и привязанности, ставя превыше всего национальную идею. Кастовость была привнесена Донцовым в украинский национализм. Если Конституция Михновского провозглашала запрет любых каст и апеллировала к принципам демократии, то интегральный национализм Донцова заявлял кастовый строй. Чтобы побеждать, элита должна быть сильной и, соответственно, свободной от предрассудков слабости. Требования к элите мыслились Донцовым в соответствии с идеями Фридриха Ницше: воля ставилась выше разума, восстанавливалась ценность физической силы, оправдывалось насилие сильного над слабым, провозглашались установки беспощадности к врагу и ненависти к чужому, мораль отвергалась в духе ницшеанского аморализма. Нации, согласно закону борьбы за существование, заявлял Донцов, должны стремиться к территориальной экспансии. Только соблюдая эти подходы, полагал он, украинская нация может занять то место в мире, которое занимают англичане или французы. Удивительно, что все то, что Донцов считал необходимым для украинцев, для русских им категорически не допускалось [188].
После войны советская сторона ставила вопрос о выдаче Донцова как военного преступника, человека, распространявшего нацистскую идеологию и сотрудничавшего с нацистами. Но, оказавшись в американской зоне оккупации, он избежал наказания, перебрался сначала во Францию, потом в Великобританию, затем в США и, наконец, обосновался в Канаде. До своей смерти в 1973 году Донцов проживал в «стране кленовых листьев», преподавал в Монреальском университете, издавал работы по теории элит. Для Запада расист и нацист оказался фигурой приемлемой и легитимной как ученый.
Расизм с профессорской кафедры
Донцов не был одинок в увлечении расизмом среди украинской интеллигенции. Профессор Степан Рудницкий являлся вполне респектабельным ученым. На старте своей научной карьеры он преподавал в Львовском университете, а после переезда в СССР в 1926 году работал в Харьковском геодезическом институте и Украинском научно-исследовательском институте географии и картографии. Рудницкого принято считать основоположником физической географии на Украине. Однако при всех этих регалиях его работу 1923 года «К основам украинского национализма» иначе как пропаганду расизма классифицировать невозможно [189].
Нацию украинский географ определял в качестве расового подвида. Сила наций, в его понимании, зависела от природных ресурсов и качества расового материала. Рудницкий одним из первых заложил популярный среди украинских националистов взгляд на украинцев как расово однородную общность — динарцев. Украинцы, можно прочитать в книге Львовского профессора, в отличие от кацапов, были круглоголовыми. Из этих положений следовал вывод о необходимости для Украины национальной биологической политики, основанной на принципах евгеники. Расовое смешение для украинцев он считал допустимым с качественными расовыми типами и недопустимым с некачественными. К расово качественным Рудницкий относил англосаксов, немцев, скандинавов, к некачественным — русских, поляков, румын, туркотатар, евреев.
Русская культура, по мнению профессора, была сущностно враждебна культуре украинской. Украинцы, согласно ему, утверждали всегда «свободолюбивое народоправ-ное общество», тогда как «москали» характеризовались как «вечные невольники и деспоты».
К авторитету профессора будет впоследствии апеллировать ОУН [190]. И вот такой ученый с 1926 года работал в СССР, занимал высокие должности в научной образовательной сфере. Его деятельность была контекстна политике украинизации соответствующего периода. Однако в 1933 году Рудницкого арестовали по делу Украинской военной организации, а в 1937 году он был расстрелян. Сегодня его представляют невинной жертвой сталинских репрессий. Существовала ли в действительности связь профессора с украинскими националистами за рубежом, доподлинно неизвестно. Но известны его расистские взгляды, которые как минимум необходимо учитывать, описывая контекст сталинских репрессий.
Классократия Вячеслава Липинского
Украинский национализм имел в своем генезисе историческую развилку между этнократией и нацизмом, с одной стороны, и идеей политической нации — с другой. Первую перспективу наиболее последовательно представлял Донцов, вторую — Вячеслав (Вацлав) Липинский. Для происходившего из польской шляхты католика Липинского этническая трактовка украинской нации была неприемлема. За этничность в подходе к национальному им критиковался Донцов, являвшийся когда-то его последователем. Интегральный национализм в версии Липинского, в отличие от донцовской версии, как раз и заключался в интегральности политической нации, стоящей над уровнем этничности (рис. 26). При этом украинское этническое не отрицалось, но рассматривалось подчиненным интегральной нации. «…Как нет чистокровных американцев — так нет и чистокровных украинцев, — пояснял свою позицию Липинский. — Колония есть колония: осадок людей разных племен, вер и рас — украинец есть всякий, кто хочет, чтобы Украина перестала быть колонией; чтоб из разных ее племен, рас и вер восстало одно государство украинское, а творцом Украины является тот, кто в святое дело обретения независимости украинских колоний приносит все наилучшее, что есть в нем: в той культуре, с которой он до украинства пришел, например, из московской культуры принести можно уважение к авторитету, организации, дисциплине — как раз то, чего украинству так недостает» [191].
Рис. 26. Идеологическая развилка в генезисе национализма: между политической нацией и этнократией
Липинский, как и его оппоненты, полагал, что конфликт Украины и России неизбежен, но видел в нем суть не вражды этнической, а борьбы политических наций. «Только тогда, — предсказывал он, — когда государственники украинские всех местных классов и всех местных наций победят агентов, которых метрополии имеют на Украине тоже во всех местных классах и всех местных нациях (также и «нации украинской»!), — сможет возродиться украинское государство, и только в украинском государстве — только в процессе совместного существования жителей Украины на отмежеванной государственной территории — сможет сотвориться из них украинская Нация, так, например, как возникает на наших глазах американская Нация из процесса сожительства разных наций и разных классов на территории соединенных штатов (держав), от своей метрополии отделились эти государства не под лозунгом националистичным (бей англичан) и не под лозунгом социалистическим (бей господ и буржуев), а под лозунгом политическим: создаем все жители Америки — каких бы мы ни были наций и классов — свое собственное американское государство» [192].
Вместе с тем в установках борьбы с историческими врагами Липинский был менее радикален. Украина, предупреждал он, «не может объединиться ненавистью к Москве или к Польше, потому что ненависть к Москве приведет ее в Польшу, ненависть к Польше приведет ее в Москву, а ненависть одновременно к обеим — в петлю самоубийства или в дом умалишенных» [193]. К числу фальшивых положений относилось им утверждение украинских этнических националистов, будто бы украинцы национально угнетались русскими подобно тому, как чехи угнетались немцами, болгары — турками, а бельгийцы — французами.
Оригинальность воззрениям Липинского придавало выдвижение им Концепции классократии. Классократию как правильный тип формирования национальной элиты он противопоставлял охлократии и демократии. При классократии национальная элита формируется на основе антропологических типов воина и производителя. При охлократии воин сочетается с не-производителем. Наконец, при демократии,
