и М. Кене в сотрудничестве с Фредериком д’Агэ, Полем Бунен и Франсуазой Жербо).
Издатель горячо благодарит мадам Мартину Мартинес Фруктуозо, правопреемницу Консуэло де Сент-Экзюпери, за оказанное ею доверие, доброжелательность и неоценимую помощь в подготовке этого издания. Издатель так же горячо благодарит Оливье д’Агэ и «Наследие Антуана де Сент-Экзюпери», благожелательно принявшего проект этого издания и разрешившего публиковать письма и рисунки писателя.
Издание посвящено памяти г-на Хосе Мартинеса Фруктуозо, который желал, чтобы переписка появилась в издательстве, основанном Гастоном Галлимаром, издателем и другом супругов де Сент-Экзюпери.
Граф и графиня де Сент-Экзюпери
Визитная карточка
Антуан де Сент-Экзюпери и Консуэло Гомес Каррильо, Буэнос-Айрес, 1930.
Южная Америка, Франция, Северная Африка
1930–1940
На пакетботе «Массилия», направляясь в Буэнос-Айрес, Консуэло Гомес Каррильо в обществе пианиста Рикардо Виньеса (слева), пастора-иезуита Пьера Ланда и писателя Бенжамена Кремье (справа), август 1930.
На оборотной стороне фотографии, вполне возможно, предназначая ее Антуану де Сент-Экзюпери, Консуэло написала по-французски, с не совсем правильной орфографией: «15 августа. Путешественница, которая вас искала».
(Буэнос Айрес, 1930 [8])
Я люблю твои тревоги, твои гневные вспышки. Мне нравится все, что есть в тебе неприрученного. Знала бы ты, сколько я у тебя беру, бесконечно устав от лиц, лишенных примет.
Автограф. «Жил-был на свете маленький мальчик и неожиданно встретил сокровище. Оно было слишком прекрасно для маленького мальчика, его глаза не умели его понять, его руки не умели его держать.
Мальчик загрустил». Антуан – Консуэло (Буэнос-Айрес, 1930).
Пламенеющая моя подруга.
Пламенеющая моя подруга, иногда рядом с вами я чувствую себя дикарем, захватившим слишком красивую пленницу. Она говорит так прекрасно, что ему не по себе, он боится, что не
