Наиболее популярной формой поддержки со стороны таких доброжелателей являются так называемые комитеты политического действия. Так называются организации сторонников той или иной партии, которые могут создаваться различными группами населения, и перечислять пожертвования в поддержку отдельных кандидатов и партий в целом. Комитеты политического действия, которые ведут свою историю еще с 1940-х годов, создавались как способ обойти запрет на прямую поддержку партий. Изначально наибольший интерес к ним проявляли профсоюзы, однако после принятия в 1974 году закона о финансировании выборов американские корпоративные круги быстро оценили открывшиеся возможности и также взяли на вооружение практику создания комитетов политического действия.
Сегодня доля корпоративных комитетов превышает 80 %. Поскольку в законе 1974 года никак не ограничивается число комитетов, поддерживающих отдельно взятого кандидата, то во время каждой предвыборной кампании создаются сотни и тысячи подобных организаций, через которые партии и получают основную массу средств. Некоторые современные американские аналитики выдвигают предположение о том, что сегодня в США роль комитетов политического действия в предвыборной кампании значительно превосходит роль политических партий.
Тенденции проведения каждых последующих президентских выборов в Соединенных Штатах в наши дни все более явно свидетельствуют о том, что избирательная система становится инструментом в руках крупного капитала и корпоративной элиты. Несмотря на то, что законодательство о выборах обязывает американское казначейство создавать соответствующий фонд, средства которого будут распределяться между партиями и кандидатами, ограничения по размеру расходуемых средств и необходимость послевыборного аудита обесценивает роль фонда в глаза кандидатов. В этом смысле историческим стало решение Б. Обамы полностью отказаться от государственного финансирования своей предвыборной кампании в пользу средств, предоставляемых крупным бизнесом. В итоге вместо скромных 84 миллионов долларов, положенных Обаме из государственного фонда, он получил более 720 миллионов частных пожертвований. Тем не менее даже эти цифры отражают картину весьма неполно. Если принять во внимание многочисленные скрытые статьи расходов, подобные вышеупомянутым бесплатным услугам «сочувствующих», то общую сумму расходов в ходе президентской кампании в современных США можно оценить в несколько миллиардов долларов. Эта сумма растет от выборов к выборам. Если избрание У. Клинтона в 1996 г. обошлось примерно в 116 млн долларов, то на проведение кампании Дж. Буша-младшего спустя 8 лет было затрачено уже 267 млн долларов. В 2016 году общая сумма расходов Х. Клинтон и Д. Трампа в ходе президентской гонки перевалила за 1,1 млрд долларов, а всего через 4 года только Дж. Байден вложил в предвыборные мероприятия 1,96 млрд долларов. Затраты Д. Трампа в 2020 году несколько скромнее — «всего» 809 млн долларов [456].
Однако даже если оставаться в рамках официально публикуемой статистики, становится очевидно, что в современную эпоху роль рядовых граждан в финансировании предвыборной кампании фактически сводится к нулю. Так, в предвыборном бюджете Б. Обамы небольшие взносы рядовых граждан составили незначительную сумму в 16,4 миллиона долларов. И даже это превозносилось демократическими пропагандистами как свидетельство небывалого народного доверия. В то же время среди основных спонсоров Обамы можно встретить почти всех представителей индекса Доу-Джонса: «Голдман Сакс», «Ситигруп», «Морган Чейз», «Морган Стэнли», «Дженерал Электрик». Примечательным фактом явилось и то, что традиционно спонсировавшие республиканцев крупные фармацевтические корпорации («Пфайцер», «Байер») на этот раз переключились на демократов, что неудивительно с учетом активно продвигавшейся Обамой идеи создания универсальной государственной системы здравоохранения. Вероятно, именно выборы 2008 года стали важным водоразделом в американской политической истории, после которого уже невозможно отрицать очевидное. Из демократической системы народного волеизъявления избирательный механизм в США превратился в политический рынок, на котором крупнейшие корпорации имеют еще большее преобладание над разрозненными индивидами, чем на рынках экономических [457].
