Европы банкротились, Россия практически погасила оставшиеся иностранные долги. Рубль, еще несколько лет назад печально известный как «деревянная валюта», наряду с долларом и евро заявил о себе в качестве стабильной величины на международном финансовом рынке. Так что Россия перенесла финансовый кризис лучше, чем предрекали западные скептики. Для западных инвесторов это были отличные новости, оставалось только надеяться, что наряду с экономическим подъемом произойдут улучшения и в области обеспечения правопорядка. Одной лишь «золотой лихорадкой» западного инвестора было не заманить.
Россия, бесспорно, лучше, чем её репутация. Во время финансового кризиса российский рынок обвалился на 40 %, отток капитала за три года составил ни много ни мало 230 миллиардов долларов, превысив таким образом вдвое показатели времен экономической депрессии 90-х годов. Поэтому неудивительно, что бюджетный дефицит в 2009 году составлял 6 % ВВП. Многие частные предприятия разорились и обратились к государству с просьбой о спасении.
С точки зрения сегодняшнего наблюдателя можно только удивляться, насколько преждевременно международная пресса списала Россию в финансовом кризисе со счетов. Едва ли кто из экспертов верил в возвращение пошатнувшегося гиганта. Иностранные кредиторы, в докризисные годы гревшиеся в лучах российского солнца, пришли в ужас от глубокого спада российской экономики. Вспомнив катастрофу 90-х годов, они потребовали от правительства возмещения возникших убытков продажей долей российских предприятий по низкой рыночной цене. Однако власти не собирались распродавать лакомые куски российских частных отраслей иностранцам. Они сами выделяли предприятием кредиты, чтобы те пережили экономические трудности или скупали пострадавшие от кризиса предприятия.
На Западе были поражены щедростью, с которой правительство Путина в самые тяжелые месяцы финансового кризиса исполняло свои социальные обязательства. Когда уровень безработицы вырос до 9 %, правительство повысило пособия по безработице. На стабилизацию рынка труда было выделено 25 миллиардов долларов, увеличено материнское пособие, субсидирован пенсионный фонд, оплачены курсы повышения квалификации и с помощью финансовых вливаний укреплена система социальной защиты. Во время финансового кризиса глава правительства Путин изменил свой имидж. Как президент он ратовал за усиленную индустриализацию, теперь же повсюду объявлял, что приоритет в политике правительства отдается социальной сфере. Подтверждением тому стал государственный бюджет 2011 года. Он предусматривал повышение пенсий на 10 %, зарплаты военнослужащих и сотрудников милиции на 6,5 %, дотаций на здравоохранение на 10 %, а на культуру — на 11 %. Особенно повысилась зарплата врачей и учителей, да и студентов не забыли. Бюджет на образование был увеличен на 13,5 %, оборонный бюджет на 13 %. В отраслях, которые обошли, царило недовольство: перераспределение государственного бюджета с акцентом на «социалку» и «оборонку» могло задушить экономический рост. Правительство сэкономило на коммунальных расходах и защите окружающей среды.
Россия способна на гораздо большее! В то время, когда другие промышленные страны во время кризиса по уши погрязли в долгах, российское правительство обладало необходимым капиталом, чтобы модернизировать собственную экономику. Для первой фазы программы модернизации бюджетом было предусмотрено 80 миллиардов долларов. Правительство планировало крупные инвестиции в энергетический сектор, автомобильную промышленность, фармацевтику, а также в значимые спортивные мероприятия. Строительство отелей в Сочи, где в 2014 году состоятся Олимпийские игры, достигло своего апогея. Гостиницы должны быть готовы уже к началу гонок «Формулы-1», которая стартует в Сочи в 2013 году. Россия получила дотацию на проведение Чемпионата мира по футболу в 2018 году. ' Для этого необходимо не только строительство 16 стадионов, но и ведущих к ним улиц и аэропортов. Обладая большим количеством крупных и дорогих пятизвездочных отелей, Россия практически не имеет трехзвездочных гостиниц. Чемпионат мира по футболу обязывает страну к строительству небольших отелей для обычных туристов. Инвестиционный банк «ВТБ Капитал» исходит из суммы в 20 миллиардов долларов.
