Седов посылал «Комитету» донесение о вынужденной зимовке, данные проведенных исследований, киноленты, информировал его о том, что угля осталось ничтожное количество, что больше половины собак негодны, просил выслать к Земле Франца-Иосифа судно с углем и собаками. Захарову он вручил приказ и подробную инструкцию. Маршрут группы пролегал через остров Заячий, где стояла норвежская избушка. В этой избушке группа задержалась из-за нерешительности ее руководителя, чрезмерно опасавшегося непогоды.
От острова отплыли лишь 20 августа, в тумане прошли мимо Крестовой губы (в нарушение инструкции), становища Маточкин Шар; тем самым Захаров умышленно удлинил морской путь на шлюпке, чтобы потом выказать себя героем… В Архангельск группа прибыла вторым пароходом. Поэтому о посылке дополнительной шхуны к Земле Франца-Иосифа, о чем убедительно просил Седов, не могло быть и речи.
Если бы почта и поступила в «Комитет» вовремя, все равно экспедиция не получила бы никакой помощи. Денег в кассе «Комитета», состав которого к тому времени значительно обновился, по-прежнему не было.
Капитан Захаров не только преднамеренно срывал сроки прибытия группы в заранее намеченные районы, но бездушно относился к своим подчиненным. Типичный представитель царской офицерской элиты, он сам во время остановок блаженствовал в палатке, а матросы (среди них были больные) ночевали под перевернутой шлюпкой.
Присланные Седовым материалы о проведенных исследованиях опубликовали многие газеты. Впоследствии об этих исследованиях Фритьоф Нансен так сказал: «Если бы даже Седову и не удалось достичь Земли Франца-Иосифа и полюса, то и в таком случае собранный им научный материал достаточен, чтобы считать результаты экспедиции очень и очень полезными».
В связи с возросшим интересом к седовской экспедиции «Комитет» возбудил ходатайство об отпуске правительственных средств на снаряжение вспомогательных экспедиций в западный сектор Арктики, где в безвестности находились вышедшие в плавание в 1912 году экспедиции Русанова и Брусилова. Но время было упущено, арктическая навигация 1913 года уже закрылась.
… Седов в ожидании вскрытия льда закончил серию магнитных и астрономических наблюдений, составил в крупном масштабе карту района зимовки. Визе и Павлов завершали выполнение поставленных перед ними задач. Пинегин продолжал создавать новые этюды.
В середине августа Георгий Яковлевич предпринял попытку проложить во льду канал с помощью специальных пил, чтобы вывести «Фоку» на чистую воду. После этой неудавшейся попытки для пробития канала применили аммонал, однако тоже безрезультатно. К счастью, неожиданно пошел сильный дождь, потом налетел ураганный ветер. Это и позволило экипажу 3 сентября вывести «Фоку» из ледового плена и взять курс на север, к Земле Франца-Иосифа.
«Фока» в разводьях среди льдов, при попутном ветре, под парами и парусами приближался к Земле Франца-Иосифа, а членов экипажа все более охватывало тревожное волнение: кончался уголь, сгорели уже детали бани, разборного домика, взятого еще в Архангельске, сало морских зверей, смешанное с золой…
13 сентября в прозрачной туманной дымке по курсу обозначились контуры земли. На палубу вышли все члены экспедиции, свободные от вахты. До 1873 года об этой земле никто ничего не знал. Лишь в названном году австро-венгерская экспедиция открыла недалеко от полюса обширную группу островов. С той поры здесь побывало много мореплавателей. Некоторые из них построили домики, а покидая острова, оставляли запасы продовольствия и топлива для будущих путешественников.
За восемь лет до открытия Земли Франца-Иосифа русский гидрограф вице-адмирал Н. Г. Шиллинг, изучивший морские течения и распределение льдов в Центральном арктическом бассейне, на заседании Русского географического общества сделал доклад на тему «Соображения о новом пути для открытий в Северном Полярном океане». Он тогда высказал научно обоснованное предположение о существовании к северу от Новой Земли какой-то суши. Ученый, путешественник, исследователь Сибири, революционер П. А. Кропоткин в 1871 году разработал проект поисков этой земли. Однако экспедиция в высокие широты не состоялась. Царские чиновники посчитали ее ненужной, пустой тратой денег для проведения подобных экспедиций.
…Корабль подходил к мысу Флора, южной оконечности острова Нордбрук. В дневнике Седов записал: «Стали благополучно на якорь у поселка Джексона нa мысе Флора. Моржи большим табуном встретили нас…»
Переполненная людьми шлюпка двинулась к поселку. Всем им не терпелось узнать, есть ли на острове уголь? Но угля не оказалось ни в домике Джексона, ни в домике Макарова, первого русского мореплавателя, проложившего путь к Земле Франца-Иосифа, ни в домике итальянца Абруццкого. Лишь в одном из помещений моряки обнаружили кучу смерзшейся угольной пыли.
Перевезли на «Фоку» обнаруженную угольную пыль — около 150 — 200 пудов. Охотились на моржей, которых потом сжигали вместе с пылью в котле. Долго оставаться здесь, у мыса Флора, открытого всем ветрам, было нельзя: льды могли прижать корабль к берегу и раздавить его.
17 сентября Георгий Яковлевич сделал в дневнике такую запись: «…Сего числа отправляюсь дальше на север по пути к Земле (остров) кронпринца Рудольфа, остановимся на зимовку в зависимости от льдов…»
Покидая «международную гостиницу» — мыс Флора, Седов оставил в почтовом ящике письмо для русского судна, которое, как он надеялся, возможно, придет сюда. В нем говорилось; «Уголь и всю корреспонденцию для экспедиции, а при возможности и шлюпку, оставить на мысе Флора. Если судно будет располагать временем, прошу привести в жилой вид рубленый дом. «Фока» будет отстаиваться до весны где-то на пути к острову Рудольфа. Все здоровы, все благополучно. Привет. Старший лейтенант Седов».
«Фока», обогнув с запада остров Нордбрук, направился Британским каналом на север. На 81 градусе он уперся в ледяной барьер.
19 сентября в небольшой бухточке возле острова Гукера началась вторая зимовка «Фоки». Эту бухточку Седов назвал Тихой.
Потушили котел, команда с удовольствием помылась в теплой воде, постирала белье. На «Фоке» произвели перестройку, разобрали для топки кубрик. Тщательно утеплили двери, перекрыли вентиляцию. Приводили в порядок одежду, снаряжение. Плотник Коноплев устроил самопрялку, ловко сучил нитки. Геолог Павлов сшил из фартука фотоаппарата рукавицы. Художник Пинегин умело выделывал шкуры морских животных. Боцман Инютин шил сапоги из нерпичьих шкур. Матрос Линник чинил шлейки для собачьих упряжек.
