В итоге моя девушка ушла и занялась своими делами, а дети остались со мной, и я стал одиноким отцом трех дочерей.
До определенного времени я не умел бороться с психологическими травмами и просто хоронил их глубоко внутри. Так и накопилось целое кладбище…
Напавшего на меня парня вскоре арестовали, и через два дня после выписки из больницы мне пришлось дойти до полицейского участка. При этом у меня были швы на животе и руке, раны на груди и боль в мышцах. Несмотря на это, детектив устроил мне самый жесткий допрос из всех, на которых я когда-либо присутствовал: «Ты первый к нему подошел? Дал ли ты ему повод для нападения?» Я просто не мог в это поверить. Мне хотелось плакать. В конце он сказал: «Я делаю это не для того, чтобы напугать тебя. Если дело дойдет до суда, тебе будут задавать именно такие вопросы. Ты к этому готов?» Меня пять раз ударили ножом, и я был отцом-одиночкой, поэтому ответил ему: «Знаете что? Можете засунуть это дело себе в зад. Оно того не стоит».
Мне следовало идти до конца, и я никогда не прощу себе, что не сделал этого. Однако я не был настолько физически и морально силен, чтобы бороться за справедливость. В результате нападавшему не предъявили обвинений. Согласно его версии, он не знал, что у его подруги есть партнер, и, услышав, как я выбил дверь, схватил кухонный нож и напал на вероятного преступника. Прискорбно, но та версия звучит весьма правдоподобно. Если бы я находился в незнакомом доме и услышал, как кто-то выбил дверь, я бы решил, что это грабитель, и ударил его чем-нибудь по голове. Иногда я гадаю, что стало с этим парнем. Надеюсь, он с умом воспользовался вторым шансом.
Как только пыль улеглась, моя бывшая подала на меня в суд, чтобы оформить полную опеку над детьми. Вероятно, картина в ее голове прояснилась, и она поняла, что потеряла семью. Возможно, я слишком наивный, но убежден, что люди способны меняться, поэтому никогда не говорил, что она не может видеться с детьми, однако я никогда бы не позволил ей оформить полную опеку. Она проиграла дело, хотя мне было неприятно проходить через все это. Суд по семейным делам – не лучшее место, и мне бы не хотелось когда-либо туда вернуться.
Сложно сказать, какое психологическое воздействие оказало на меня нападение, но у меня не было иного выбора, кроме как похоронить травму внутри себя. Это может показаться странным, но я ни с кем не обсуждал произошедшее, только с семьей и своим лучшим другом Нилом. Никто не сказал мне: «Ты хочешь с кем-нибудь поговорить?» Кроме того, делиться своими проблемами было не в моем духе, поскольку мне казалось, что других это не интересует. Мне нравилось слушать чужие истории о победах и поражениях и помогать людям по мере сил, но я не хотел грузить окружающих своими проблемами. Конечно, люди знали о случившемся, но, когда я изредка встречался с приятелями в пабе, разговор сводился к следующему: «Ты в порядке? Отлично. Что пьешь?» Именно так парни обычно справляются с проблемами. Или не справляются.
Мы с дочками переехали в дом к моим родителям, которые стали для девочек вторыми мамой и папой. И прекрасными, должен признать. Они переоборудовали чердак, достроили дом, организовали все условия для нас. Большинство родителей делает все возможное для своих детей, но мои мама и папа сделали еще больше. Я даже представить себе не могу, какой эмоциональный вихрь я заставил их испытать. У моей сестры Линдси был прекрасный муж и чудесные дети, поэтому мне всегда казалось, что на контрасте с ней я неудачник и обуза. Однако мама и папа никогда не сравнивали нас и просто заботились обо мне и моих детях. Не могу сказать, что нападение на меня было положительным событием, но оно помогло моей семье стать более сплоченной командой.
К сожалению, большую часть времени мама работала на другом конце страны, поэтому у нее не получалось присматривать за детьми. Мне удалось перейти на гибкий рабочий график, но это не всем пришлось по душе. Одна моя коллега очень возмущалась: «Мужчину перевели на гибкий график? Вы когда-нибудь слышали что-то более нелепое? Я работаю здесь тридцать лет, и мне никогда не разрешали перейти на гибкий график!» Мне хотелось усадить ее и сказать: «Я не специально подвергся нападению и стал одиноким отцом трех дочерей», – но решил опустить голову и продолжить усердно работать. С тех пор я не останавливался.
4
Обучение длиною в жизнь
Роль молодого одинокого отца трех маленьких детей стала лучшей подготовкой к работе в скорой помощи. У меня звонил будильник в 06:00, я с трудом поднимался с постели, брал дочерей, выкладывал их в ряд, менял им подгузники, кормил их, одевал и плелся в душ. К моменту моего выхода из душа они все были снова раздеты и одна, две или все три сразу успевали испачкать подгузник или срыгнуть. Я менял им подгузники и снова одевал, параллельно жуя тост. Затем забрасывал их в машину (не в буквальном смысле, хотя иногда мне этого хотелось), ехал к детскому саду, ждал, когда он откроется в 08:00, передавал дочерей воспитателю и ехал на другой конец города, чтобы приступить к работе в диспетчерской в 08:30.
В 16:30 я заканчивал работу, мчался в детский сад, чтобы успеть до его закрытия в 18:00, забирал дочерей, забрасывал их в машину (опять же не в буквальном смысле), привозил их домой, кормил, купал, укладывал спать и засыпал сам. На следующий день все повторялось. Возможно, одинокие мамы прочитают это и подумают: «Это же моя жизнь!» Что ж, передаю вам привет. Если вы способны делать это каждый день и не сойти с ума, то карьера в скорой помощи, возможно, для вас.
В то время казалось, что моя жизнь будет такой до самого конца. Воспитание детей стало бесконечным циклом рабочих смен и домашней рутины. Разумеется, все было не так плохо. Прекрасные моменты, свидетелями которых становятся все родители, делают все усилия ненапрасными: первая улыбка, первые слова, первые шаги. К сожалению, у меня было мало времени, чтобы наслаждаться всем этим.
К счастью, мама стала работать ближе к дому, что немного облегчило мне жизнь. Теперь я даже мог изредка выбираться куда-то с друзьями. Однако примерно в это время я заболел. Невозможно передать словами, как сильно болело все тело. У меня болели все мышцы и суставы, а колени распухли, словно воздушные шары. А как тяжело было вставать с постели каждое утро!
Было сложно в одиночку
