Получается, как ни считай, за последние 10 лет Россия лишилась почти четверти своего лесного покрова(!). Сопоставим этот факт со следующим: за предыдущие 10 тысяч лет площадь лесов на территории России сократилась менее чем на треть. Соотношение, невольно заставляющее задуматься о перспективах лесного хозяйства страны.
Но всё же, куда могли деться еще 100 млн. га знаменитого русского леса?А.С.Мартынов, В.В.Артюхов и В.Г.Виноградов, поставившие этот вопрос в web-атласе "Окружающая среда и здоровье народов России" (sci.aha.ru), отвечают на него так: "Весьма вероятно, что имеет место двойной счет, когда площади, отведенные для строительства, дач или иных целей, лесной службой по-прежнему учитываются как леса, а земельным комитетом фиксируется их реальный нелесной статус. Характерно, что за 5 лет с 1992 по 1996 год устойчиво росла площадь земель у некоей группы землепользователей, занимающихся сельскохозяйственным производством, но не относимых официальной статистикой ни к сельхозпредприятиям (колхозы, совхозы, АО), ни к фермерам, ни к хозяйствам населения (во всех этих группах площадь земель снижалась). При этом быстрее всего у невыделяемой статистикой группы юридических лиц прирастала площадь не пашни или сенокосов, а земель, не являющихся сельхозугодьями, но используемых для ведения сельского хозяйства (с 27 до 85 млн. га)".
Что-то будет после принятия нового Земельного кодекса РФ? Куда еще, в какие подземные схроны провалятся наши леса со всеми их богатствами, которые, разумеется, не сводится только к запасам пресловутой "деловой древесины"? И что будут делать государственные службы России на границе лесного участка, скажем, в несколько десятков квадратных километров, обнесенного колючей проволокой с вывешенными табличками: "Privacy. Частная собственность"? Не говоря уже о грибах, ягодах, орехах и прочих дарах данной всем жителям нашей страны "кладовой природы"? Ведь не надо забывать, что деградация экономической инфраструктуры привела к тому, что удельный вес "натурального хозяйства", где важную роль играют не только "дары леса", но и дрова как топливо, в России резко возрос.
Деградация общества вовсе не ведет к улучшению экологической обстановки, как это можно представить на примере утративших значительную часть своей промышленности городов центральной России. В том же 1993 году наши леса, площадь которых составляла 21,7% мировой, имели запасы древесины в 80,7 млрд. м3, что соответствовало 25,9% запасов планеты. То есть мы обладали не только самым большим, но, пожалуй, и самым качественным лесом на Земле. Можно сказать, что русский лес сам по себе был и остается целым миром, "зеленым космосом", значение которого для человечества заключается не только в его бесценном экономическом и экологическом потенциале, но и в том практически невыразимом никакими словами чувстве родства со всем живым, которое он вызывает в человеке. Животные, птицы, насекомые, растения в их единстве, гармонии и самоорганизации — вот что такое здоровый лес, открывающий внимательному взгляду самые сокровенные знания о мире, в котором мы живем. Эти знания практически невозможно получить за школьной или институтской партой — они переживаются, как сама жизнь, и усваиваются раз и навсегда.
Русский мир неотделим от русского леса. Эта аксиома, сформулированная в свое время Леонидом Леоновым, верна и поныне. Начиная с незапамятных времен, лес выступает и защитником, и кормильцем русского человека. Лес — в песнях, пословицах, произведениях русской литературы, начиная со "Слова о полку Игореве". Он и укроет, и согреет, и накормит. От "засадного полка" легендарного воеводы Боброка на Куликовом поле до партизан Великой Отечественной лес был той крепостной стеной, за которой ковались победы над врагами России. Сокрытая в лесных глубинах Москва не случайно стала сердцем русского государства. Вы скажете, времена меняются? Ничуть не бывало — вспомните, с каким ожесточением жгли американцы дефолиантами и напалмом во Вьетнаме джунгли, где укрывались вьетконговцы. Или расспросите у наших солдат, что такое "зеленка" в Афганистане и в Чечне.
Уничтожение лесов — вернейший признак близкой гибели общества, его практикующего. При сохранении нынешних темпов вырубки влажных тропических лесов (17 млн. га ежегодно), к 2050 году на их месте останется голое пространство, напоминающее некогда лесистые равнины нынешнего Сахеля и среднеазиатских пустынь. Наверное, мера "цивилизованности" общества должна определяться не уровнем потребления всяческих благ на душу населения, а степенью его ответственности перед грядущими поколениями и человечеством в целом, о чем можно судить в первую очередь по отношению к лесу.
