Нет, Ельцин не рушил советский бюрократический аппарат, как он повсеместно заявлял в официальной прессе, как писал в своей книге. Он отключил систему государственной безопасности, которая с детства внушала ему смешанное чувство ужаса и ненависти.
Если внимательно вчитаться в ельцинские мемуары, то неизлечимая болезнь «шпиономания» у Бориса Николаевича кажется изрядной. Агенты КГБ, по его словам, сидели повсеместно, даже в спортивном зале, где он занимался теннисом.
ИЗ КНИГИ Б.ЕЛЬЦИНА «ЗАПИСКИ ПРЕЗИДЕНТА»
«Я купил абонемент на теннис. Открыл для себя этот вид спорта. Администратор спорткомплекса, милая симпатичная женщина, очень старалась помочь, чтобы я действительно занимался. А место здесь было очень уютное — сауна, корты, все отлично, удобно. Ходить в установленное абонементом время я, естественно, не мог. Приезжал в неурочные часы. Как ей удавалось, не знаю, но одна свободная площадка для меня была всегда.
После тенниса она обычно приглашала нас с Александром Коржаковым к себе в тренерскую комнатку — посидеть, отдохнуть. Тут же наготове было что-нибудь вкусное. Но я чувствовал при этом дискомфорт.
Мне было неудобно, но ничего поделать с собой я не мог — как у многих политиков моего возраста и положения, у меня появился определенный синдром закрытости. Впоследствии выяснилось: все задушевные разговоры с администратором спорткомплекса, милейшей женщиной и хорошим собеседником, тщательным образом прослушивались КГБ».
Однако черт был не так страшен, каким его намалевал Борис Николаевич. Ибо если бы КГБ работал на сталинском уровне, то не было бы ни странного межсезонья перед «путчем», ни самого ГКЧП.
Именно с агонии КГБ начнется путь страны к «Бело-вежью».
В самом деле, почему силовые структуры, приняв решение о введении в стране чрезвычайного положения, действовали непоследовательно и в результате оказались заложниками собственного плана действий?!
Обратимся к первоисточникам и к очевидцам, тем самым «организаторам ГКЧП», которые заварили кашу.
ИЗ КНИГИ В. ВАРЕННИКОВА «НЕПОВТОРИМОЕ»
«Закончился 1985-й, 1986-й, близился к концу 1987 год. И тут мы уже почувствовали, что в стране творится что-то неладное и весьма опасное. Во всех крупных городах, в том числе в Москве, будто огромным пылесосом прошлись по магазинам и рынкам — везде зияли пустые полки. Колбасу, ветчину, сыры и даже овощи и фрукты рисовали на стеклах витрин, а внутри — хоть шаром покати. Даже в Москве отдельные товары стали дефицитом. Появились огромные очереди, в том числе за счет иногородних. Гласность нужна? Конечно. А демократия? Несомненно. Но почему с наступлением эпохи горбачевской демократии и гласности стали дефицитом продовольствие, стиральные порошки, мыло, зубная паста и прочие необходимые в быту мелочи?
Приезжая из Кабула в Москву на пару дней с отчетом по Афганистану, я имел возможность пообщаться с крупными экономистами. Спрашивал в лоб: что происходит? Отвечали в шутку и всерьез: «Падение экономики и подъем демагогии». Меня мучил вопрос: если все эти перекосы столь очевидны, то почему же не принимаются экстренные меры для их устранения?
Потом сам себя спрашивал: кто же должен и может принимать меры в условиях существующей партийной и государственной системы? Получалось — никто.
По этому поводу прекрасно сказал Шота Руставели в своей поэме «Витязь в тигровой шкур»: «Каждый мнит себя стратегом, видя бой со стороны».
Лес рубят — щепки летят, или Абсурдное разоружение
Все больше и больше ущемлялись интересы армии. Эпоха разоружения шла не столько в интересах Союза, который, по словам Горбачева и Ельцина, «наконец-то перестал быть империей зла», сколько в интересах наших геополитических соперников.
Так, к примеру, был уничтожен новейший артиллерийский комплекс «Ока», который отнюдь не попадал под договор между СССР и США о разоружении, и это было суперновое российское оружие, для создания которого были подключены лучше ученые умы. Ракеты «Оки» отличались интеллектуальным распознаванием объекта поражения. Они меняли траекторию полета, и, отыскивая заданную цель, могли, пролетев сотни километров, попасть в мишень толщиной с рейку сельского забора. И этого нового супероружия США реально боялись.
