Интермеццо. Пармила
Жительнице Индии Пармиле чуть более тридцати. Она овдовела год назад. Муж умер после долгой болезни, оставив ее с семилетним сыном и трехлетней дочкой на руках. Чтобы заплатить за лечение мужа, ей пришлось продать землю, которой он владел. Теперь Пармила едва сводит концы с концами.
Пармила родилась в деревне Хаирплан, округ Сингхбум. Она из зажиточной семьи, но нищета заставила ее забыть о собственном происхождении и браться за любую работу. Она продает хворост, работает на очисткериса и наместных стройках. Хворост Пармила собирает в окрестных лесах, сама сушит его, потом дважды в неделю идет с вязанками восемь километров пешком на рынок в Джамшедпур. Очисткой риса на фермах ей удается перебиться в месяцы Аграхаян и Поуш (с середины ноября до середины января). За день Пармила очищает 36 килограммов риса — для этого нужно работать девять часов. В качестве платы она получает одну двенадцатую от дневной выработки. Таким образом, трудясь по две недели вмесяц, она зарабатывает примерно 90 килограммов риса. Втроем с детьми они съедают около килограмма в день, так что запаса хватает почти на три месяца. Еще десять дней в месяц Пармила проводит на стройке. За эту работу ей платят 25 рупий в день — меньше половины минимальной оплаты труда, установленной законом. Но в сезон дождей, который тянется четыре месяца, нет и такой работы.
Ни собственная, ни мужнина родня Пармиле не помогает. Однако несмотря на нищету она не теряет надежды на лучшую долю для детей. И сын, и дочь ходят в местную деревенскую школу. Когда они подрастут, Пармила собирается отдать их в среднюю школу. Чтобы скопить на это денег, она хочет заняться производством воздушного риса.
У Пармилы обостренное чувство собственного достоинства. И она не хочет, чтобы к ней относились с жалостью. «Даже во времена самых тяжких кризисов я не отчаиваюсь и не сдаюсь. Мой Бог никогда не отступался от меня», —уверенно говорит Пармила [1].
Глава 3 Сюрприз Солоу: инвестиции не приводят к росту
Политики везде одинаковы. Обещают построить мосты даже там, где нет рек.
Н.С. Хрущев
Лауреат Нобелевской премии Роберт Солоу изложил свою теорию роста в серии статей 1956-1957 гг. Его вывод удивил и продолжает удивлять многих по сей день: инвестиции в физический капитал не могут служить источником роста в долгосрочной перспективе. Солоу утверждал, что единственный источник роста в долгосрочной перспективе — технический прогресс. В статье 1957 г. он подсчитал: темпы экономического роста на одного рабочего в США в течение первой половины XX века на семь восьмых объясняются именно техническим прогрессом.
Хотя экономисты применяли и до сих пор применяют модель роста Солоу к бедным странам, многие не согласны с его позицией. Специалисты-практики по развитию постепенно отказались от модели Харрода — Домара с ее пропорциональным соотношением инвестиций и роста в краткосрочной перспективе, но продолжали верить в то, что инвестиции являются главным фактором роста в долгосрочной перспективе.
Убежденность в том, что увеличение объема физического капитала является фундаментальным фактором роста, экономисты называют капитальным фундаментализмом. Но насколько он оправдан? Об этом в академической литературе ведутся жаркие споры; в следующей главе мы увидим, что происходит, когда в понятие «капитал» включается также человеческий капитал — профессиональные навыки и образование. А в этой главе покажем, что капитальный фундаментализм не совместим с принципом «люди реагируют на стимулы». Однако в международных финансовых организациях мало кто сомневается в капитальном фундаментализме. Листая недавние доклады различных МФО, можно встретить утверждения такого рода: «Опыт приспособления стран Африки, расположенных южнее Сахары, к рыночным условиям показал, что для достижения реального прироста ВВП на душу населения ключевым фактором является увеличение частных сбережений и инвестиций» (Международный валютный фонд, 1996) [ 1 ]. Латинская Америка тоже должна преодолеть «сложности поддержания инвестиций на уровне, необходимом для непрерывного роста объема выпуска» (Межамериканский банк развития, 1995) [2]. На Среднем Востоке «повышение эффективности инвестиций — как в человеческий, так и в физический капитал — важный фактор, определяющий возможности роста в регионе» (МВФ, 1996) [3]. В Восточной Азии «накопление производственных активов является основой экономического роста» (Всемирный банк, 1993) [4]. Если у вас еще остались сомнения, следует учесть, что «дополнительные инвестиции — это ответ или часть ответа на большинство проблем в области экономической и социальной политики» (ООН, 1996) [5].
