Картье. Неизвестная история семьи, создавшей империю роскоши - Франческа Картье Брикелл

Жарким летом Жак занял свое место на передовой, а к осени полк переместился в Шампань, чтобы сыграть свою роль в лесной битве при Тру Брико. Хотя они проявили похвальное мужество, и Жак получил Военный крест за храбрость в бою, прорвать оборону врага так и не удалось.

В течение следующего года Жак прошел подготовку на атлантическом побережье и сражался в Люсоне, Лотарингии и Вердене. Но его мысли были заняты и бизнесом. Проезжая через Реймс и осматривая большой собор, который теперь лежал в руинах после того, как взрывы и пожар уничтожили его в 1914 году, он писал старшему брату: «Дорогой Луи, я думаю, тебе следует послать кого-нибудь в Реймс, чтобы купить все витражи собора. Кроме маленьких осколков, которые могли бы содержать узнаваемый сюжет: голова ангела или святого – эти кусочки имеют прекрасные цвета и могли бы стать привлекательными украшениями, которые американцы хватали бы после войны. Архиепископ или священник могут продать их напрямую. Кусочки стекла можно было бы вставить в украшения – поскольку это особый случай, не думаю, что нам придется беспокоиться о том, что они слишком просты. А ты как думаешь?» Эта идея повторного использования красивых символических предметов (иногда совершенно не связанных с драгоценностями) останется особенностью творческого почерка Cartier. Осколки витражного стекла попадут в ювелирные изделия, сделанные в 1920-х годах.

Летом 1916 года Жак был произведен в лейтенанты и командовал отрядом из двадцати всадников и нескольких автомобилей. После четырехмесячного отпуска в 1917-м, во время которого было отпраздновано его тридцатидвухлетие с семьей в Сен-Жан-де-Люз, он вернулся на Западный фронт еще на год. А затем, в мае 1918 года, к большому облегчению семьи, Жак оставил фронт, получив престижную должность военного преподавателя в Сомюре. Знаменитая городская школа верховой езды была преобразована американцами в Сомюрскую полевую артиллерийскую школу. Жак, свободно владевший английским, опытный в бою и искусный в верховой езде, был назначен армейским инструктором по верховой езде для американских солдат. Это было относительно безопасное и удобное место для жизни, и Нелли с детьми присоединились к нему.

Жак с дочерьми в Сомюре, 1918 год. Нелли – на заднем плане

Воссоединившись в доме, который Нелли снимала на Лиможской набережной в Сомюре, семья была снова счастлива. А для Жака обучение американской армии оказалось неожиданно полезным. «Мы говорили, – писали ему Пьер и Эльма, – что даже если бы ты последовал своему первому призванию – церкви, оно не принесло бы тебе столько пользы и интереса, сколько ты нашел в «гражданской» жизни». В свободное время Жак без устали играл со своими девочками, которые представляли себе, что они его капитаны в армии. Палки, собранные в саду, стали воображаемым оружием. Иногда он просто сидел с Нелли в тени маленькой армейской палатки в тишине. Она вязала, он изучал армейские бумаги или читал. Война еще не закончилась, но худшее было позади. После травм последних нескольких лет пребывание в Сомюре было периодом спокойного отдыха.

Жарким июльским днем 1919 года недавно демобилизованный Жак с тревогой ждал в саду семейного дома Сен-Жан-де-Люз. Наверху рожала его жена. Очень скоро он узнает, родили ли они единственного наследника Картье по мужской линии или еще одну дочь. В любом случае, он счастлив. Месяцем ранее был подписан Версальский мирный договор, ознаменовавший формальное окончание войны. Выйти из нее живым было благословением, и он считал, что обязан этим своим соотечественникам.

Из разговоров с Жан-Жаком Картье

Мой отец рисовал картину в саду Кампосены, когда я родился. Медсестра выбежала из комнаты матери, чтобы сказать ему, что я появился на свет, но он попросил разрешения еще несколько минут посидеть у мольберта, прежде чем подняться наверх. Свет, видите ли, вот-вот должен был измениться, и он хотел поймать его. В конце концов, я был третьим ребенком, и он уже знал, чего ожидать… Я даже не представляю, какое впечатление это произвело на мою мать! Но понимаю, что нужно было поймать свет. Я думаю, что поступил бы точно так же.

Жак и Нелли назвали сына Жан-Жаком. Посыпались телеграммы. Луи был в восторге: «Наконец-то мальчик! – писал Пьер из Парижа. – Эльма, отец и я в восторге от ваших новостей – передай Нелли мою любовь, надо бы написать новости в светской колонке». Даже конкурирующие фирмы вроде Van Cleef & Arpels прислали письменные поздравления Жаку и Нелли с новым наследником, продолжающим династию Cartier.

Двумя неделями ранее Жак с одобрения братьев поручил мистеру Фрейзеру, ныне управляющему лондонским отделением, подать заявку на создание отдельной британской компании Cartier. До тех пор салон Cartier в Мэйфэре был частью более крупной парижской фирмы, но летом 1919 года Cartier Ltd. был создан «для того, чтобы взять на себя работу ювелиров, золотых и серебряных дел мастеров, а также часовщиков, которую теперь ведут Луи Жозеф Картье и Пьер-Камиль Картье на 175/6 Нью-Бонд-стрит».

Опыт Жака за последние несколько лет изменил его – как лично, так и в глазах семьи. Через Индию, Персидский залив, Париж, Лондон и Нью-Йорк он доказал, что может крепко стоять на ногах: собирая выгодных клиентов, поставляя высококачественные драгоценные камни и управляя эффективной командой. Его поездки за границу дали ему уверенность в собственном творческом потенциале. Даже Луи, известный своей требовательностью, вынужден был признать, что великолепные идеи младшего брата, вдохновленные Индией, были продуктивными. А потом началась война. Хотя Луи и Пьер агитировали Жака избегать фронта, они были счастливы сообщить клиентам, что их младший брат награжден престижным Военным крестом за храбрость. Репутация была важна; репутация Жака была безупречна.

И все же, несмотря на его успехи, и после лоббирования создания Cartier Ltd. должно было пройти некоторое время, прежде чем Жак получит такую же долю в семейной фирме, как братья. В 1919 году лондонский бизнес, хотя и был официально отделен от парижского, по-прежнему контролировался и принадлежал Луи и Пьеру; Жак был лишь одним из пяти директоров. Эта ситуация в конечном счете окажется несостоятельной на фоне растущих способностей Жака и чувства несправедливости, которое испытывала его жена по поводу того, что муж недостаточно оценен; пока же он был доволен. И рад оказаться дома – в безопасности, воссоединившись с любовью своей жизни и детьми. Но мысли были заняты другим: Пьер хотел, чтобы брат вернулся в Америку. Пришло время следующего этапа.