палаткам посмотреть на экранах, наконец, то, что им посчастливилось наблюдать. Полина и Мариша искупались, потому что всегда нужно выполнять то, что намечено, и вода была очень даже бодрящая, просто обжигающая.
Данила, Дима, Сергей опять вышли на свет и снимали купающихся членов экспедиции. Темненькую и рыженькую. Двух отважных нуньесов де бальбоа, вступивших в свой Тихий океан.
И еще купание было таким правильным жестом, который показывал, что Полине хорошо в этой экспедиции, что она умеет радостно попользоваться моментом, внести живость и динамичность. В конце концов просто красиво выйти из моря – позитивная, легкая и подтянутая от ледянющей воды.
Забиралась с Игорем на гору. Целый час карабкались. Там, по словам Аркадия, можно поймать сигнал.
Одна бы, конечно, ни за что не полезла, но Игорь у нас бывалый экспедиционщик, полевик. Выживание в дикой природе, продолжительные автономные путешествия (в том числе на недружественных территориях), учебно-тренировочное и экстремальное голодание, исследование оперативных возможностей человека, разработка программного обеспечения по вопросам выживания. Так у него на страничке. С ним, наверное, не страшно.
Не полезла бы и с Игорем, но тревога за машину все-таки потихоньку давила. Вдруг какое-нибудь сообщение будет. Заодно маме позвонить. Ну и к тому же – шевелёж, активное отношение к жизни. Экспедиция так экспедиция.
Первобытный лес, кусты, дороги никакой. Комаров, надо сказать, особо не было почему-то, зря опрыскалась перед выходом.
Игорь отличается от мужчин этой экспедиции. Можно даже сказать, нарочито отличается.
Никакого флиса, термобелья, микрофибры. У него брезент, шерсть, кожа – старая добрая классика, которая выглядит, надо сказать, несколько театрально. Отдает исторической реконструкцией.
Сейчас они отдыхают на подъеме, Игорь объясняет Полине, как нужно себя вести при встрече с медведем. Полина старается правильно реагировать, кивать, задавать глупые вопросы, делать немного испуганный вид, но ей тяжело, она устала, красная от жары. Стоит потная и дышит. В лесу ужасно душно, и ей абсолютно не до медведей.
Наконец вылезают наверх. Наверху продувает, сигнал действительно немного ловится, открывается красивый вид на бухту. Никаких тревожных сообщений нет, маме позвонила.
А Игорь работает: достал из рюкзака новенькую куртку и штаны-самосбросы, надел, установил штатив, укрепил камеру, включил. Стоит перед камерой над обрывом у обломка скалы, ветер колышет рядом с ним травы и кустики какого-то растения. Внизу море, извилистая полоса берега, скалы, пляжики с кучами мертвой древесины, тайга. Домики турбазы скрыты склоном горы, ни одного признака цивилизации. Хороший фон.
Вид у Игоря действительно бравый и надежный. Хищный нос, чуть впалые щеки, красивые руки, заметные плечи, ноги идеальной мужской кривизны. Бандана, небольшой рюкзачок с кучей карманов, шнуровок и пряжек, мощный нож на боку.
– …качественная фурнитура. Курсоры тракторных влагозащитных молний двигаются вверх и вниз очень легко. Ухватки большие, рассчитанные на работу в перчатках. Манжеты на рукавах регулируются патами на липучках…
Игорь открывает и закрывает карманы на молниях, трещит липучками.
– …ясна и понятна топография деталей – расположение карманов, функции утяжек, усиления в области повышенного истирания, то есть в тех местах, где мембрана убивается быстрее всего…
Полина отдыхает, смотрит на морской горизонт, держит во рту травинку.
– …входы в карманы доступны при надетом рюкзаке, бронежилете или разгрузке. Этот штормовой костюм адаптирован для использования вооруженными профессионалами, но идеально подходит и для активного отдыха… – Игорь выключает камеру, снимает костюм, прячет в рюкзак. – На самом деле, – сообщает он Полине, – дерьмо этот костюм. Потаскай его месячишко в зарослях карликовой березки или в горах на жестком солнце – от мембраны ни фига не останется. И у костра мигом прожжешь.
После возвращения Полина осмотрелась – проверила себя на клещей.
Ну вот и продолжение поездки, вернее, экспедиции.
Переезд на катерах с материка на острова.
По дороге проплываем скалы из яшмы. Высаживают. Говорят, что они особенно эффектно смотрятся во время дождя или после дождя. Короче, в мокром виде.
Производятся новые терабайты информации. Маришин Дима снимает себя на фоне скал. Идет вдоль берега, упилил уже довольно далеко, что-то наговаривает, отсюда не слышно. Поднимается в воздух дрон Максима. Герман снимает скалы и себя. Герман старше всех, движухи у него меньше, но тоже старается давать материал подинамичнее – мимика, бодимоушн. Да и наверняка он кучу всего интересного знает про яшму. Есть возможность с пользой слить переполняющие знания.
Яшма, оказывается, бывает красная, розовая, зеленая, какая-то еще. На ощупь довольно приятна. Мокрая и правда эффектнее выглядит. Прочно ассоциируется с бабушкой, вернее, с бабушкиными шкатулками, в которых копалась в раннем детстве, в них хранились ее простенькие брошки и серьги.
– Это прямо настоящая яшма? – задает глупый вопрос Мариша, глядя вверх на скалу, в которой видны слои красноватого камня, изогнутые древней земной силой.
Хотя почему глупый? Нормальный вопрос. Может, это какая-нибудь техническая, никому не нужная яшма, которая идет только на что-нибудь вроде удобрений или промышленных красителей. Была бы настоящая, ее бы китайцы еще до нашей эры вывезли отсюда и выточили из нее вазы и маленькие фигуры буддийских толстеньких монахов.
Следующая остановка – остров с воротами. На островке, соединенном узким перешейком с берегом, торчит скала, а в середине дырка, проход. Скала из-за этого выглядит как слишком тяжеловесная, неудавшаяся триумфальная арка.
Красиво.
Хотя иногда так хочется взаправду удивиться чему-нибудь.
Ух ты! Это настоящая, аутентичная дырка в скале? Нет, к сожалению, не настоящая, а искусственно проделанная в древности одним из богов народности негидальцев, количество которых в мире теперь всего около пятисот человек.
Вечером отмечали переезд на острова.
Сначала у костра. Полина, сидя на бревне, глядела на пламя, на морской горизонт неопределенного цвета, иногда клала голову на плечо Данилы.
Хорошая компания подобралась, ей было уютно, весело и несложно в этой экспедиции.
Данила, Герман – самые крутые. Демократичны, дружественны, общительны, но знают себе цену, держат марку. Маришиному Диме и питерцу Олегу еще до них топать и топать, раскручиваться.
Фотографы Сергей, Артем – скромные рабочие лошадки, творческие технари. Немногословные, наверное, несколько закомплексованные, прячутся от мира за своими огромными объективами. То, обвешанные кофрами, сосредоточенно карабкаются по скалам, то лежат, распластавшись на земле, глядя в видоискатель, то неподвижно замрут со штативами у воды на закате, как печальные рыболовы.
Максим с Никитой – зеленая молодежь. Не уверены в себе, возбуждены, ко всему стараются относиться с презрением, но не получается.
Выживальщик Игорь пытается повернуть разговор на тему заснеженных перевалов, иссушающей жажды, ядовитых змей, отмороженных конечностей, но не та аудитория. Здесь у нас комфортно и хорошо.
Герман сидит за столом, держит в руке стопочку из