И тем не менее традиционное убеждение, что инвестиции в здания, сооружения и оборудование играют роль ключевого фактора в долгосрочном развитии, — еще одна мнимая панацея.
Сюрприз Солоу
Чтобы понять, как Солоу пришел к своему неожиданному выводу о том, что инвестиции не могут быть источником роста, давайте обратимся к первоисточнику — его статьям 1956-го и 1957 г. Ход его рассуждений состоял в следующем. Чем больше людей и машин занято в экономике, тем больше в данной экономике объем производства. При увеличении объема инвестиций в новые машины и с увеличением числа рабочих объем производства со временем будет расти.
Под словом «рост» имеется в виду повышение уровня жизни каждого человека. Единственный способ достичь более высокого среднего уровня жизни — сделать так, чтобы каждый из нас производил больший объем товаров. То есть показатель, который нам наиболее важен, — это объем производства на одного рабочего, или производительность труда.
Итак, надо, чтобы объем производства на одного рабочего повышался, а на производство влияют только два фактора: средства производства и рабочая сила. Поэтому может показаться, что для повышения производительности труда необходимо число машин увеличивать быстрее, чем увеличивается количество рабочих. Иными словами, может показаться, что возможность повышения производительности труда заключается в увеличении количества машин на одного рабочего.
Но увеличение количества машин на одного рабочего приведет нас к ряду проблем — мы постепенно придем к тому, что каждый рабочий будет вынужден использовать более одной машины одновременно, бегая сломя голову между ними, как Чарли Чаплин в фильме «Новые времена». Вряд ли, если мы да-
3 - 2501 дим рабочему еще одну машину, когда у него уже есть восемь других, выйдет что-нибудь стоящее. Отдача будет убывать. Ведь бесконечное увеличение одной составляющей производства относительно другой составляющей не может увеличивать объем производства бесконечно. По мере увеличения числа машин на одного рабочего отдача от каждой дополнительной машины будет все меньше и меньше.
Чтобы увидеть закон убывающей отдачи в действии, попробуйте представить, что одна из составляющих зафиксирована, и попытайтесь увеличивать объем другой.
Мука — в другой раз
Сегодня я готовлю детям на завтрак их любимые блинчики. Мой рецепт блинчиков требует взять один стакан молока и два стакана пшеничной муки. Эти пропорции строго не зафиксированы — думаю, если я сделаю тесто пожиже, добавив в него больше молока, чем положено, мои любители блинчиков все равно их съедят.
И вдруг выясняется, что муки едва хватает на три порции блинчиков. А тут еще моя дочь Рэчел напоминает мне, что позавтракать с нами придет ее подружка Ева. Я совершенно об этом забыл. Тайком от дочери подливаю в миску с тестом еще стакан молока. Никто не заметит. Потом мой сын Калеб напоминает, что придет его приятель Кевин, большой охотник до блинчиков. Подливаю в тесто еще молока. Авось сойдет. Тут входит моя жена и говорит, что Коллин, подружка нашей младшей дочери Грейс по детскому саду, тоже зайдет. В отчаянии лью в тесто новую порцию молока. Пятнадцать минут спустя дети с отвращением отказываются есть самые жидкие блинчики в мире.
Это закон убывающей отдачи в действии: увеличение одной составляющей при неизменном уровне другой не позволяет мне поддерживать непрерывный рост производства блинчиков. Убывание отдачи связано с тем, что я пытаюсь увеличить объем одной составляющей (молока) при неизменном объеме второй (муки). В итоге отдача от молока уменьшается. Эффект первого стакана молока на производство блинчиков был весьма положительным: без него у меня осталась бы только сухая смесь, а с ним испечется плотный блиц. Но когда я влил целых три стакана молока на два стакана муки, добавление четвертого может сказаться на выпечке только плачевно.
