Конопницкая же передает нам чувства мальчика, пасущего лошадей на выгоне, мужика, что утопился с отчаяния, бредущего на заработки батрака, девушки, которую манит широкий свет, матери, провожающей в солдаты единственного сына и умирающей с горя. Здесь крестьянская речь, их говор, их чувства. В этом и заключается черта, которую я назвал натурализмом поэзии Конопницкой. Иначе ее не назовешь. Тенденция проявляется у поэтессы только в выборе темы, образ же говорит сам за себя. В этом заключается непреодолимая трудность для поэта-лирика. То, что Конопницкой удалось одолеть эту трудность, свидетельствует о силе ее таланта.
Поэтесса настраивается, вживается в духовный мир крестьян, отрекается от индивидуальности и тенденциозности ради изображения правды, которая бросается в глаза. Подобной способности не было и нет ни у кого из наших поэтов.
Ибо для этого надо: 1) почувствовать всю глубину крестьянского горя, 2) почувствовать это горе так, как чувствует его крестьянин, 3) сказать о нем мужицкими словами, но без всякого при этом ущерба для художественности произведения.
Поэтесса удовлетворяет всем этим требованиям, в чем легко убедиться на следующем хотя бы примере:
Мерцает, серебрится
Студеная водица…
Она лепечет, льется,
Аж в сердце отдается.
А во поле туман…
В потемках вздрогнет хата,
Когда жена застонет.
Рука чужая чья-то
Меня со света гонит:
Эй, отдохни, мужик…
Как этот месяц светит!
Помилуй, божья мати!
Некормленые дети,
Холодные полати…
Наслал господь беду!..
Приду ль им на помогу?
В дорогу! Эй, в дорогу!
Волна же успокоит,
Соленый пот омоет.
Кровавую слезу.
Шумит вода у млина,
Ложится тень в долину.
Ой, завтра зорька будет,
Не всех она разбудит!
Уснувшие пусть спят!
Белеет зорька низко.
Что там шумит так близко?…
Молю отца и сына…
О господи, спаси нас…
Будь милостив ко мне![61]
По-моему этих нескольких строф достаточно, чтобы Конопницкая заняла, пожалуй, первое место на нашем современном Парнасе. Тургенев, объективно и в такой же манере создавая образы крестьян, потрясал всю Россию – от царя до мужика. У нас не интересуются мужиками-гамлетами. А такой Гамлет в сермяге, его «be or not to be»[62] впечатляет и потрясает, как трагедия Эсхила.
Если бы некто с лягушачьей кровью попросил научить его патриотизму и демократизму, – будь то белый, здравомыслящий[63] или космополит, я дал бы ему прочитать несколько таких вот правдивых строф; я повел бы его на Подляшье к мужикам-униатам, которые не стали сеять озимых и заявили: везите в Сибирь, а в церковь – не пойдем…[64] И я ручаюсь, что у моего ученика забилось бы сердце, он устрашился бы суда истории и осознал бы непреложный долг каждого защищать свое гнездо.
По манере письма Конопницкая является талантом исключительно лирического направления. Даже ее эпические этюды по-своему лиричны. Ее творческий почерк трудно сравнить со стилем других наших поэтов, зато какая в нем необычная близость с рисунками Гроттгера. Поразительна общность настроения, склонностей и художественных приемов. Само собой напрашивается предположение, что ее «Рассказ раненого» является пересказом эпизода из «Войны» Гроттгера.[65]
Стихотворения нашей поэтессы и рисунки гениального художника – это одна юдоль слез. Прочтите ее произведения, и вы найдете в них и «Иди за мной», и «Предчувствие», и ужасные картины «Войны». «Мужицкое сердце» Конопницкой – это та же «Жеребьевка» Гроттгера. Кроме того, есть у нее вещи, непосредственно написанные под впечатлением картин Гроттгера, например отмеченное на конкурсе стихотворение «Из папки Гроттгера». Эти два гениальных художника взаимно дополняют и раскрывают друг друга, паря на одной высоте. Здесь нет подражания, есть лишь общая художественная направленность, общая атмосфера чувств и симпатий и одинаково понятая любовь к родине.
Любовь к родине с подобной же силой выражена в произведениях Сырокомли,[66] а из иностранных поэтов – у Шевченко.
Она проявляется с предельной яркостью в стихотворениях, написанных Конопницкой за границей.
О, как вы блаженны, ключи над обрывом,
Когда вы кидаете страстно и смело
Каскады на горы – и нет здесь предела
Ни вашим желаньям, ни вашим порывам.
Однако за горами край есть далекий,
Где тихи и медленны речек истоки,
Где русла как тайные слезы народа,
Проносят свои молчаливые воды.[67]
Чтобы определить ее более точно, надо бы привести целые строфы. Вот, например, стихотворение «Издалека»:
Я видела вблизи и слезы и тревоги,
Я чуяла вблизи людских сердец биенье,
Я знала города, и села, и дороги,
И жизнь, и угнетенье.
Я видела вблизи и сны, что нас томили,
И клятвы, и тоску, и горе, и заботы,
Я ведаю о том, что не достичь в бессилье
Далекие высоты.
Я видела вблизи и слабости и вины,
Бесплодный сон мечты и самоутешенья,
В часы, когда заря восходит на вершины
И близок миг свершенья.
Устала я от слез и горького волненья,
Мой путь через туман стремится одиноко,
Чтоб я на вас, живя в стране отдохновенья,
Взирала издалека.[68]
Это привязанность, которая никогда не ослабевает, ибо в основе ее лежит любовь не к идее родины, не к чему-то отвлеченному, а к земле, это переживание горя как такового, ран, наготы и грязи. Так любит свою деревню мужик. Таково это чувство у Конопницкой.
Особенно ярко оно проявилось в прекрасном стихотворении «К границе»,[69] Шедевр этот передает великую скорбь народа, страдающего от нанесенной ему обиды.
Путешествуя по Европе, Конопницкая писала письма с дороги. Эти письма так же, как и два тома ее стихов, очень интересны с точки зрения ее стиля.
Среди произведений Конопницкой есть стихотворения, написанные в стиле Словацкого, и идиллии в духе Ленартовича,[70] и импровизации с золотой соразмерностью стиха Мицкевича. Удивительное явление: она владеет всеми этими стилями с одинаковым мастерством, усваивает каждый и подчиняет себе. Это безусловно особая, психологическая, если можно так выразиться, способность ее таланта. Можно ли создать действительно художественные произведения в стиле Ленартовича, если не имеешь свойственного ему тяготения к идилличности? Можно ли так блестяще воспроизводить стиль Словацкого, не обладая его душой? – ибо, как известно, «стиль – это человек». Все, что только есть сейчас самого возвышенного в польской лирике, сосредоточивает в себе перо Конопницкой.
