Огромную часть жизни Владимир Яковлев провёл в психиатрической больнице, потому что никогда не был полностью психически здоров. Кроме этого, художник был практически слепым. И, тем не менее, по его собственным словам, он всегда хотел остаться "на светлом". Его произведения интересны не потому, что их автор был сумасшедшим - они обладают самостоятельным культурным значением. Долгие годы Владимир Яковлев шёл к обретению собственного стиля. Как уже было сказано выше, его часто кидало в стан разных значимых художественных течений ХХ века. Сохранилось множество описаний того, как представители советской богемной прослойки, те же нонконформисты, среди которых затесались поэт Геннадий Айги, художник Анатолий Зверев, композитор и клавесинист Андрей Волконский, встречались с Яковлевым. Он рисовал их портреты, иллюстрировал стихи, посвящал им собственные строки. Некоторые из них, уже постаревшие и седовласые, рассказывают об этом с экрана - на выставке показывают документальный фильм, "Художник Владимир Яковлев", сотканный из коротких зарисовок-воспоминаний.
Все в один голос говорят, что Владимир Яковлев был приятным в общении, обладал выраженным чувством самоиронии. Кто-то вспоминает, как Яковлеву принесли его фотопортрет, и художник долго всматривался, поднеся лист фотобумаги практически к носу, затем произнёс: "Действительно, похож на Владимира Яковлева!". Самостоятельно существовать он не мог, всю жизнь за ним либо кто-то ухаживал, либо ему приходилось жить в лечебнице, где временами становилось совсем тяжко. Тогда выручали всё те же богемные персонажи. Навещали, привозили бумагу, фломастеры, краски и карандаши, иногда забирали его к себе - отдохнуть от больничной жизни. Владимир Яковлев принадлежал к той эпохе, когда понравившийся стих могли переписать в собственный сакральный блокнотец, когда тронувшие душу строки выучивали, а многие сложные, требующие труда действия, совершали безвозмездно. Несмотря ни на какие коммуналки и андерграундность в полном смысле этого слова.
Творчество Владимира Яковлева повествует о преодолении. Он смог художественно обыграть даже собственный дефект зрения. Работы исполнены чувственных переживаний, и каждая из них, как кажется, давала художнику частицу исцеления, была задокументированным актом арт-терапии. В этом ключе Яковлев близок к ташизму - движения его кисти похожи на тайный магический процесс, который в момент собственной реализации уже обретает бесспорное значение и художественную значимость. Особое восприятие художника приводит к тому, что даже когда на листе изображена кошка, это вовсе не означает, что перед вами анимализм. А цветы у Яковлева и вовсе могут обладать характерами и судьбами, подчас более глубокими и сложными, чем людские.
Анастасия Белокурова , Илья Малашенков
3 апреля 2014 0
Культура
"Первый мститель: другая война" (США, 2014, режиссеры - Энтони Руссо, Джо Руссо, в ролях - Крис Эванс, Скарлетт Йоханссон, Роберт Редфорд, Самуэль Л. Джексон, Себастьян Стэн, Энтони Маки)
"Если бы это было так, это бы еще ничего, оно бы так и было, но так как это не так, так оно еще и не этак! Такова логика вещей!"
"Алиса в Зазеркалье" Льюис Кэролл
Стив Роджерс (Крис Эванс), более известный миру как Капитан Америка, пребывает в печали и депрессии. После впечатляющей победы в составе команды супергероев "Мстители" над потусторонними легионами скандинавского бога-узурпатора Локи на Земле воцаряются мир и спокойствие, а в этой атмосфере всеобщего благополучия Капитану не находится места. Он снова ощущает себя простым нью-йоркским двадцатипятилетним пареньком, проспавшим во льдах со времен Второй мировой войны до наших дней. Своим силам и талантом, обретенным семьдесят с лишним лет назад в результате череды биохимических экспериментов, Роджерс применения не находит. Мир XXI века остается для него сложным и непонятным. А единственный друг - Джеймс "Баки" Барнс - погиб в далеких сороковых во время спецоперации. Но - был бы герой, а дело для него всегда найдется. Череда загадочных событий вокруг суперсекретного агентства ЩИТ, возглавляемого соратником Роджерса по спецоперациям Второй мировой Ником Фьюри (Самуэль Л. Джексон), втягивает героя в противостояние с таинственной организацией ГИДРА, чьи корни просматриваются в экспериментальных институтах Третьего рейха. Это тот самый загадочный орден, о котором в одном из комиксов о Капитане Америка, так и озаглавленном - "Хайль ГИДРА", было сказано: "Каждый раз, когда зло угрожало миру, они всегда имели к этому отношение. Неважно кто: Катары, Сыны Анубисы, Ариософисты, Вотанисты, Семь Королей, Черный Орден, Зеленое и Красное Общество, Общество Тулии - их зло не знало границ. Каждый аспект истории, политики, науки, магии и веры был под контролем их щупалец. Отрубите ей голову, на ее месте вырастут еще две. Их угроза всегда возрастает. Они постоянны и вечны - они не остановятся, независимо от того, кто им противостоит". И действительно - ГИДРА гораздо древнее любых нацистских лабораторий. Но противостоит им теперь Капитан Америка и его новые товарищи.
