союзников по борьбе, — торговали землями украинской нации, душами миллионов украинских рабочих и крестьян, торговали, скрываясь, как воры от народного глаза и никого не спрашивали. Они же себя считали призванными освобождать украинский народ. Вот и «освобождали», отдавая Галичину и Волынь с Холмщиной под господство польского магната» [184].
Запад легитимизировать институции украинского национализма отказался. Представители УНР, несмотря на все препоны, прорвались на Версальскую конференцию. Но их там встретили крайне холодно, отведя место среди проигравших. Украинское государство ведущими державами Антанты признано не было. В современной украинской историографии такой прием объясняется большевистской пропагандой. Большевики здесь были в действительности ни при чем. Негативную роль для украинского национализма сыграла его связь с Германией и Австро-Венгрией. На Западе эту зависимость хорошо понимали. Сказывалось и то, что украинцев воспринимали русскими, и создания еще одного русского государства не желали. Поэтому на Западе предпочитали поддержать в ущерб Украине Польшу.
Катализатором дальнейшего развития украинского национализма явилась оккупация Польшей территории, определяемой как Западная Украина. Поляки сами были националистами, и это проявилось в отношении к украинскому населению. Разница с интернационалистами-большевиками была очевидна.
Идеолог интегрального национализма Дмитрий Донцов
Дмитрия Донцова можно отнести к видным представителям мировой мысли, условно связанной с философией «третьего пути». В своей Концепции интегрального национализма он соединял нордическую ариософию, учение о борьбе за существование Чарльза Дарвина, теорию элит в духе Юлиуса Эволы и философию воли в ее ницшеанском и шопенгауэровском представлении (рис. 25). Донцов являлся радикальным русофобом и обосновывал необходимость помощи Запада Украине мировой русской угрозой. С Донцова в рамках украинского национализма получило развитие расистское направление. Именно Донцов (а не Коновалец или Бандера — организаторы партостро-ительства) являлся автором философско-мировоззренческой системы, взятой за основу оуновским движением [185].
Рис. 25. Интегральный национализм Д. Донцова
Дмитрий Иванович родился в Мелитополе — городе с традиционной доминацией русского населения — и носил русскую фамилию. В семье украинского националиста говорили по-русски и по-немецки. На украинском могли читать. Родственники правого идеолога будут занимать впоследствии видные посты в советских органах власти. В Украинской ССР их в сравнении с ним знали гораздо лучше. Сам Дмитрий Иванович первоначально был противником национализма, выступал против буржуазно-националистических украинских партий и стоял на общедемократических позициях противников самодержавия. Понятно, что расизм Донцова при таком бэкграунде абсурден. Но такими псевдоукраинцами были многие украинские националисты.
На украинские националистические позиции Донцов перешел в Австро-Венгрии, обучаясь в Венском университете. Начинается его сотрудничество с венскими властями и львовскими украинистами, обеспечившее выдвижение на позиции лидера украинских националистов. Радикальная антироссийская позиция делала Донцова желанной фигурой в Вене и в целом на Западе. Он в своих выступлениях изобличал москвофилов и москвофильство. Характерно, что Россия в критике украинских националистов ассоциировалась с Москвой, а не со столицей — Петербургом. Донцов призывал украинцев отгородиться от России и пойти по пути сближения с западноевропейской культурой. Лозунг самостоятельности Украины он считал недостаточно актуальным. Более актуальным, полагал Донцов, должен был стать лозунг полного отделения, политического сепаратизма. Главные векторы украинской политики раскрывались им следующим образом: «Когда история (и география) сделали из нас аванпост Европы против России, России, как таковой, не смотря на ее режим в любое время; когда эту роль под угрозой национальной смерти должна Украина и дальше играть; когда заложение московской культуры уничтожают опорную силу нации; когда, на конец, победа в отстаивании своей независимости неотделима для нас от победы Европы над Россией, и наоборот — то первыми заповедями в нашей политике должны быть: В политике внутренней — лелеяние западной культуры, которая спасает Европу (и нас) от московской участи. В политике внешней — полная сепарация от России. Такое формулирование главных целей нашей внешней политики тянет за собой целый ряд важных логичных последствий. Когда Я говорю сепарация от России, то понимаю сепарацию, отделение в неподчиненное государство» [186].
Отделение от России и русской культуры Донцовым считал более важной задачей, чем саму суверенность. Русофобия оказывалась не средством суверенизации, а самодостаточным целевым ориентиром.
Еще в 1913 году, выступая во Львове перед украинской студенческой молодежью, Донцов призывал украинцев в грядущей войне ориентироваться не на Россию, а на ее противников — Германию и Австро-Венгрию. На Австро-Венгрию Донцов вообще возлагал огромные надежды. По его мнению, ей предстояло либо разделить судьбу Османской империи, либо «стать орудием новой революции новых народов Восточной Европы».
Во время войны в связи с наступлением русской армии Донцов переехал сначала из Львова в Вену, а затем в Берлин, іде возглавил работавшую на Германию Украинскую информационную службу. Там же он издал на немецком языке брошюру «Украинское государство и война против России», в которой обосновывал необходимость для Запада в борьбе против России сделать ставку на Украину. Россия, утверждал он, по факту своего существования стремится к мировому господству. Сдержать ее в этих устремлениях возможно, лишь отделив от нее ряд территорий, которые в качестве буфера являлись бы препятствиями ее экспансии. Наиболее подходящей территорией для этой роли является Украина. Германия и Австро-Венгрия только через поддержку Украины, полагал Донцов, могут остановить угрожавший им панславизм [187].
Донцов восхищался фашистскими лидерами — сначала Муссолини, а потом и Гитлером. Украинское государство должно было использовать подходы государствострои-тельства, взятые на вооружение фашистскими режимами.
Теория Дарвина, как известно, имела различные идеологические проекции. Идея борьбы за существование как двигателя эволюции была принята и либералами (Спенсер, обоснование конкуренции индивидуумов), и коммунистами (обоснование классовой борьбы), и националистами (обоснование борьбы рас). С националистических позиций использовал дарвиновское учение и Дмитрий Донцов. Нации, утверждал он со ссылкой на Дарвина, ведут друг с другом борьбу за существование. Межнациональные войны являются в этой связи неизбежными и вечными по сути существования самих наций. В качестве борьбы двух и рас трактовал Донцов и суть русско-украинского конфликта.
Как и у животных, в основе межнациональной борьбы находится контроль за ресурсами, прежде всего территорией. Национальная идея сообразно с этим видением состояла в «идеале господства определенной этнической группы над территорией, которую она получила в наследство по родителям и которую хочет оставить своим детям».
Но для победы в борьбе за существование нация должна быть соответствующим образом организована. Демократия в качестве такого средства не функциональна. Она, как правление многих, знает лишь закон числа. Между тем сумма слабых не может дать силы. Должна наличествовать иерархия. На вершине пирамиды должен находиться национальный вождь. Далее — выделяемый из народа особый орден организованной национальной элиты. Элита образует особую «расовую касту». Она разрывает родственные связи
