миллиардер Дэниел Пост, и у меня свидание с адвокатом Дениз Бауэр (Джули Боуэн). Мы флиртуем, смеемся, обсуждаем будущие возможности. Это сексуальная сцена, и дальше будет еще горячей. Мы на ночной съемке «Юристов Бостона», сериала про адвокатов, проникнутого язвительным юмором Дэвида Э. Келли. Благодаря блестящей актерской игре Джули Боуэн я чувствую себя в безопасности — и одновременно настороже.
У Дэниела Поста рак в четвертой стадии. Тадам-м-м: рояль в кустах. Миллиарды ничем ему не помогут. Сценаристы великолепно выписали обреченного персонажа, у которого есть деньги, но нет будущего. Также они придумали сцены, дышащие романтикой и интимностью. Я говорю об этом только потому, что нахожусь не в том положении, чтобы играть подобное. Не хотелось бы, обнимая партнершу, ощущать, что у меня трясутся руки, словно я смешиваю в шейкере мартини.
С профессиональной точки зрения, «Юристы Бостона» стали для меня идеальным продолжением «Клиники». После завершения съемок у меня осталось одно главное воспоминание: запах горящих софитов — гигантских конструкций, которые освещали тротуар. Это запах шоу-бизнеса. Я снова работаю, и мне это нравится.
Между прочим, сериал принес мне номинацию на «Эмми», что стало приятным сюрпризом и большой честью.
* * *
В следующее десятилетие моя жизнь развивалась неожиданным и очень плодотворным образом. Продолжая сниматься, я принимал активное участие в работе Фонда Фокса. Меня поражало, чего мы смогли добиться за короткий период времени. Наша команда обеспечила Фонду авторитетный голос в благотворительной деятельности и теперь удовле-творяла нужды множества людей — и пациентов, и их род-ственников, и ученых, исследования которых мы финансировали. В тот период я также написал несколько книг и сделал большой шаг вперед в своей актерской карьере.
Каждое предложение сниматься означало знакомство с новым интересным персонажем. Теперь я играл настоящиехарактеры. Каким-то образом, благодаря «Спин-Сити» и «Юристам Бостона», я превратился в характерного актера. Это идеальное амплуа для исполнителя ролей второго плана. К числу моих любимчиков в этой нише я могу причислить Эдварда Дж. Робинсона, Тельму Риттер, Стротера Мартина, Джека Уордена и современника, с которым я работал, Джона С. Райли. Когда я только переехал в Лос-Анджелес и вступил в актерскую гильдию, то изменил свое профессиональное имя по примеру еще одного моего любимого характерного актера — Майкла Дж. Полларда.
Стабильность — вот что привлекало меня в лучших работах Полларда и других, кого я перечислил, а еще гибкость и искренность. Им не надо везти на себе весь сюжет, так что они воплощают разные идиосинкразии и странности.
Я не скучаю по главным ролям. Мне вспоминается голливудская присказка про то, чем отличается актер невысокого роста от коротышки-звезды: чтобы казаться выше в кадре, актер встает на ящик, а звезда заставляет остальных стоять в канаве. Я познакомился с простыми радостями стояния в канаве, где тщеславие тебе ни к чему.
Томми, Денис, Дуайт и я
Еще один старый друг, на расстоянии читающий мои мысли, — актер, сценарист и продюсер Денис Лири — это настоящий туз в рукаве в моей жизни, а также один из самых творческих и плодовитых авторов, которых я знаю. Поэтому, когда он позвонил мне с предложением сыграть в паре эпизодов его нового популярного сериала «Спаси меня», я весь превратился в слух.
— Фокс, ты должен сняться в моем шоу.
— Продолжай. Кого мне сыграть?
— Дуайта. Парня моей бывшей жены, — ответил Денис. — Он сумасшедший. Язвительный, злобный, одинокий, сидит на таблетках, алкоголик, помешан на сексе, придурок. И да, у него паралич.
Это было слегка чересчур.
— Слушай, Денис, — начал я, — и что в этом парне заставило тебя сесть и подумать, отлично, позвоним-ка Майклу Джей Фоксу? Даже не считая всего остального, как, по-твоему, мне играть парализованного? Ты понимаешь, что я постоянно дергаюсь? Этот парень в инвалидном кресле, а я — человек-трясучка.
— Это да, — ответил Денис. — Но ты что-нибудь придумаешь.
Одна из моих любимых сцен в «Спаси меня» — сцена ссоры между Дуайтом и персонажем Дениса, Томми. По-среди ссоры, когда его кресло стоит сложенным возле стены, то есть вне доступа, Дуайт кидается на пол с дивана и по-пластунски ползет к Томми, который отступает, пока Дуайт осыпает его ругательствами. Когда ссора заканчивается, Дуайт резко шутит на собственный счет, после чего разражается саркастическим смехом, окидывая взглядом царящий вокруг хаос. Когда персонажи достигают хрупкого перемирия, Дуайт приглашает Томми прокатиться в своем супермощном кабриолете с ручным переключением скоростей, газом и тормозами. Еще одно важное замечание: Дуайт наглотался таблеток, он пьян, и, как только у него освобождается одна рука, он хватает банку с пивом, заткнутую между его сиденьем и подлокотником, одновременно расписывая Томми свои сексуальные подвиги с его женой. Отчаянная поездка: даже съемочная группа была в ужасе. Алекс Китон, оказывается, мы совсем тебя не знали.
Эта роль стала одной из моей самых любимых, и, кстати, за нее я получил «Эмми». Спасибо, «Спаси меня». Спасибо, Денис.
На свой счет
У Ларри Дэвида возникла идея, которая, как вы, наверное, уже поняли, была гомерически смешной, абсолютно неуместной и потенциально оскорбительной. Я знал, что «Умерь свой энтузиазм» снимается как импровизация и сценаристы с продюсерами лишь обрисовывают для актеров сцену, после чего те действуют самостоятельно. Поэтому вместо того, чтобы прислать мне сценарий, Ларри просто обозначил задумку:
— Я приезжаю в Нью-Йорк, — сказал он, — чтобы не ходить на благотворительное мероприятие в Лос-Анджелесе. Как-то вечером в ресторане я вижу тебя, Майкл Джей Фокс, за столом с парой друзей. Я вроде как с тобой здороваюсь, а ты отмахиваешься от меня.
— Отмахиваюсь? Это как? — спросил я.
— Головой. Ты так трясешь головой, как будто меня осуждаешь.
— Подожди, ты серьезно думаешь, что я тебя осуждаю, когда трясу головой?
— Да, мне это очень обидно.
— Ты же знаешь, что дело в Паркинсоне.
— Вообще да, но я все равно принимаю это на свой счет.
— Прекрасно, — засмеялся я в ответ.
Ларри продолжил — сцена была просто уморительной, честное слово.
— Потом я как-то вечером сижу дома, и сосед сверху ужасно шумит — топает и грохочет, поэтому я поднимаюсь, чтобы его утихомирить, и понимаю, что это ты. Теперь я убежден, что ты симулируешь Паркинсона, просто чтобы меня позлить. Я окидываю тебя «многозначительным взглядом» — я всегда так
