“Очень важно, что сегодня за обедом сидели двое их сыновей”, – поясняет Бен Аммар.
Продолжительный обед в Аркоре не дал никаких немедленных результатов – прежде всего потому, что Мердок хотел быть держателем контрольного пакета акций в любой финансовой операции, связанной с платным телевидением, а Берлускони такая идея не понравилась.
Кроме телевидения и политики, весной и летом 2015 года Берлускони постоянно думал о футболе. Его любимый “Милан” играл плохо, и Берлускони фактически уволил незадачливого тренера команды Филиппо Индзаги. Он публично унизил Индзаги, заявив, что у них с футбольным тренером “расходятся взгляды”. Для итальянских болельщиков такого намека было вполне достаточно. Теперь пресса только и писала о том, что Берлускони вот-вот официально уволит Индзаги, и гадала, кого он наймет вместо него. Вдобавок уже на следующий день после того, как у Берлускони в Аркоре побывал Мердок, в чугунные ворота его виллы въехал автомобиль другого магната-миллиардера. Итальянские журналисты и телевизионщики, расположившиеся “в засаде” неподалеку, разглядели, что новый гость Берлускони – какой-то азиат. Прошел слух, будто Берлускони собирается продать легендарный футбольный клуб – за миллиард с лишним долларов.
Облачный день в конце апреля в Аркоре, спустя три дня после визита Мердока. Берлускони сидит на своем любимом диване в гостиной. На нем черная рубашка с блейзером, перед ним на журнальном столике – бежевый телефон дизайна 1970-х, блокнот с ручкой и стакан минеральной воды. Берлускони неохотно берет ломтики свежих яблок с тарелки с низкокалорийным фруктовым салатом. В прилегающей столовой и в других комнатах этого большого дома, предназначенных для встреч, больше дюжины миланских юристов, менеджеров инвестиционных банков, бухгалтеров и переводчиков негромко переговариваются между собой. А за окном, прямо за спиной Берлускони, один из банковских менеджеров в белой рубашке, вышедший передохнуть в сад, любовно возится с каким-то старым, видавшим виды смартфоном. Берлускони не обращает на это никакого внимания. Он говорит о футболе.
“Все очень просто. Я вложил кучу денег в «Милан». Чтобы побеждать в футболе, нужны деньги, талант и удача. Я двадцать девять лет был президентом «Милана», и сегодня наша команда – одна из самых прославленных в истории. Отлично! Но сегодня содержать футбольную команду – очень дорогое удовольствие. Поэтому сейчас европейские клубы стараются привлекать капиталы инвесторов из России, из Катара, из нефтяных стран, из Китая, Индонезии, из Азии. Сейчас одной семье вроде нашей слишком дорого содержать команду на собственные средства, потому что конкуренция очень жесткая, а цены просто бешеные. Цены на главных игроков вроде [Криштиану] Роналду и [Лайонела] Месси взлетели до небес, просто с ума сойти! Нет, это стало неподъемным. Взять хотя бы последние три года для примера. Наша семья – через нашу холдинговую компанию Fininvest – три года назад вложила в футбол 62 миллиона евро, два года назад – 70 миллионов, а в прошлом году – 102 миллиона. Это уже чересчур! Так что нужно искать альтернативные решения, ну а где их взять? На нефтяных рынках, в Азии, там, где сейчас бурно развивается экономика. И вот, когда мы дали понять, что готовы частично продать «Милан», посыпались самые разные предложения. Одно из предложений сделал молодой финансист из Таиланда, его зовут мистер Би Тайчобол. Он приезжал ко мне вчера”.
Берлускони начинает быстро перечислять условия покупки, выдвинутые тайским бизнесменом, чье имя он произносит протяжно: “ми-истер Би-и”.
“У него оказалось очень интересное предложение. Вначале он предполагает авансом сделать крупный денежный взнос, чтобы доказать серьезность своих намерений, а потом, поскольку «Милан» – хорошо раскрученный бренд, то, мы думаем, можно было бы объявить котировки клуба, скажем на Гонконгской или Сингапурской бирже, или даже запустить рекламную кампанию бренда в Китае и еще в десяти азиатских странах. Ведь это же огромный рынок – 242 миллиона болельщиков «Милана»! А еще можно охватить рестораны, духи, безалкогольные напитки – все это должно принести хорошую прибыль. Президентом клуба останусь я, у нас появится большой бюджет для покупки новых игроков, так что скучать мне не придется. Болельщики тоже не будут скучать – уж это я им обещаю. В идеале я ищу такого человека, который просто разделил бы мои расходы по содержанию «Милана» и его лучших игроков. Но это совсем не означает, что я сам уйду со сцены. Ничего подобного”, – рассказывает Берлускони.
