Теперь же ситуация иная. Вот как видит её Михеев: «… дело не в количестве населения, точнее, не только в нём. В своё время небольшое по численности Яицкое казачье войско держало под строгим русским контролем громадную территорию на юго-восточных рубежах России. Ещё в 19-м и даже в начале 20-го века один уральский или сибирский казак стоил роты и наводил страх на сотню вооружённых китайцев… Теперь потомки тех удальцов не смеют даже поднять голос против утеснений новых казахских баев, под которыми они оказались в результате распада СССР. А ведь времени прошло не так уж много, за такой срок пассионарность до нуля не падает. Значит, дело в банальной деморализации, которую и надо преодолевать. Иначе мы рискуем повторить судьбу античных римлян…»
Для возвращения главенствующих позиций на евразийском пространстве России необходима политика, отвечающая интересам сегодняшнего дня. Скажем, обратное присоединение среднеазиатских республик сегодня «…изменило бы национальный, этноконфессиональный и этнокультурный облик страны. Россия превратилась бы в государство без выраженной этнической и культурной доминанты…» По мнению автора, русским «необходимо уклоняться от объятий» утративших пассионарность народов в ближнем и дальнем зарубежье и «собирать свои русские камни». К последним относятся территории, которые веками осваивались русским этносом.
Алексей ВЕРХОЯНЦЕВ
Прокомментировать>>>
Общая оценка: Оценить: 5,0 Проголосовало: 5 чел. 12345
Комментарии:
Сегодня в сводке происшествий…
ТелевЕдение
Сегодня в сводке происшествий…
ТЕЛЕВРЕМЯ
Помнится, на встрече с тремя руководителями телеканалов президент посетовал на то, что «перечень новостей» не соответствует событиям, происходящим в жизни. Руководители поулыбались, согласно покивали.
Так вот поверьте мне, профессионалу, много лет проработавшему в информационных службах радио и телевидения: ничего этого не будет. Я имею в виду соответствие.
Сейчас то, что телеруководители называют выпуском новостей, строится так: два обязательных материала о президенте и премьере и… сводка всякого рода происшествий, то есть несчастных случаев. Не хватает своих – натаскивают зарубежные.
В последнее время к этому добавляются душещипательные рассказы о похищенных одними родителями у других родителей детях или о замерзающих пенсионерах в отдельно взятой квартире. Пенсионер сокрушённо трогает батарею, чиновник говорит, что всё это будет исправлено…
Названия наших городов и регионов мы узнаём только тогда, когда в них побывают первые лица государства или, не дай бог, кого-нибудь убьют, чего-нибудь взорвут, какую-то дрянь сбросят в реку.
То есть подлинных, настоящих событий мы не видим. Где Поволжье, Урал, Сибирь, Забайкалье, Дальний Восток? О каком патриотизме может идти речь, когда молодёжь не знает, не ощущает Родины, её просторов, её городов и посёлков, её людей?
Раньше на ТВ существовала развитая корсеть. Во всех крупных городах имелись собственный корреспондент и оператор. Бывало, на утренней летучке главный редактор спрашивал: «Что-то у нас давно Чебоксар не было? Позвоните-ка им». В начале месяца из корпунктов поступали планы – перечень предстоящих событий: открытие новых предприятий, научные съезды, симпозиумы, фестивали, выставки, премьеры, юбилеи.
Сейчас же корсеть стала не нужна, даже вредна – «работать» мешает, лезет со своими событиями. Куда проще договориться с так называемыми стрингерами – местными журналистами. Если что случится в области, городе, – именно случится, – из Москвы звонят стрингеру: «Вася, давай».
А ведь в нынешнее «телевизионное» время люди привыкли считать, что если чего-то не показывают на экране, то этого и не существует. Стало быть, ТВ не только не показывает жизнь, оно её опрокидывает в небытие, убивает.
И ещё хуже – коверкает.
Северокавказские республики. Отсюда изо дня в день гонят только происшествия – взрывы, убийства, диверсии. Я неплохо знаю Кавказ, провёл тут детство, приезжал часто. Здесь живут отличные строители, высококвалифицированные врачи, талантливые художники, музыканты, ремесленники. Но в сознание зрителя прочно внедрён небритый мужик с автоматом… Существует и обратная связь. Раз по телику показывают – значит, герой. Вот «сделать бы жизнь с кого». Юрий Поляков в статье «Лезгинка на Лобном месте» написал: «Беру на себя смелость утверждать: нынешнее российское телевидение провоцирует ксенофобию». В свою очередь, беру на себя смелость утверждать, что Ю. Поляков абсолютно прав. Больше того – в многонациональной стране крайне опасно превращать сводку информации в сводку происшествий.
