много бы он узнал! Как чудесно оторваться от земли и нестись вместе с ветром под облаками!
А Циолковский никогда даже не слышал о дьячке, с которым его сравнивали ребята. Дьячок ничего не понимал ни в физике, ни в математике и думал, что человек может летать, просто размахивая крыльями, как ангелы, изображенные на иконах. Циолковский же шел путем науки. Еще в Боровске он завершил разработку особой конструкции дирижабля с металлической оболочкой и перешел к теории летательных аппаратов тяжелее воздуха, то есть аэропланов. Тогда это была совсем еще молодая теория. В воздух уже взлетали первые примитивные аэропланы, похожие внешне на этажерки. Никогда не видев их, Циолковский не согласился с их конструкцией и выдвинул идею постройки аэроплана с металлическим каркасом, птицеподобными крыльями и фюзеляжем обтекаемой формы.
И как раз в этом году он начал писать свое замечательное «Исследование пространств реактивными приборами», которое было напечатано в 1903 году. В этом сочинении он дал научные основы современной ракетной техники, которая сделала возможными полеты наших космонавтов.
Уже тогда его интересовал космос, где нет силы тяжести. Он подробно описал, что станется с телами, «освобожденными» от веса, и назвал космос «свободным пространством».
Ничего этого мальчики, конечно, не знали, их волновало только, что этот человек мечтает о полетах, а как их осуществить — об этом они не думали и верили в любые сказки о летающих «орлах», ангельских крыльях и даже коврах-самолетах.
До самого дома Миша молчал. Отдав матери орехи, он сел за стол, лениво похлебал суп, поел гречневой каши с молоком, устало положил на стол ложку и задумался.
— Заморился, сынок? — участливо спросила мать. — Находишься по лесу, и орехи несладки станут. Иди-ка ляг, поспи.
Миша встал из-за стола, привычно перекрестился, поблагодарил мать и пошел в сарай, где на время летней жары ему устроили постель.
Но спать не хотелось. Взбудораженные мысли гнали из дому. И дождавшись, когда мать ушла со двора, мальчик шмыгнул к калитке и легким быстрым шагом направился к Георгиевской церкви. Неподалеку от нее жил тот самый дьячок, который пытался сделать «орла».
Еще с улицы на крыше сарая Миша разглядел груду перепутанных железных планок и проволоки. Это все, что осталось от «орла», придуманного дьячком.
Мальчик остановился и с грустью смотрел на эти жалкие остатки. Мечта дьячка разбилась, как и его машина. А поп, наверное, жестоко корил беднягу за дерзкую выдумку. Как посмел он, грешный человек, возмечтать о небе! Летать могут только ангелы, а человеку суждено вечно пребывать на земле.
И если бы попу тогда сказали, что странный человек из его прихода, Константин Эдуардович Циолковский, опираясь на законы науки, сумеет дать человеку крылья для полетов не только в небо, но и за его пределы, к далеким звездам, поп посчитал бы того, кто это говорит, просто сумасшедшим.
Лиза Введенская была очень старательная. Она просто не понимала тех, кто ленится и не учит уроков. Как стыдно, когда тебя вызовут, а ты ничего не можешь ответить и только стоишь и краснеешь! К тому же классная дама посмотрит на лентяйку злыми холодными глазами, сделает выговор да еще чего доброго напишет родителям.
Лиза считала, что учить уроки лучше всего наизусть, тогда ничего не пропустишь и расскажешь все очень хорошими «книжными» словами, каких сам никогда не придумаешь. Иногда, заучивая учебник, Лиза не все понимала, но все равно вызубривала это непонятное место, и при ответе было незаметно, что она не понимает того, что говорит.
Классная дама Мария Дмитриевна хвалила Лизу и ставила ее в пример остальным ученицам епархиального училища [5]. Но несмотря на эти похвалы, Лиза не любила Марию Дмитриевну, потому что чувствовала, что классной даме совершенно безразлична жизнь ее воспитанниц. Лишь бы они сидели тихо на уроках и не очень шумели на переменах.
Когда Лиза перешла в пятый класс, в ее жизнь вошло большое событие. С этого года их класс начал изучать физику. Ее преподавал Константин Эдуардович Циолковский, про которого девочки слышали, что это удивительный учитель, совсем не похожий на всех остальных. Он добрый и не любит ставить двойки, а самое главное — на его уроках очень интересно. Как по волшебству, у Константина Эдуардовича сверкают молнии, гремит гром, пляшут бумажные куколки и совершаются всякие другие чудеса. Со своими прежними учениками из уездного училища он катался на какой-то особенной самодельной лодке и ходил на экскурсии в поле и в лес.
И вот этот необыкновенный учитель пришел к ним в класс. Ему не понравилось, что Лиза и другие девочки выучивают учебники наизусть.
На первом же уроке он вызвал Лизу и, выслушав ее уверенный ответ без остановок на точках и запятых, задумался, отошел к окну, заложил руки за спину и долго стоял так, как бы забыв про притихший класс. Потом сказал, не глядя на девочек:
— Память хорошая, а знать ничего не будете. А ведь знания — самое главное! Вы старались, и я поставлю вам пять, но это только за труд, а не за знания.
Повернувшись к девочкам, Константин Эдуардович посмотрел на них печальными глазами, вернулся к кафедре и поставил в журнале против Лизиной фамилии пятерку. И впервые Лиза осталась недовольна отличной отметкой.
Весь вечер она думала о словах Константина Эдуардовича о том, что от зубрежки не будет знаний, а потом решила проверить это сама. Взяла прошлогодний учебник по истории и приказала себе:
— А ну-ка, расскажи про князя Рюрика!
Но ничего не услышала в ответ, так как все забыла.
— Тогда про князя Олега!
Но, кроме стихотворения Пушкина «Песня о вещем Олеге», ничто не пришло в голову.
Лиза испугалась и задала себе еще вопрос — про царя Ивана Васильевича, по прозванию Грозный, за которого в прошлом году получила пятерку. Но и про этого царя она ничего не могла рассказать и вспомнила только, что он был очень жестокий.
Константин Эдуардович оказался прав. Лизе стало страшно. А она-то надеялась, что из нее получится образованная женщина. Мечта Лизы была стать учительницей. Теперь эта мечта казалась несбыточной.
Как же быть? Как ей учиться? Лиза растерялась, но так ни у кого и не спросила совета. Подруги и сами ничего не знают, а задавать вопросы взрослым все девочки стеснялись. Константин Эдуардович показался Лизе добрым, но у него она не решилась ничего спросить и по-прежнему зубрила все наизусть. Все, кроме физики. Зубрить физику после слов Константина Эдуардовича она не
