На одно из представлений пожаловала королева. Чтобы подчеркнуть важность момента, сопровождавшие труппу египтяне сказали Павловой, что королева — первая в истории Египта после самой Клеопатры. Действительно, после смерти Клеопатры в 31 году до н. э. Египет почти на две тысячи лет потерял независимость и обрел ее вновь лишь в 1922 году.
Из Каира труппа переехала в Александрию. Если в столице представления проходили в стареньком Курзале с корявой сценой и тесными уборными (его давно уже снесли!), то в Александрии — в уютном, отделанном красным бархатом и золотом Театре Мухаммеда Али, названном так в честь правителя Египта 1805–1848 годов, развернувшего страну на Ниле лицом к Европе. Кстати сказать, в 2003 году этот театр вновь был открыт после длительной реставрации и предстал в своем первоначальном блеске.
Утверждения и Джоун ван Уорт, и Альгеранова о том, что гастроли прошли чрезвычайно успешно, выглядят вполне убедительно. И все же сами танцоры — лица, так сказать, заинтересованные, они могли и преувеличить успех труппы. Разочаровал же публику в Александрии концерт великого Шаляпина в 1933 году! Надо бы посмотреть, что писала о гастролях Анны Павловой местная пресса.
Во время очередной поездки в Египет в январе 2007 года я вновь отправился в до боли знакомую мне национальную библиотеку «Дар аль-кутуб». Как и в случае с Шаляпиным, решил посмотреть англоязычную «Иджипшн газетт», поскольку выступления Анны Павловой наверняка привлекли внимание главным образом многочисленных европейцев, живших тогда в Египте. Ведь классический балет — искусство для самих египтян чужое. Но мне не повезло. Только что закончилась многолетняя реконструкция исторического здания «Дар аль-кутуб» на площади Баб аль-Хальк, и подшивки старых газет были упакованы в ожидании отправки на новое место.
Если время первых гастролей Анны Павловой в Египте мне удалось уточнить с помощью письма И. Я. Билибина к Л. Е. Чириковой, то со временем ее вторых, и последних, выступлений на берегах Нила дело оказалось сложнее. В Архиве русского зарубежья в Москве хранится фотография, на которой Павлова запечатлена в окружении соотечественников-эмигрантов в Русском клубе в Каире. На обороте фотографии — дата: «1927 г.». А в книге В. Красовской говорится, что она побывала в Египте в 1928 году. Казалось бы, точную дату можно почерпнуть из воспоминаний Альгеранова. Но он умудрился в своей довольно объемной книге привести лишь год своего зачисления в труппу Павловой. Впрочем, изучая текст, я обратил внимание на то, что, как пишет автор, на другой год после этих гастролей скончался Сергей Павлович Дягилев, выдающийся театральный деятель, организатор «Русских сезонов» в европейских столицах. Произошло это в 1929 году. Значит, скорее всего, В. Красовская права. С Билибиным в Каире Павлова больше не встречалась: к тому времени он с семьей уже переехал в Париж.
Анна Павлова позирует скульптору Б. О. Фредману-Клюзелю. 1910-е гг.
Во время второго посещения Каира труппа Павловой не столько ездила на пирамиды и в пустыню, сколько ходила в Египетский музей. Там были выставлены сокровища гробницы Тутанхамона, открытой в 1922 году в Долине царей возле Луксора. «Наши репетиции почти совпадали со временем работы музея, — вспоминал Альгеранов, — но если пойти туда сразу после обеда, то оставался еще час до закрытия. Мы ходили туда много раз, и никогда в жизни я не испытывал столь длительного восхищения. Все было так необычно, и удивлял не только возраст, но и прекрасная сохранность экспонатов».
Как и во время первых гастролей, труппе выделили свободный день для осмотра достопримечательностей. Предложили танцорам несколько вариантов программы. Альгеранов присоединился к тем, кто решил поехать в Саккару. Павловой с ними не было. Потом он узнал, почему. Оказалось, что в 1923 году балерину возил в Саккару, как пишет Альгеранов, «русский художник и дизайнер Билибин».
Рассказывая о гастролях в Египте Анны Павловой и египетской теме в ее творчестве, не могу удержаться, чтобы не привести еще одну выдержку из книги В. Э. Дандре о его знаменитой супруге. «Первым скульптором, с которым ей пришлось познакомиться много лет тому назад в Петербурге, был Борис Клюзель. Ему очень удавались статуэтки артистов Императорского балета в разных танцах. Сделал он статуэтку также и с Анны Павловны, и вылепил ее ногу, потом отлитую в бронзе. Я отдал ее Лондонскому музею».
При чем же здесь Египет? — спросите вы. Все дело в том, что вскоре после вторых гастролей Павловой в Египте, в 1929 году, Борис Оскарович Фредман-Клюзель переехал в Каир и провел там последние 30 лет своей жизни. Но об этом я подробно расскажу в следующих главах.
А в заключение хочу отметить, что в память о гастролях великой русской балерины в Египте в зале для почетных гостей нового здания возрожденной Александрийской библиотеки в 2003 году была установлена статуэтка Анны Павловой работы русского скульптора Елены Безбородовой.
Глава 19
Ошибка мадам Рабаб
Вернувшись в сентябре 1991 года в Каир из очередного отпуска, во время которого познакомился с письмами И. Я. Билибина, я первым делом написал Л. Е. Чириковой. Кто, как не она — возлюбленная Билибина, два года прожившая в Египте, — может рассказать и о своем учителе, и о русских эмигрантах! В ожидании же ответа занялся будничными журналистскими делами.
Хлопотная работа у зарубежного корреспондента ежедневной газеты. Все надо знать, везде успеть. Крутишься до поздней ночи, а чуть свет опять на ногах. Читаешь свежие газеты и журналы, затем мчишься в город на встречу с кем-нибудь из египетских официальных лиц, потом срочно садишься писать материал в номер, передаешь его по телефону в редакцию. Уф! Перерыв на обед. И снова нескончаемая круговерть. Надо починить забарахлившую машину — без нее как без рук, успеть на пресс-конференцию, посмотреть по телевизору вечерние новости и в довершение всего составить финансовый отчет.
Но и в этой суматошной, хотя и очень интересной, жизни выпадают часы, когда можно отдохнуть, заняться любимым делом. В одно из таких «окошек» я решил вновь заглянуть в антикварный магазин «Ностальгия», тот самый, где весной покупал эмигрантский журнал «Перезвоны».
Хозяин магазина, светлоглазый мужчина по имени Марван, больше похожий на палестинца, чем на египтянина, встретил меня как старого знакомого.
— Добрый день, мистер Владимир! — приветствовал он меня, сделав в моем имени на арабский манер ударение на последний слог. — Как дела?
