Насколько американскіе законы неумолимы относительно политическихъ преступленій, настолько же они мягки и снисходительны къ примитивнымъ, грубымъ преступленіямъ, къ преступленіямъ простого народа, которыя можетъ совершитъ всякій фермеръ въ преріяхъ. Одинъ мой знакомый издаетъ анархическую газету; почтовое вѣдомство отказывается имѣть съ ней какое-либо дѣло, чтобы не замараться. Между тѣмъ это самое почтовое вѣдомство пересылаетъ полицейскую газету (Police Gazette), — самую грязную газету въ мірѣ. Въ ней помѣщаются исключительно извѣстія о преступныхъ безстыдствахъ, убійствѣ развратѣ, изнасилованіи, кровосмѣшеніи, побоищахъ, грабежахъ и обманахъ, — все это напечатано на красивой бумагѣ и нерѣдко иллюстрировано картинами самаго невозможнаго содержанія. «Полицейская Газета» имѣетъ 60 тысячъ подписчиковъ, ее находишь вездѣ, въ отеляхъ, въ парикмахерскихъ, въ клубахъ; она пользуется исключительнымъ вниманіемъ публики. Въ ней говорится о преступленіяхъ, понятныхъ всѣмъ и каждому, которыя можетъ совершить каждый фермеръ въ преріи съ помощью простого кирпича. Если иностранецъ хорошенько разберетъ статистику американскихъ преступленій и пересмотритъ судебные процессы, то онъ поразится, какой рѣдкой грубостью и безыдейностью отличаются американскія преступленія. Даже по одному свойству преступленій онъ убѣдится, въ какой некультурной странѣ онъ находится.
Въ цѣлой тысячѣ преступленій онъ не найдетъ, если можно такъ выразиться, ни одного интеллигентнаго момента. Въ американскихъ преступленіяхъ найдешь меньше современности, чѣмъ даже въ разсказахъ о злодѣяніяхъ давно прошедшихъ временъ. Фактическое исполненіе, преступныхъ замысловъ отличается большою ловкостью, но самый мотивъ, самое побужденіе, цѣль преступленія большею частью указываютъ на крайнюю неразвитость народа, которой несовершенная и однобокая свобода не въ состояніи измѣнить. Возьмемъ, напримѣръ, обманъ, который одинаково процвѣтаетъ во всѣхъ государствахъ, т.-е. подъ обманомъ я въ данномъ случаѣ подразумѣваю плутовство, высшее воровство. Обманъ въ Америкѣ имѣетъ совсѣмъ другой характеръ, чѣмъ въ другихъ странахъ, я не говорю, конечно, объ исключеніяхъ. Такъ, у насъ обманъ обусловливается большею частью плохимъ матеріальнымъ положеніемъ, въ американскихъ же обманахъ рѣдко встрѣчаешь примѣры такого рода.
Нѣтъ, корень обмана въ Америкѣ лежитъ въ безумномъ стремленіи къ откладываній суммъ «на дно сундука», хотя бы самыхъ незначительныхъ, въ стремленіи къ экономической самостоятельности.
Банкиръ похищаетъ кассу и скрывается въ Канаду, не потому, что у него плохое матеріальное положеніе, — онъ получаетъ отъ 12 до 25 тысячъ кронъ годового оклада, — онъ похищаетъ кассу, потому что не можетъ видѣть такого количества чужихъ денегъ, проходящихъ черезъ его руки, и не обладать ими. Его американская натура заставляетъ его украсть эти деньги, такъ какъ безъ нихъ — онъ только банкиръ, а съ ними — онъ денежный аристократъ. Онъ можетъ сорить деньгами, элегантно одѣваться, щеголять кольцами и золотыми украшеніями, пользоваться особеннымъ уваженіемъ въ какомъ-нибудь городѣ въ преріяхъ. Въ этомъ заключается все его честолюбіе, и для удовлетворенія его американецъ не отступитъ ни передъ какими средствами, даже передъ обманомъ. Въ его преступленіи нѣтъ интеллигентныхъ мотивовъ, онъ обкрадываетъ кассу, мчится въ продолженіе сутокъ въ курьерскомъ поѣздѣ по Эрійской желѣзной дорогѣ и высаживается въ Канадѣ уже американскимъ аристократомъ. Такая несложность характеризуетъ всѣ американскія преступленія. Иностранцу было бы интересно послушать американскіе судебные процессы, о которыхъ извѣщаютъ голубые полицейскіе листочки. Онъ напрасно искалъ бы въ нихъ тонкихъ психологическихъ чертъ, онъ не нашелъ бы ихъ. Разсматривая національныя преступленія, какъ и другія жизненныя явленія, мы замѣчаетъ, что и въ нихъ Америка является отсталой страной. Она несовременна даже въ своихъ преступленіяхъ, которыя напоминаютъ намъ преступленія индѣйцевъ и первыхъ голландскихъ піонеровъ. Они скальпируютъ перваго встрѣчнаго на большой дорогѣ, они расхищаютъ банкъ, чтобы имѣть карманныя деньги на покупку сластей, они распарываютъ животъ пятилѣтнимъ дѣтямъ и насилуютъ ихъ, они грабятъ бѣдняка-поденщика, чтобы завладѣть его грошами. Всѣ американскія газеты переполнены подобными объявленіями. Въ американскихъ преступленіяхъ нѣтъ ничего красиваго, они всѣ носятъ характеръ какого-то грубаго безстыдства и могли совершаться лишь въ давно прошедшія времена; въ нихъ нѣтъ идейности, благородства.
