Проще говоря - история уже никакая не тайная, все есть и все доступно. Но прочитан ли Генон? Эвола? И главное - почему нет, интерес локален?
Возможно, время традиционализма уже прошло, и он так и останется утехой единиц. А возможно - еще не пришло. Но наступает. Достаточно прочесть "Кризис современного мира" для того, чтобы понять простую вещь. Эта философия слишком тревожна и радикальна, для того, чтобы стать массовой. Возможно, нужно некоторое введение. Книга Сэджвика вполне могла бы им стать, если бы не один роковой фактор - за историей, именами, фактами и самим автором не видно, что на самом деле представляет из себя традиционализм. Образно выражаясь, у книги есть мозги, но нет сердца. Вообще триумф философии мозгов и привёл к тому, что были написаны и "Кризис современного мира" Генона, и "Восстание против современного мира" Эволы, и "Консервативная революция" Дугина. И если у них и есть последователи (а они есть), так это только потому, что бьет эта философия то ли в самое сердце, то ли ниже пояса. Бьет больно, а когда больно - становится страшно. А когда страшно - иначе смотришь на всё. Справочник Сэджвика этому не способствует. Эта книга никого не заставит все-таки вылезти из-под одеяла.
Андрей Смирнов
3 апреля 2014 0
Культура
ПРОХОР и ПУЗО. "Тлен" ("Союз")
В мире временном, сущность которого - тлен,
Не сдавайся вещам несущественным в плен.
Сущим в мире считай только дух вездесущий,
Чуждый всяких вещественных перемен.
Омар Хайям
Четвёртый "монументальный" альбом московского дуэта, являющего собой любопытную боевую единицу отечественной инди-сцены.
"Прохор и Пузо", несмотря на дворово-несерьёзное название, проект влиятельный и многоплановый. С Виктором "Пузо" ассоциируется некогда шумная киндза-дза-рок-формация Inquisitorium и художественная группировка ПВХ (Просто Великие Художники), а также контркультурная журналистика в пространстве от журнала Fuzz до День-ТВ.
Алексей "Прохор" Мостиев как музыкант, продюсер, звукорежиссёр имеет отношение ко множеству проектов - тут тебе и Altera Forma, и Eleven, и "Собаки Табака".
Проспиртованный готический шансон, сумрачная лирика богемных персонажей, талантливо мимикрирующих под маргиналитет. Брутальное индустриальное начало - композиция "Конец света", хотя в целом "Тлен" - это заметное обращение к старорежимному пост-панку, к дарк-фолку, в почвенных стандартах - к линиям "Звуков Му", "НОМ". Так, например, "Трамвай" - фактически помесь Мамонова и Дугласа Пирса. При этих ассоциациях материал уверенно авторский, самоценный, включая композицию "Верлибры", почти два десятка лет назад выходившую на альбоме "НОМ" - "Супердиск".
И при всём депрессивном настроении, как ни удивительно, "Тлен" - вполне себе поп-альбом. Иное дело, что истории здесь доведены до предельного состояния: полезно прослушать тем, кто сталкивался с готикой, пост-панком исключительно через субтильные коммерческие проекты.
Над оформлением издания поработал иллюстратор Дмитрий Ремизов, известный по сотрудничеству с "Ногу свело", "Браво", "Ляписом Трубецким" и др. Самые большие аналогии нынешний диск вызывает с обложкой "Hyena safari" трэш-сёрф-культа Messer Chups.
"Прохор и Пузо" - граждане неагрессивные, но своенравные. Не без самолюбования, инерции, но с очевидной собственной культурной и ценностной иерархией. Они - внимательные и остроумные наблюдатели, не готовые без иронии и издёвки воспринимать наш подлунный мир. Достаётся и гламуру, и адептам псевдонародной клюквы. Не обходится и без фиги в отношении системы. Во всем этом "тлене" музыкантов меньше всего интересуют какие-то конкретные персоналии. Как было сказано в фильме "Черный таксист": "Нет, люди мне не нужны". А излюбленный алкообраз ("алкогольные исследования русского мистицизма", - подзаголовок официальных сообществ дуэта в социальных сетях), пожалуй, здесь своеобразная форма оппозиции к реальности.
