израильской. Ни сирийско-ливанские войска на севере, ни трансиорданско-иракские силы в центре Палестины, ни разрозненные отряды иностранных добровольцев и местных деревенских ополченцев уже не вели никаких боевых действий, а сидели на своих позициях, лишь изредка перестреливаясь с противником. Египетская армия также по условиям перемирия не вела никаких боевых действий. Лишь изредка ее солдаты обстреливали еврейские грузовики, пытавшиеся на бешеной скорости проскочить в Негеве мимо египетских позиций, чтобы доставить в тот или иной осажденный кибуц продовольствие, боеприпасы и другое снабжение. У Египта все еще оставался с Израилем территориальный спор. Сионисты разделили с Трансиорданией Палестину, но вот с Каиром никаких договоренностей не имелось, а египтяне занимали осенью 1948 большую часть Негева. Они должны были понимать, что израильтяне, скорее всего, перейдут в наступление, чтобы отбить Негев, но никаких серьезных приготовлений не предприняли. Каир не перебросил в Негев крупных подкреплений, не провел никаких серьезных мобилизационных мероприятий и вообще вел войну спустя рукава. Египетская армия была самой большой в арабском мире и самой небоеспособной во всех военных отношениях. Апофеозом их некомпетентности стал поход египетского флота на Тель-Авив, когда израильтяне уже завершали разгром египетских сил в пустыне. Каир отправил флагман своего флота и корабль сопровождения, вероятно, чтобы заставить Израиль прекратить наступление в Негеве под угрозой обстрела Тель-Авива с моря. Три израильских диверсанта голыми руками потопили флагман и сильно повредили корабль сопровождения (он затонул позднее). Погибло больше 500 египтян, флот был разгромлен, Каир пребывал в ужасе и новости о случившемся были засекречены. Вторгшаяся в Израиль египетская армия накануне событий осенью 1948 года практически была отрезана от остального Египта и брошена на произвол судьбы в пустыне Негев, которая располагалась за Синайской пустыней. Иными словами, передовые египетские части находились «в двух пустынях» от основных сил и баз снабжения, имея перед собой крайне опасного противника. Израильские вооруженные силы, с другой стороны, к октябрю 1948 года пребывали на пике своего могущества. Полностью отмобилизованные, отлично вооруженные, они значительно превосходили египетскую армию в Негеве как в количественном, так и в моральном отношении. Их внутренние линии снабжения и сообщения были короткими, а потому, чтобы перебросить войска из одного места в другое, достаточно было нескольких часов. Египетские же линии транспортных коммуникаций были невероятно растянуты и оказались разорванными в первые же часы израильского наступления, что привело к панике и бегству. Оторванное от реальности и войск в Негеве командование в Каире даже не представляло себе, насколько большим оказался военный дисбаланс в пустыне к середине октября 1948 года. Египетские солдаты и офицеры сидели в израильской пустыне, чувствуя себя брошенными, совершенно никому не нужными. Их изначально отправили на эту войну, обокрав до нитки. Коммерсанты, занимавшиеся армейскими поставками, все как один – друзья короля Фарука, чего только им не поставили – старые негодные винтовки, отсыревшие боеприпасы, просроченное продовольствие, разбавленный бензин. Они понимали, что остались по сути одни. Соседи по фронту – трансиорданские войска – уже давно закончили воевать, но главное, разделили с израильтянами землю. На той территории, где теперь располагались трансиорданские части, не осталось больше никаких евреев, только арабы – много, очень много арабов, что означало, что сионисты не будут дальше наступать, ведь им не нужны арабы. Совсем другая была ситуация у египетской армии в Негеве. У них за спиной в осаде, отчаянно отстреливаясь, имелась куча кибуцев, которые явно никуда не собирались из пустыни уходить. Разбирающиеся в геополитике высшие офицеры понимали, что Израилю как воздух требуется выход к Красному морю, что Негев им в действительности нужен не меньше, чем Иерусалимский выступ, и пока они его не захватят, войну с Трансиорданией не закончат. Иными словами, египетское командование на месте в Негеве все понимало, но достучаться до высшего руководства в Каире было не в состоянии. Другой вопрос: что руководство в Каире могло сделать? Мобилизовать всю страну на войну, отправить в Негев все египетские вооруженные силы? При таком повороте событий и без того еле дышащее правительство в Каире могло просто рухнуть под весом таких обстоятельств. Нет, такая война прогнившему до основания египетскому правящему классу осенью 1948 года была не нужна. Как показал последующий египетский опыт, война с Израилем, а их было еще две, стране была никогда не нужна, даже когда у власти находилось куда более крепкое правительство, нежели то, что в 1948 году.
Пятнадцатого октября израильские войска воспользовавшись тем предлогом, что египетские солдаты опять обстреляли конвой, шедший с продовольствием в один из осажденных кибуцев, нарушили перемирие и начали наступление в Негеве по всему фронту. Наблюдатели ООН немедленно установили, что начатая израильтянами операция не была спонтанным ответом на мелкий по тем меркам инцидент с обстрелом кибуцных грузовиков, но представляла собой тщательно подготовленную крупномасштабную войсковую операцию. Они попытались было заявить протест Тель-Авиву, но пока бюрократическая машина ООН не спеша крутила свои дипломатические шестеренки, израильтяне успели достичь всех поставленных перед собой в военном плане целей. Эта третья по счету в 1948 году война была самой короткой и продлилась всего неделю, поскольку Израилю в спину дышали сотрудники ООН. Кстати такие гонки с ООН наперегонки станут у Израиля впоследствии частыми. Успеть продвинуться на вражескую территорию как можно дальше до того, как вступит в силу очередное перемирие ООН и под давлением мирового общественного мнения не придется глушить танковые моторы. Так вот случилось и в октябре 1948 года. Поскольку на тот момент только рожденному еврейскому государству международная поддержка была еще крайне необходима, ему приходилось с уважением относиться к постановлениям ООН. Но как было сказано выше, за одну неделю они все успели. Основные силы египетской армии оставили свои позиции в Негеве и отступили в сектор Газа. Чуть позднее израильтяне их там добили. Нет, никакой кровопролитной битвы с огромными потерями не случилось. Израильские войска провели еще одну операцию, в этот раз несложную, можно сказать, хирургическую, и отрезали египетскую армию от Египта. Те оказались в секторе Газа в окружении, без какого-либо снабжения и без единого шанса, что возникшее кольцо окружения прорвут извне. Сложившаяся ситуация вынудила Каир пойти на подписание перемирия с Израилем. Результатом такой бесславной военной кампании стали чрезвычайно скудные египетские территориальные приобретения: им достался сектор Газа – небольшой кусок средиземноморского побережья с полностью арабским населением. Вероятно, именно поэтому, из-за полностью арабского населения, Израиль и дал возможность Египту удержать эту территорию, поскольку с военной точки зрения ничего не мешало им осенью 1948 года выдавить египетскую армию из сектора Газа тоже. Израильтяне изгнали арабов из многих