Какую же сенсацію въ подобной странѣ должно было произнести преступленіе анархистовъ! Такъ дѣйствительно и случилось. Каждый благомыслящій азбучный герой восклицалъ: Распять! распятъ! Демократы обоего пола раскупали портреты анархистовъ и «вѣшали» ихъ на своихъ окнахъ. Торговцы выпускали слѣдующія объявленія: «Такъ какъ мы стоимъ за то, что анархистовъ слѣдуетъ повѣсить. то у насъ такой большой спросъ на товаръ, что мы можемъ продавать самый лучшій сортъ риса по девяти центовъ за фунтъ». И ни одинъ изъ сотни этихъ людей, ни одинъ изъ тысячи не знаетъ даже, что такое анархизмъ. Мы не должны безусловно вѣрить тому, что американцы — очень образованная нація, какъ мы привыкли думать въ Европѣ.
Мнѣ кажется, что если бы американцы были образованной націей, я счелъ бы это за чудо. Надо принять во вниманіе, что американскій народъ образовался изъ самыхъ разнообразныхъ и большею частью невѣжественныхъ людей, людей съ самыми разными понятіями и взглядами, изъ самыхъ разнообразныхъ странъ свѣта. Мнѣ кажется, что американцы, какъ нація, лишь искусственный продуктъ, лишь экспериментъ, а не результатъ. Праотецъ самаго чистокровнаго янки все же былъ европейскимъ эмигрантомъ. 75 % теперешняго населенія Америки происходитъ отъ родителей, которые лѣтъ 50 тому назадъ потеряли свою осѣдлость въ старомъ свѣтѣ, дѣти ихъ еще не успѣли прижиться въ новомъ, а одно путешествіе черезъ океанъ не дѣлаетъ человѣка образованнымъ, хотя въ этомъ и стараются насъ убѣдитъ. Такъ, напримѣръ, у насъ, въ Норвегіи, считается, что если норвежецъ побывалъ въ Америкѣ, то онъ знаетъ больше, чѣмъ «Отче нашъ». Хорошо, если онъ не забылъ и «Отче нашъ»! Даже въ самомъ истомъ янки сказываются наслѣдственныя черты его прародителей-эмигрантовъ. Онъ исключительно стремится къ достиженію матеріальнаго благосостоянія; это вошло въ его плоть и кровь, такъ какъ это стремленіе и было побудительной причиной къ переселенію его прародителей. Образованіе, положительныя знанія, науки, все остается въ сторонѣ, всѣ силы направлены на достиженіе благосостоянія, а когда благосостояніе достигнуто, время ученія уже давно прошло. Такъ что, если бы американцы были образованной націей, это противорѣчило бы всѣмъ законамъ природы.
Придаютъ огромное значеніе «свободнымъ школамъ» Америки. Но я глубоко убѣжденъ, что тѣ огромныя суммы, которыя онѣ поглощаютъ, далеко не соотвѣтствуютъ результату. Даже въ высшихъ учебныхъ заведеніяхъ ни ученикъ, ни учитель не знаютъ, что въ Норвегіи въ 1883 г. былъ телеграфъ, а въ среднихъ учебныхъ заведеніяхъ едва ли знаютъ вообще о существованіи Норвегіи. Они только слышали, что есть Скандинавія, она же и Швеція. Если мы хорошенько присмотримся къ преподаванію въ этихъ школахъ, то придемъ къ весьма прискорбному убѣжденно относительно ихъ пользы. Мы съ большими надеждами, со страхомъ и трепетомъ подходимъ къ этимъ школамъ. Это не школы, а какіе-то дворцы. Залы такъ высоки и велики, что намъ чуть из приходится обращаться къ своимъ географическимъ познаніямъ, чтобы быть въ состояніи выбраться изъ нихъ. Мы стучимъ и входимъ. Весь классъ поднимается. Это очень подозрительно и производитъ впечатлѣніе, что ученики давно привыкли къ подобнымъ посѣщеніямъ. И это впечатлѣніе не покидаетъ васъ въ продолженіе всего урока. Учитель тоже обращаетъ вниманіе на посѣтителя, встрѣчаетъ меня съ улыбкой, подаетъ руку, привѣтствуетъ меня и, желая оказать мнѣ вниманіе, во время урока англійскаго языка даетъ болѣе или менѣе длинное описаніе «славныхъ скандинавовъ», говоритъ объ открытіи ими Америки, объ ихъ работоспособности, объ ихъ стремленіи перенять американскую культуру, объ ихъ участіи въ освободительной войнѣ. Мнѣ приходилось выслушивать разсказы объ удивительнѣйшихъ короляхъ, которые будто бы были у насъ, о замѣчательнѣйшихъ спортсменахъ и епископахъ, именъ которыхъ я раньше никогда не слыхалъ; о городѣ Шпицбергенѣ, гдѣ люди одѣваются въ шкуры тюленей и гдѣ такое невѣроятное количество рыбы, что надо чуть ли не молитъ Бога, чтобы онъ избавилъ отъ такой напасти. А горы достигаютъ такой высоты, что даже у человѣка съ голымъ черепомъ волосы могутъ подняться дыбомъ отъ страха. Мнѣ пришлось также услышать о конькобѣжцѣ Акселѣ Паульсенѣ. Онъ, въ сущности, самый популярный сѣверянинъ во всей Америкѣ. Его ноги доставили ему громкую извѣстность, его портретъ былъ помѣщенъ въ «Police Gazette». Если хочешь съ честью поддержать свою національность, то говори, что ты соотечественникъ Акселя Паульсена. А если тебѣ удастся выдать себя за его кузена, то весьма вѣроятно, что въ честь тебя американцы устроятъ празднество.