В СССР до конца 60-х—начала 70-х годов, до открытия нефти и газа Западной Сибири, лесному хозяйству уделялось приоритетное внимание. Да, на востоке и севере страны работало множество "гулаговских" леспромхозов, но параллельно велись масштабные лесозащитные и лесовосстановительные работы. В 50-х годах по всей стране было создано около 5 млн. га искусственных лесных посадок, которые обеспечивали нужды сельского хозяйства, практически исключив опасность ветровой и водной эрозии плодородных почв. Сегодня от тех искусственных лесных посадок сохранилось чуть больше половины (3 млн. га), которые, к тому же, нуждаются в серьезном улучшении.
Но никакой серьезной работы в этом направлении, разумеется, не ведется. Хищническая вырубка русского леса привела к тому, что запасы древесины за годы "реформ" сократились на 1,5 млрд. м3. Казалось бы, немного, всего на 2%, но проблема заключается в том, что это снижение произошло практически полностью за счет лесов европейской России. “Существует опасность, что в европейской части России лес будет вырублен, а в Сибири, где сосредоточены основные ресурсы, вообще не будет идти рубка леса",— говорит председатель комитета Госдумы РФ по природным ресурсам А.Беляков.
Впрочем, это не единственный из наблюдающихся дисбалансов отечественного лесопромышленного комплекса, вся ситуация в котором хорошо описывается афоризмом "нищета среди изобилия". Рубки леса названы выше хищническими не из-за каких-то сверхъестественных масштабов, а именно из-за их хаотичности и вредоносности. В мае 2002 года английская телерадиокорпорация ВВС посвятила специальную передачу дальневосточным лесам России. Вот что там говорилось: "При том, что леса вырубается гораздо меньше, чем 10-15 лет назад, экологи считают ситуацию в приморской тайге критической. Дело в том, что браконьеры валят лес там, где им удобно — недалеко от дорог, на проторенных тропах, по берегам речек. После себя они оставляют мусор, вытаптывают молодой лес, сливают машинное топливо в реки. Поэтому дичь в таежном краю давно стала дефицитом — промысловые звери и птицы ушли в глубь тайги, подальше от дровосеков... Один кубометр дуба стоит $160, ясеня — $120. Пока ясень достигнет товарного вида — свыше 35 см в диаметре — ему нужно расти 70-80 лет. Дуб товарную привлекательность приобретает только на 120-м году жизни. Браконьеры не намерены ждать так долго. Еще в 1998 году полномочный представитель президента и начальник УФСБ по Приморскому краю В.Кондратов подготовил доклад о впечатляющих объемах лесного браконьерства. Было отмечено, что объем пошедшего на экспорт ясеня в три раза превысил квоту на его вырубку".
Стоит добавить, что такая варварская рубка создает самые благоприятные условия как для возникновения лесных пожаров, так и для размножения различных вредителей леса. Ущерб от этих "побочных следствий" лесного браконьерства в десятки раз превышает прямой ущерб от "черной" заготовки древесины.
"Незаконная рубка происходит примерно по такой схеме. В тайге высаживается группа вальщиков. Когда скапливается достаточное количество бревен, они вызывают "воровайку" (мощный грузовик с краном). Такая машина стоит около $ 8-10 тысяч и, по словам местных жителей, окупается за полтора-два месяца. "Воровайка" загружает бревна на грузовики, которые и доставляют их на склады для оформления и отправки на экспорт. Старикам, чьи дома стоят вдоль автодорог, раздают радиостанции, просят сидеть у дороги и предупреждать о передвижении милицейских машин или экологических рейдов. В этом случае колонна машин с лесом останавливается, уходит в тайгу или меняет маршрут. Отработана и схема провода денег мимо российской казны. Получившие лицензию на заготовку леса компании легально продают его в Китай, но выручка в Россию не возвращается, а фирма самоликвидируется. В прошлом году, по официальным данным, подобными лицензиями располагали более 400 фирм",— сообщалось в той же передаче ВВС (имелись в виду фирмы, зарегистрированные на территории Приморского края).
Что это — "гримасы дикого рынка", или сознательная политика? На мой, и не только мой, взгляд — скорее, последнее. Согласно данным академика В.А.Лисичкина, предприятия отечественной лесной промышленности приватизировались по баснословно низким ценам. Так, Братский ЛПК (17,5 тысяч работающих) был выкуплен всего за 18 млн. долларов, т.е. по одной тысяче долларов на одного работающего. Другим примером абсурдно заниженных цен может служить Балахнинский ЦБК. Накануне приватизации, в 1991 году, комбинат приобрел у австрийской фирмы четыре машины на сумму 600 млн. долларов. В 1993 году весь комбинат был приватизирован за 12 млн. долларов.