Несколько недель спустя Берлускони заключил сделку с мистером Би. Азиатский консорциум инвесторов обещал выложить 480 миллионов евро за 48 % акций ФК “Милан”. Контрольный пакет оставался за Берлускони. Болельщики “Милана” ликовали. Их новость очень обрадовала. Берлускони тоже был полон оптимизма.
“Бренд «Милана» стоит многого, и когда мы выставим его котироваться на азиатских биржах – скорее всего, в 2016-м, – он получит высокую рыночную оценку и станет высокодоходной компанией. Я сам вложу 150 миллионов евро в покупку новых игроков, а азиаты вложат 500 миллионов. Но контролировать клуб буду я. Потом мы выставим на фондовой бирже часть капитала – может быть, двадцать пять процентов акций, и компания выручит еще миллиард. Может быть, нам удастся оценить на бирже стоимость «Милана» в четыре миллиарда евро, тогда мне светит неплохой доход. Ну, мы очень весело заживем, если сумеем собрать миллиард. Тогда мы станем самой непобедимой командой на всей планете. Наравне с мадридским «Реалом»”.
Берлускони продолжает вслух мечтать о таком будущем, где он по-прежнему останется счастливым президентом футбольного клуба “Милан”, воплощая в жизнь свои мальчишеские мечты и строя новые планы: открыть новый офис для легендарного клуба в Шанхае. Он уносится мыслями очень далеко, анализируя подробности сделки и оценивая привлекательность быстро растущей экономики азиатских стран.
Идея использовать потенциал “Милана” в Азии – похоже, дальновидный ход, и Берлускони, говоря о своем любимом футбольном клубе, делается оживленным и эмоциональным. Наконец все-таки объясняет, почему пришлось уволить Индзаги, тренера “Милана”. Все оказывается очень просто. Берлускони сообщает, что нанял нового тренера – ветерана из Сербии Синишу Михайловича, который обязательно поднимет команду на прежние высоты. “Он – сильная личность, и в то же время он очень человечный: это оттого, что у него самого шестеро детей. У него всегда были прекрасные отношения со всеми игроками во всех командах, которые он тренировал. И он мне признавался, что у него есть мечта, заветная мечта: стать когда-нибудь тренером «Милана». Думаю, он справится”, – говорит Берлускони.
Итак, это решено: Михайлович, новый напористый тренер-серб, который заменит незадачливого Индзаги, получит колоссальную финансовую поддержку и команду отборнейших футболистов в мире.
Относительно будущей судьбы семейного холдинга Mediaset, итальянской медиаимперии, у Берлускони нет никаких сомнений. Он твердо решил, что контроль над компанией должен оставаться в руках семьи – во всяком случае, в ближайшее время.
“Mediaset мы сохраним, – говорит он спокойно. – Это важно независимо от того, вернусь я в политику или нет”.
Сохранение контроля над Mediaset, которая летом 2015 года по-прежнему оставалась главным активом в империи Берлускони, вероятно, составляло важнейшее ядро бизнес-стратегии миллиардера. Однако когда речь заходила о политической стратегии Берлускони или о его собственном политическом будущем, он колебался, не желая брать на себя каких-либо обязательств – даже на страницах своей биографии.
Пока все в разработке.
Берлускони начал подавать противоречивые сигналы еще в мае 2015 года, когда примкнул к кампании, которая со временем принесла очень неплохие результаты. Его ассистент Джованни Тоти был избран губернатором области Лигурия, причем ему удалось победить на выборах еще в одной области – Венето, но в обоих случаях он победил лишь благодаря союзу с ксенофобской партией “Северная лига”. Берлускони попал в зависимость от этого итальянского аналога американского протестного “Движения чаепития”, который набирал примерно столько же голосов избирателей, что и партия Берлускони, – около 14 %. Дело в том, что Берлускони, как он сам постоянно твердил “Магическому кругу”, ухитрился повысить популярность партии “Вперед, Италия!” за счет агитационных поездок во время предвыборной кампании. И все-таки он допустил ряд досадных промахов: однажды появился не на том сборище и приветствовал кандидата, который оказался “не из той” партии, а в другой раз объявил о своем отдалении от активной политики. Видимо, возраст все-таки начинал сказываться.