Таким образом, американская «демократия» далеко ушла от идеала народного волеизъявления и окончательно превратилась в арену борьбы больших денег. По меткому выражению Стиглица, в современной Америке на смену принципу «один человек — один голос» пришло правило «один доллар — один голос». А как мы увидим в следующем разделе, долларов у простых американцев становится все меньше, богатеет лишь верхушка общества, которая составляет около 1 % населения. В целом же, описанная выше практика ограничения избирательных прав многих жителей США приводит к тому, что между среднестатистическим гражданином и среднестатистическим избирателем в Америке нельзя поставить знака равенства, как того требуют принципы демократии. В реальности типичный избиратель занимает куда более весомые социальные позиции, нежели средний американец, он богаче, здоровее и имеет перед собой значительно более радужные жизненные перспективы.
В этой ситуации все больше недовольных американских граждан обращаются к иным способам выражения своей воли. Тревожные тенденции выявились в ходе беспрецедентно скандальной президентской кампании 2020 года. Взаимное недоверие противоборствующих сторон послужило поводом непризнания Д. Трампом победы Дж. Байдена, который для двух третей сторонников консерваторов так и остался нелегитимно избранным главой США. Кульминацией «войны» за Белый дом стал «штурм Капитолия» 6 января 2021 г. трамповскими сторонниками из числа ультраправых. После прихода к власти демократы руками правоохранителей и спецслужб развернули масштабную кампанию по преследованию участников «штурма», на которых был навешен ярлык «внутренних террористов». Только по линии ФБР было предъявлено свыше двух тысяч обвинений. Через суды запрошены сотни разрешений на обыски и вызовы в суд подозреваемых. Задержаны порядка 500 человек. Взятые под стражу подвергались пыткам и психологическому давлению. Этот эпизод как никогда ранее ярко продемонстрировал всему миру истинное лицо «демократии по-американски».
На фоне всего происходящего в США целый ряд американских аналитиков говорит о том, что разрушение механизмов народного волеизъявления ведет к внутриполитическому кризису, не имевшему аналогов со времен Гражданской войны 1861–1865 годов. Более того, немало наблюдателей полагает, что современная Америка вновь оказалась на пороге кровавой междоусобицы. Разделяют это мнение и многие простые граждане. Так, по данным Калифорнийского университета, более 50 % респондентов по всей стране согласны с утверждением, что в ближайшие несколько лет в США начнется гражданская война. При этом более двух третей опрошенных заявили, что видят «серьезную угрозу американской демократии», а почти каждый пятый респондент признает, что однажды может пустить в ход оружие, чтобы добиться политических целей [458]. Другое исследование общественного мнения, проведенное Чикагским университетом, показало, что около 30 % американских граждан допускает возможность вооруженного выступления против федерального правительства. Почти половина «все сильнее чувствует себя чужаками в своей собственной стране» [459]. Наконец, проведенный в 2022 году газетой «Вашингтон Пост» опрос экспертов, придерживающихся совершенно различающихся политических и идеологических установок, показал, что большинство их «сегодня согласны с идеей о том, что гражданская война либо неизбежна, либо необходима» [460].
Современный американский политолог Б. Уолтер так описывает возможный сценарий: «Если в США вспыхнет вторая гражданская война, это будет партизанская война, в которой примут участие многочисленные небольшие ополчения, разбросанные по всей стране. Их целями будут гражданские лица — в основном группы меньшинств, лидеры оппозиции и федеральные служащие. Будут убивать судей, демократы и умеренные республиканцы будут заключены в тюрьму по ложным обвинениям, черные церкви и синагоги подвергнутся обстрелам, пешеходы будут расстреливаться снайперами на улицах городов, а федеральным агентам будут угрожать смертью, если они будут применять федеральный закон. Целью будет уменьшение силы федерального правительства и тех, кто его поддерживает, а также запугивание меньшинств и политических оппонентов, чтобы заставить их подчиниться…» [461].