Путин вызвал к себе олигархов и дал каждому из них по специальному заданию. Владимир Потанин и Олег Дерипаска с этого момента должны были позаботиться о Зимней олимпиаде в Сочи, Виктор Вексельберг — о строительстве инновационного центра в Сколково, футбольный фанат Роман Абрамович, вместе с «Газпромом» и «Лукойлом» — об инфраструктуре для чемпионата мира по футболу.
На что действительно способна Россия?
Страна с идеями — Иностранцы скупают государственные концерны — «Сколково» и финансовый центр — Преобразования потребуют больше времени — Коррупция как часть системы
Правительство готово выложить немалые суммы за улучшение имиджа России в мире с помощью спорта. Спортивные комплексы должны послужить рекламной вывеской модернизации. И это стало бы начальной фазой создания добавленной стоимости. Президент Медведев во всеуслышание и безо всякого стеснения назвал Россию «отсталой страной». Он представил план из пяти пунктов, в соответствии с которым экономическая модернизация должна осуществиться до конца 2020 года. К этому времени Россия должна стать пятой по величине экономикой мира. Премьер-министр Путин в своем правительственном плане отодвинул эту дату на более поздний срок — 2030 год. Основной задачей этой стратегии обоими политиками была названа диверсификация экономики, которая должна быть достигнута посредством развития пяти ведущих отраслей: энергетической эффективности, атомной промышленности, телекоммуникаций, медицинской техники и информационных технологий. Эти области призваны стать двигателями модернизации.
Но уже при обсуждении её целей в высших эшелонах руководства возникли разногласия. В будущей России должна быть создана смешанная форма из государственного регулирования и частного хозяйства. Спор разгорелся по поводу того, должны ли государственные холдинги и в дальнейшем выполнять основные функции в экономическом развитии. Медведев хотел сократить их влияние, потому что они не гарантировали эффективного управления и противоречили политике содействия развитию среднего класса. Путин, напротив, требовал их укрепления, потому что они могли осуществлять свою деятельность в тех сегментах, которые не получали инвестиций от частных предприятий, но были необходимы для преследования национальных интересов государства.
Созданные пять лет назад государственные холдинги отменить было невозможно; российские частные предприятия не смогли бы заполнить возникший вакуум. Можно было говорить лишь о преобразовании этих организаций. И кому они на самом деле должны были принадлежать? Медведев опубликовал список подлежащих продаже государственных холдингов, из которого следовало, что правительство готово провести частичную приватизацию крупного государственного банка «Сбербанк», «Российского Сельскохозяйственного Банка», «Российских железных дорог» и других, до сих пор известных как не продаваемых государственных предприятий. Понятно, что в списке пока отсутствовали предприятия военной и ядерной промышленности, но он выглядел уже привлекательно и заманчиво. В целом, государство хотело выставить на продажу пакеты акций стоимостью свыше 25 миллиардов долларов.
«Другого выхода нет», — аргументировал Медведев. США контролируют 25 % мировой экономики, российский ВВП составляет 8 % от американского, российские высокие технологии на мировом рынке занимают всего лишь малую часть — 0,5 %, российская покупательная способность соответствует лишь 3 % мирового ВВП. Чтобы удвоить ВВП и добиться перехода к конкурентоспособной промышленности, необходимо открыть доступ иностранным инвесторам и дать большие свободы частному предпринимательству. Однако кто даст иностранным концернам гарантию, что на данных предприятиях они действительно будут иметь право принимать решения и внезапно не окажутся в слабой роли младших партнёров? Власти приняли решение создать фонд защиты иностранных компаний от рисков с целью страхования их инвестиций в Россию — этакое российское изобретение уже существующей системы немецкого страхования кредитов.
Правительство постоянно занимал вопрос, какой объем иностранных инвестиций в стратегически важные экономические отрасли сможет «потянуть» Россия, чтобы не попасть в зависимость. На тот момент иностранные инвестиции составляли 10 % общего инвестиционного объема России, но власти, очевидно, понимали, что этого недостаточно. В качестве двигателя модернизации в страну необходимо привлечь иностранные концерны, обладающие технологическим превосходством и зрелым менеджментом. Это уже нашло свое подтверждение в энергетическом секторе. Россия, где в отличие от Европы потребление электричества постоянно растет, для немецкого концерна ΕΟΝ, инвестирующего в электростанции, работающие на природном газе и угле, стала крупнейшим инвестиционным рынком.
