молодежи».
Определение этого явления предполагает элементарный демографический расчет, а именно сравнение количества мужчин в возрасте 40–44 года с числом мальчиков в возрасте от 0 до 4 лет. Демографический сбой происходит тогда, когда на каждые 100 мужчин в возрасте 40–44 года приходится мальчиков в возрасте от 0 до 4 лет больше, чем 80. Соответственно, если это соотношение больше 80, то имеет место активный злокачественный приоритет молодежи, а если меньше, то пассивный.
В Германии это соотношение равно 100 к 50, а в секторе Газа – 100 к 464. Хайнзон использует термин «демографический сбой» или «приоритет», чтобы охарактеризовать страны, не способные сопротивляться натиску молодежи из других стран. По его мнению, Германия и Великобритания, также как Бельгия и Австрия демографически готовы к сдаче молодежи из мусульманских стран: Афганистану (100 к 403), Ираку (100 к 351), Сомали (100 к 364), Сирии (100 к 253).
В 2017 году профессор Г. Хайнзон подготовил для командования НАТО доклад о демографической угрозе альянсу, где впервые количественно определил порог развязывания в стране проживания мигрантов массового насилия при запуске незаконных и трудноуправляемых антропотоков.
Массовое насилие неизбежно происходит в тех обществах, где юноши 15–29 лет составляют больше 30 % от общего населения. (Этот показатель Хайнзон называет «демографическим приоритетом молодежи»). По мнению Хайнзона, все, во имя чего вершится это насилие, – религия, национализм, марксизм, фашизм – несущественно. Главным является не идеология, а демографические перекосы, неудовлетворенные потребности молодежи и гормональные эксцессы молодых людей. В мире в 2000–2017 годах было 67 стран с запускающим массовое насилие демографическим приоритетом молодёжи. В 60 из них имели или имеют место массовый геноцид и/или гражданская война, и как следствие – массовая межрегиональная или межконтинентальная миграция. Большие исторические данные убедительно подтвердили гипотезы Г. Хайнзона и придали им статус теории, используемой политиками ведущих стран мира при принятии ключевых решений.
Запад столкнулся с гигантским приоритетом молодёжи в большей части мусульманского мира, где происходит демографический взрыв. В течение всего лишь пяти поколений (1900–2015 годы) население в мусульманском мире выросло со 150 млн. до 1300 млн. человек, то есть почти в 9 раз.
Для сравнения: население Китая выросло с 400 до 1350 млн. человек (350 процентов), Индии – с 300 до 1400 млн. (470 %). Между 1988 и 2016 годами в развивающихся странах родились более одного миллиарда сыновей, и горячие точки стали предсказуемы. Накануне талибского переворота, в 1993 году население Афганистана выросло с 14 до 22 млн.; в Ираке в 1950 году было 5 млн. человек, а сейчас 25 млн.; начиная с 1967 года население Западного берега реки Иордан и сектора Газа выросло с 450 тыс. до 3,3 млн., из которых 47 % – молодёжь. К концу жизни нынешнего поколения в Афганистане будет столько же юношей моложе 20 лет, сколько во Франции и Германии вместе взятых.
Общий миграционный потенциал Северной и Тропической Африки, а также Ближнего и Среднего Востока с Центральной Азией составит в 2020–2035 годы 700–800 млн. человек. Даже 10 % от этого количество достаточно, чтобы неуправляемые миграционные потоки покончили с целым рядом европейских стран, как с государственными и цивилизационными образованиями. Экономическая катастрофа в Венесуэле, хаос в Мексике, ухудшение эпидемической и климатической обстановки в целом ряде стран Центральной и Южной Америки могут в 2020-е годы привести к скачкообразному росту антропотоков на Американском континенте с юга на север. Масштабы этого антропотока будут таковы, что единственным спасением окажется пока не сооруженная стена Трампа на южной границе США.
Все это может стать реальностью, если на «злокачественный демографический приоритет молодёжи» наложатся региональные засухи, климатические аномалии и экстраординарные финансово-экономические явления, типа долговременного глубокого глобального кризиса производства и торговли.
Неустранимые демографические угрозы
В 2020-е годы практически неизбежны три крупномасштабных конфликта, которые изменят политико-экономическую, а возможно, и военную ситуацию на планете. Они могут выступить дополнительными факторами, усугубляющими финансово-экономические, социально-политические и природно-климатические кризисные явления, с которыми неизбежно столкнется человечество в период с 2020 по 2035 год.
В 2018–2035 годы при наличии проблем, рисков и трудностей, связанных с демографией, в наилучших условиях окажутся Северная Америка (Соединенные Штаты и Канада), Китай с Японией и Южной Кореей.
Что касается Соединенных Штатов, то энергичные действия по пресечению потоков нелегальной миграции в США резко повысят потенциал Америки в противодействии демографической угрозе. К началу 2020-х годов, по сути, окажется перекрыт единственный логистический коридор для незаконной миграции в США – через Мексику. Вне зависимости от того, будет ли построена стена или иные электронные заграждения или нет, Соединенные Штаты обезопасят себя от незаконной миграции за счет безальтернативной зависимости Мексики от Америки. Экономическое процветание Мексики полностью зависит от экспортно-импортных операций по товарам и услугам с США и американских инвестиций. Поэтому решение задачи пресечения незаконной миграции в США возложено администрацией Д. Трампа на саму Мексику. Установлена прямая зависимость межу уровнем торгово-экономических отношений двух стран и уровнем эффективности усилий Мексики по пресечению незаконной миграции в США как из самой страны, так и из регионов Центральной Америки.
Как отмечалось выше, население Китая при всей плотности и масштабах всегда имело компактную локацию, не выходящую за пределы строго определенного региона. Это сохранится и на период 2018–2035 годов. Что касается опасений относительно китайской экспансии в районы Приморья и Дальнего Востока России, то подобная экспансия, несомненно, будет иметь место. Однако она будет иметь исключительно мирный и добровольный характер.
В настоящее время в приграничных с Китаем областях России плотность населения составляет в лучшем случае 2,5 человека на 1 км² и уменьшится до 2, 2 человека в 2020 году и 1,7 – в 2030 году. Фактически российское Приморье и Дальний Восток за исключением нескольких крупных городов и местностей, типа Алтая и Минусинской долины превращаются в огромные безлюдные территории. В Китае, в северных приграничных районах плотность населения составляет 11 человек на 1 км², что в четыре раза меньше, чем в среднем по Китаю. Наиболее вероятный вариант для перспективы до 2035 года – это мирное замещение русскоязычного населения Приморья и Дальнего Востока китайцами, при сохранении формальных государственных границ. Также весьма вероятна активная метизация населения в этих районах через смешанные браки с мужьями-китайцами и русскоязычными женами.
Крайне мало шансов сохранить национально-культурную идентичность и нынешний тип политико-экономической жизни у стран ЕС. Имеется высокая вероятность, что в течение периода до 2035 года даже при благоприятных обстоятельствах, наиболее влиятельными и активными европейцами станут мигранты в первом, втором и третьем поколениях из районов Ближнего и Среднего Востока и Африки мусульманского вероисповедания, имеющих ярко выраженную конфессионально-культурную идентичность. Уже в