Надо сказать, что "Первый мститель: другая война" приятно удивляет. Несмотря на обилие головокружительных трюков и потрясающих спецэффектов, мы имеем дело не с привычным боевиком, а скорее - с классическим шпионским детективом, полным загадок, расследований и мрачной атмосферы, которая всегда сопутствует историям с поиском двойных агентов. Мы сталкиваемся с комиксовой версией шпионских романов, достойной подробного и пристального разбора, к сожалению, покойного Богомила Райнова - автора "Чёрного романа", исследовавшего в далекие семидесятые феномен шпионского триллера. Да и киноаналоги "Другой войны" лежат в тех же семидесятых - тут невольно вспоминаются и "39 ступеней" Дона Шарпа, и сериал "Шпион, выйди вон!", снятый в 1979-м Джоном Ирвином. В конце концов, сам факт присутствия в фильме Роберта Редфорда, сыгравшего главную роль в "Трех днях кондора" - классической ленте 1975-го года - нам кажется не случайным. Но если мы будем пытаться увидеть подобие "Другой войны" среди отечественных лент, то, как ни странно, ближе всего к данной кинопродукции "Марвел" оказывается ни "Ошибка резидента", ни "ТАСС уполномочен заявить", и уж тем более не провальный псевдокомикс "Шпион". Нет, в данном контексте наиболее уместно вспомнить незаслуженно забытый сериал 2006 года "Девять неизвестных" - те же поиски скрытого врага, те же наследники эзотерического Рейха - члены уцелевшего ордена "Аненербе", и тот же рефлексирующий супер-герой. Только вместо нью-йоркского ирландца Стива Роджерса, прикрывающегося своим звездно-полосатым чудо-щитом, в "Девяти неизвестных" - растерянный экстрасенс Мефодий, блестяще сыгранный Егором Бероевым.
Вообще, Капитан Америка для российского массового зрителя оставался одним из самых малоизвестных супергероев - отсутствие ярко выраженных сверхспособностей и нарочито заидеологизированное имя никогда не позволяли ему даже приблизиться в популярности ни к зеленому великану Халку, ни к скучающему миллиардеру Бэтману, ни к задиристо-когтистому Росомахе. Да и слишком уж нарочито глянцевая "правильность" Стива Роджерса не добавляла ему симпатий в глазах российских любителей "современных сказок для взрослых". Это тот случай, когда отсутствие малой толики определенной "порочной сложности" делал персонажа скучным и малоинтересным. И в какой-то мере подобное отношение российских фанатов комиксов было несправедливым. Явившийся миру в марте 1941 года Капитан Америка был - да, героем, лишенным существенных личностных недостатков, но и появился он как борец с абсолютным Злом - тем Злом, с которым простые американцы по своему убеждению не могли справиться самостоятельно. Сперва это был германский нацизм, в дальнейшем же большая часть его врагов будут частью самой системы Соединенных Штатов -существует даже выпуск, посвященный Уотергейтскому скандалу. Во многом именно в Стиве Роджерсе Америка видела своего героя - простого и хорошего парня, совокупность представлений о своей идеальной Родине. И, наверное, не случаен тот факт, что антикоммунистические комиксы 50-х оказались самыми провальными в истории Капитана.
И в наши дни - вольно или невольно - сюжеты, связанные с Капитаном Америка, обрастают новыми смыслами и символами. Создается впечатление, что Стив Роджерс не желает укладываться в прокрустово ложе истории, сочиненной высокооплачиваеми авторами. Когда в конце фильма новообретенная соратница Капитана протянет ему старое советское досье на ГИДРу времен Второй мировой и скажет: "Чтобы добыть это, пришлось устроить маленькую заварушку в Киеве", - начинаешь понимать, что главной сверхспособностью Капитана Америки является умение жить своей жизнью и создавать вокруг себя завихрения, этот мир меняющие. Ну, и в продолжении фильма (а оно обязательно будет) остается ждать счастливого окончания киевской темы. Ведь было сказано в одном из старых выпусков "Хайль ГИДРА":