Кстати, определение "скоморошество" сопровождает деятельность дуэта на протяжении многих лет существования. Заранее извиняюсь у музыкантов за появление на одной площадке, но пришлось к слову. Певец Трофим тоже называет себя скоморохом и утверждает, что в переводе с древнеславянского скоморох - это "игрок со смертью". На чём покоится подобная этимология неведомо, однако в опыте "Тлена" такая интерпретация подходит куда точнее.
Собственно, провести границу, где "Прохор и Пузо" издеваются, а где играют со звериной серьёзностью, не представляется возможным. Да и необходимым - таков адекватный язык современных независимых художников. Принимайте как есть.
Алексей Касмынин
3 апреля 2014 0
Культура Общество
Выставка советского нонконформиста Владимира Яковлева
У Москвы - погодные странности. Двадцать пятое марта, а воздух горячий, как бывает в мае, в июне, в августе, изредка - в сентябре. Женщин в шубах, мужиков в шортах можно увидеть прямо на остановках, и, в данном случае, это не будет словесным преувеличением. Мне стало жарко в одной только рубашке, я видел, как вокруг меня люди разоблачались в ускоренном темпе - им тоже было жарко. Шёл вверх от "Смоленской" по Садовому кольцу, чтобы, воспользовавшись подземным переходом, пробраться под Новым Арбатом и выйти к Трубниковскому переулку, где находится одно из отделений Литературного музея - Дом Остроухова. Там сейчас идёт выставка работ художника Владимира Яковлева, которую назвали "И хочется остаться на этом светлом" Экспозиция продлится до 10 апреля.
Позже я понял, что не весь город нагрелся равномерно. Температура воздуха распространялась лоскутами. Если бы каждому градусу можно было назначить свой собственный цвет, то Москва в тот день превратилась бы в огромное абстрактное полотно. Внутри Дома Остроухова было откровенно жарко - как это бывает на лекциях, по непонятной причине случавшихся в конце мая или начале июня. Висели картины, почти все - за стеклом.
До посещения выставки я знал о Владимире Яковлеве не так много. Он рисовал цветы и принадлежал к советским авангардистам второй волны, которых иногда называют нонконформистами. Моё мнение относительно их художественной продукции, в целом, положительное. Конечно, на этот счёт существуют и другие суждения. Например, недавнюю масштабную персональную выставку Анатолия Зверева многие назвали попыткой набить цену на работы данного художника. А кто-то даже разъяснял, что этого сделать не удастся, дескать, покупателей интересуют только первичные явления, истоки и тому подобное. В принципе, в идее о начавшейся "раскрутке" нонконформистов есть определённая логика. Во-первых, сам материал подходит для того, чтобы стать вожделенным в среде коллекционеров. Во-вторых, зачастую художники этого направления были крайне плодовиты, известно, что Владимир Яковлев, о выставке которого идёт речь в данной статье, создал около двух тысяч художественных произведений. Но оставим денежные и количественные вопросы дельцам. Сфокусируемся на самих работах.
Выставка Владимира Яковлева встречает зрителей отсылками к творчеству Джейсона Поллока, к тому периоду, когда знаменитый американец полностью перешёл к абстрактному экспрессионизму, и акт творения сам по себе стал представлять для него экзистенциальную драму. Правда, у советского нонконформиста в этих абстрактных картинах среди гор и горок застывшего масла, которое он ляпал, по всей видимости, не жалея, видны следы движения кисти. Яковлев работал руками, наверное, не доверял гравитации или механическим устройствам, наносящим краску. Также у него заметно влияние Пикассо - жирные чёрные контуры, плоскости, фигуративный мир, жёстко перемолотый жерновами индивидуального восприятия. А дальше - "классические" абстрактные композиции, которых в истории искусства было создано немало. Что-то похоже на Кандинского, что-то - на "цветного" Малевича, но в стан неопластицизма и орфизма Яковлев не заходил. Говорят, что множество его абстракций сейчас находится в Европе, в частных коллекциях. Наверное, это правда.
А дальше висели портреты, которые Яковлев нарисовал в разные годы. От них исходили какое-то натужное напряжение, некая болезненность. Так, сразу на нескольких листах вместо глаз пространство заполняли чёрные скрещенные штрихи, чем-то похожие на стежки. А у одного персонажа, чьё имя не названо, глаза были похожи на плод лотоса, только семена были не чёрными, а красными. Рядом с ним висели картинки, подписанные словами "из больничного альбома", и тут я стал догадываться о подробностях биографии Владимира Яковлева.
