Кроме того, Чапмену предлагалось запретить работать в качестве агента любой другой разведки: «Мы должны довести до сведения Зигзага, что мы будем всеми возможными способами противодействовать любым его попыткам связаться с секретными службами США, Франции или любой другой страны». По мнению Райда, Зигзаг не должен был получить более ни пенни: «Я против любых дополнительных выплат ему, — иначе мы обрекаем себя на то, что он будет обращаться к нам снова и снова… Теперь мы можем сказать Зигзагу, что больше не будем оказывать ему поддержку, ни финансовую, ни юридическую: благодаря нам он свободен от полицейского преследования, к тому же у него есть значительная сумма денег, которую он никогда не получил бы без нашей помощи. Но он сильно подвел нас».
Райд считал, что радиообмен с Германией от имени Зигзага не следует продолжать в отсутствие Чапмена, указывая, что любая попытка подделать его стиль передачи будет «крайне рискованной, поскольку у Зигзага весьма характерный стиль». С разрывом отношений работа должна полностью прекратиться: пусть немцы считают, что Зигзаг пойман. «По мнению немцев, Зигзаг отправился искать курьера. Если он больше не выйдет на связь, они решат, что он арестован».
Ознакомившись с обвинительным досье, собранным Райдом, руководство МИ-5 могло лишь согласиться с его выводами. Адмиралтейство неохотно уступило, хотя операция «Кальмар» еще не была окончена. «Я полагаю, — писал Мастерман, — что нам следует закрыть дело, больше не выплачивать Зигзагу денег и информировать о происшедшем Скотланд-Ярд». Тар Робертсон не возражал: «Мы должны распрощаться с ним». 2 сентября 1944 года Чапмен получил копию Официального акта о секретности. Не зная обо всем происшедшем, он подписал его, согласившись тем самым со следующим: «Я осознаю, что любое разглашение мною сведений о деятельности, в которой я принимал участие в ходе или по окончании текущей войны, карается по закону тюремным заключением». Так МИ-5 заткнула Чапмену рот, — а затем отправила его в отставку.
Увольнение Зигзага было поручено Райду, — и он выполнил поручение со всей возможной жесткостью, выставив его с квартиры на Хиллз-стрит, прочтя перед этим яростную лекцию о совершенных им проступках и предупредив, что, стоит ему заикнуться о том, чем он занимался во время войны, он тут же будет подвергнут уголовному наказанию. Одержав победу и отряхнув прах Чапмена с ног МИ-5, Райд торжествовал и не считал нужным проявлять благородство и удержаться от угроз: «Ему следует понимать, что отныне он должен заботиться о себе сам, и, если он снова придет к нам, мы уже будем решать, следует ли его интернировать или избавиться от него иным образом».
Чапмен не раз рисковал своей жизнью ради британской секретной службы. Он поставлял бесценную разведывательную информацию, помогавшую военным усилиям союзников, он проник в высшие эшелоны германской секретной службы и помог спасти центр Лондона от бомбардировок «Фау-1». В тот момент, когда Зигзаг покинул службу, немецкая разведка все еще изучала присланные им документы с описанием несуществующего противолодочного оружия. Он выманил около 7 тысяч фунтов из германской государственной казны, что равно примерно 230 тысячам в современных ценах, и почти ничего не стоил британскому правительству. Однако он был преступником, «расходным материалом» и, в глазах многих, совершенно не тем человеком, которого можно было бы представить героем. Он был тем, от кого МИ-5 готова была избавиться, если он дерзнет еще раз побеспокоить службу.
Дело Зигзага было закрыто. В тридцать лет карьера Чапмена в качестве секретного агента оборвалась резко и окончательно. Тем же вечером за ужином с коллегами майор Райд рассказывал о падении Эдди Чапмена с безмятежным самодовольством, заключив в конце концов, что «Зигзаг должен еще быть благодарен, что мы не собираемся отправить его за решетку».
Оловянный Глаз Стефенс был о Зигзаге другого мнения: он полагал, что Чапмен — худший тип человека, которому война помогла раскрыться с лучшей стороны. Много лет спустя Стефенс писал: «Ни один писатель не сумел и, вероятно, не сумеет придумать шпионскую историю более поразительную и невероятную, нежели истинная история Эдварда Чапмена, которого лишь война наделила достоинством, причем лишь на то время, пока она длилась». В Германии Штефан фон Грёнинг зря ждал весточки от своего агента и друга. Он ждал, пока нацисты отступали, и, даже когда гитлеровский режим рухнул, он все еще не терял надежды.
Чапмен мог возмутиться своей отставкой — это было в его характере, и он был бы в своем праве. Однако вышло иначе: столь неблагодарно распрощавшись с ним, МИ-5 наконец-то подарила ему свободу. Он больше не был рабом ни британской, ни немецкой секретной службы. От первой ему досталось неформальное прощение всех прошлых грехов, от второй — деньги и медаль: ни один секретный агент не мог похвастаться подобными наградами от обеих воюющих сторон. МИ-5 грозила ему всяческими карами, если он решится обнародовать свою историю, однако он знал, что когда-нибудь она станет широко известна.
Эдди вернулся к тому, с чем был знаком лучше всего: благо, в Британии к концу войны преступники чувствовали себя вольготно. Через старые связи он связался с Билли Хиллом, владельцем ночного клуба и боссом преступного мира, называвшим себя «королем Сохо». Во время войны он весьма выгодно занимался кое-какими делами на черном рынке, не брезгуя и рэкетом. На взгляд Чапмена, он был «серьезным человеком, в нужной мере наделенным и решительностью, и силой» и идеальным союзником. Делать деньги, пичкая борзых собак снотворным, было лишь веселым времяпрепровождением. Новые схемы заработка казались более заманчивыми. Хилл и Чапмен стали партнерами.
Отставка с государственной службы позволила Эдди вновь заняться своими сердечными делами, тем более он уже занялся решением новой романтической задачки. На сей раз она касалась не Дагмар (которая ждала его в Осло), не Фриды (которая все еще получала пособие от МИ-5), не его бывшей жены Веры и не Аниты, португальской проститутки из бара «Джорджес». Теперь Чапмен мечтал найти Бетти Фармер, девушку, которую он оставил в отеле «Де ла Плаг» шесть лет назад. Быть может, она погибла, вышла замуж или переехала. Однако Чапмен знал, что, если он найдет Бетти, она поможет ему многое исправить.
Эдди связался с Полом Бэквеллом и Алланом Тусом, двумя отставными полицейскими, бывшими когда-то его телохранителями, и попросил у них помощи. Кроме того, он нанял частного детектива по имени Дафи Бейкер. Эти поиски стали для Чапмена навязчивой идеей, отодвинув на задний план остальные мысли — и остальных женщин: «Главным для меня было найти Бетти, мою девочку, которую я видел в последний раз, когда выпрыгнул в окно отеля перед арестом». Бэквелл и Тус проследили путь Бетти вплоть до отеля «Остров Мэн», где она остановилась в 1943 году. Ее семья считала, что она работает на фабрике где-то в окрестностях Лондона. Один из ее приятелей сообщил, что она сбежала с пилотом «Спитфайра», которого потом сбили над морем недалеко от Маргейта.