Вас не удивляла такая странность: на разных каналах выпуски новостей как под копирку делаются? Какая-нибудь уж совсем необязательная новость – и та кочует из канала в канал. Всё очень просто. Новостная тематика сейчас отдана на откуп продюсерам. Заглянешь в комнату – сидят рядками, согнувшись над экранами. Другого источника информации, нежели Интернет, продюсеры не знают. То есть нигде не бывают, ни с кем не встречаются. Хоть тридцать человек посади за компьютер, хоть трёх – найдут они одно и то же, ибо копаться в Интернете – всё равно что рыбу в аквариуме удить: поймаешь то, что туда запущено.
Бывало, за поиск новостей отвечал корреспондент. Отсюда выходила и специализация журналистского корпуса. Один освещал новости промышленности, другой – транспорта, третий – науки и так далее. Вся страна знала Нинель Шахову, которая в программе «Время» вела репортажи, связанные с искусством. Наташу Прокофьеву, которая из выпуска в выпуск давала «медицинские» репортажи. Они находили захватывающие темы, подавали их профессионально и заинтересованно. Утро у них начиналось с телефонной трели: звонили из институтов, лабораторий, театров, министерств, выставочных залов…
Конечно, в эфире становилось тесно. Никому не позволялись безразмерные репортажи, как бы важна или увлекательна ни была их тема. Это сейчас выпуск состоит всего из нескольких материалов, напоминающих мини-передачи. К тому же повторяются эти репортажи весь день, а то и на следующее утро.
Да и репортажи-то на всех каналах строятся по одной и той же схеме. Закадровый текст, на него наложена «картинка», в середине или к концу на несколько секунд в кадре появляется корреспондент. «Вы сейчас видите, как за моей спиной…» Зачем я должен за его спину заглядывать? Причём корреспонденты эти ведут себя до смешного однообразно. Руки полусогнуты в локтях, одновременно помахивают в такт словам. Богородская деревянная игрушка, если её за ниточку подёргать. И все как один – без шапок. Морозище, а он стоит с красным носом и вещает: «Невероятные холода обрушились на столицу…» Но на ТВ изображение сильнее текста, появление человека без головного убора начисто опровергает «обрушившиеся холода». Почему-то перед камерой надо теперь появляться как перед иконой. Кто, когда утвердил схему, сделал её обязательной? Говорят – так принято за рубежом. Чушь. К тому же зарубежный тележурналист – это чаще всего человек среднего, а то и преклонного возраста. Им веришь, это люди с биографией. У нас почему-то экран заполнен только чуть ли не подростками. Ребята, не обижайтесь, я сам пришёл в журналистику в 14 лет, но есть темы, которые в ваших устах звучат, мягко говоря, неубедительно.
А вёрстка? Алогичная, нелепая… Начинается выпуск, как правило, с самого броского (а то и кровавого) происшествия. Затем президент кого-то принимает, премьер куда-то едет. И опять происшествия. Встык, без перебивки. Читается это так: вот они говорят, подписывают, учреждают, в то время как люди мёрзнут, тонут, горят, не могут отдать ребятишек в детсад.
Поговаривают, что между каналами существует какая-то конкуренция. Ай, бросьте! Может, руководители двух главных каналов и играют в какие-то свои шахматы, но – мистика! – на доске у них фигуры одного и того же цвета. Включаешь новости – и нипочём не отличишь, на каком ты канале. Найти свой рисунок, свой цвет не могут. Или не хотят. Казалось бы, отличие есть хотя бы в том, что российский канал должен больше тяготеть к региональной, внутренней информации, а первый – к информации международной, всемирной.
Но какая там «всемирность»! Если мы «не чуем страны», то уж подавно не чуем земного шара. Ибо государства и народы появляются на экране только тогда, когда у них стрясётся что-нибудь. Или в прямом смысле слова (землетрясение, Япония), или в переносном (восстание, Ливия). Ничегошеньки мы не знаем про то, что происходит в Венгрии, Румынии, Монголии, Греции, Испании, Мексике – далее везде.