Каким же образом супероружие, на создание которого были затрачены огромные интеллектуальные и финансовые средства, вдруг ни с того ни с сего пошло на металлолом?
ИЗ КНИГИ В. ВАРЕННИКОВА «НЕПОВТОРИМОЕ»
«Еще до назначения на должность главкома сухопутных войск (Варенников о себе. — Ред.) в 1987 году прилетаю из Кабула в Москву с очередным отчетом и, как всегда, в первую очередь иду к начальнику Генштаба. В то время на этом посту был Сергей Федорович Ахромеев. Открываю дверь, захожу в кабинет, Сергей Федорович поднимается из-за стола мне навстречу и вместо приветствия говорит на ходу:
— Нет, нет! В этом виноват не я. Это личное указание Верховного.
Мне сразу стало ясно, о чем идет речь. В то время был подписан договор между СССР и США о сокращении ракет меньшей и средней дальности с дальностью полета от 500 км и более. Договор был составлен на крайне невыгодных условиях для нас, мы сократили носителей в 2,5 раза больше и боеголовок в 3,5 раза больше, чем США. Но если бы наша односторонняя уступка ограничивалась только этим! Оказывается, наша сторона включила в число уничтожаемых недавно созданный ультрасовременный оперативно-тактический комплекс «Ока». Он в то время пошел в серийное производство, и мы смогли поставить его в наши группы войск, в некоторые страны Варшавского Договора.
У американцев нет даже сегодня приблизительного аналога «Оки». Особенно по точности попадания и по живучести комплекса. Этот комплекс просто по формальным признакам, изложенным в договоре, никак не мог быть включен в число уничтожаемых, так как дальность полета головной части ракеты была лишь до 400 км. Когда нам в Афганистане стало извстно об этом, мы были просто поражены таким решением. Интересы нашей страны были ущемлены безмерно. Вот почему у Сергея Ахромеева при нашей встрече был такой озабоченный вид
— Горбачев дал прямое указание мидовцам «включить»!
— Но ведь это противоречит условиям договора, — заметил я.
— Да. Формально противоречит договору. Видно, в обмен на «Оку» он намерен у американцев что-то заполучить».
Этот разговор, зафиксированный генералом Варенниковым, особенно важен, и вот почему. Очевидно, что маршал Ахромеев знал не только подробности ликвидации комплекса «Ока». Он знал больше, чем положено. И он успел возненавидеть Горбачева, которого считал предателем. После путча маршала Ахромеева нашли мертвым. Официальная версия — самоубийство. Более реалистичная версия, озвученная близкими коллегами Ахромеева, — убийство. Но кто мог убить этого заслуженного человека и зачем? Тем более что в стране все еще работал Комитет госбезопасности и сам председатель этого комитета, Крючков, был на стороне ГКЧП.
Такая вот загадка…
ИЗ КНИГИ ВАРЕННИКОВА «НЕПОВТОРИМОЕ»
«Запад нагло давил на Горбачева а тот, соответственно, — на руководство Вооруженных Сил СССР.
Горбачев, Яковлев и Шеварднадзе довели нашу страну до такого унижения, какого она не испытывала со времен приснопамятной Русско-японской войны 1904–1905 гг.
Мы сократили обычные вооружения и вооруженные силы до уровня, который устраивал США и НАТО. Это было открытое разрушение нашей армии. Так сказать, «во имя общечеловеческих ценностей», но вопреки нашим национальным интересам и нашей безопасности. Это было преступление.
Против НАТО стоит столько Советский Союз, бывшие же наши союзники по Варшавскому Договору вполне могут выступить в будущем на стороне НАТО…. Увлекательна ситуация, не правда ли? Противника нет, а все основные страны капиталистического мира форсируют оснащение своих вооруженных сил суперсовременным вооружением и боевой техникой… А Советский Союз сложа руки с умилением смотрит на эту «идиллию».
Но либерал по характеру, социал-демократ по убеждению и холуй перед Западом, по крови своей Горбачев намеренно создал обстановку, стимулирующую процессы развала страны».
Другая важнейшая предпосылка «путча» — экономический кризис страны в результате «перестройки». Верховный Совет готовил аналитические документы, из содержания которых следовало: «перестройка» зашла в тупик, экономика становится все хуже, и если не принять экстренных мер, развал Союза неизбежен.
Важнейшим документом того времени было постановление Верховного Совета СССР № 1796-1 «О положении в стране» от 23.11. 1990 года. Вот несколько цитат оттуда:
