Левые и "антиглобалисты" без оглядки предают ВТО анафеме. В моем понимании, менеджера-практика, эта почтенная организация — не одно лишь воплощение империалистического Зла. ВТО создавали деловые люди, политики и экономисты, представлявшие сильные, сложившиеся экономики. И они верно предвосхитили главные тенденции развития мирового рынка. Объединяя соперничающие рынки под один свод и устав, они ставили во главу угла не сам "принцип" свободы движения капиталов, товаров и рабочей силы, а пеклись о выгодах своих национальных экономик. Наши же "западники" без оглядки делают упор на первом. Как если бы ВТО — подобие Английского клуба, где джентльмены всегда играют по правилам. Но грубая проза мировых рынков уж такова, что кроме уставов писаных есть обыкновение, когда сильный норовит наступить на ногу слабому, запамятовав про какую-нибудь "поправку Вэника". Двери в ВТО, как на Ильинке в Минфине, открываются только в одну сторону. А из новичков уважают лишь сильного, которому незачем ломать шапку. Пример — Китай, который десятилетие вел ожесточенный торг, прежде чем не заполучил выгодные, на взаимных уступках, условия присоединения к ВТО. Проявляет ли российская сторона такую же твердость на переговорах — вовсе не очевидно. На праздновании 300-летия Санкт-Петербурга — петровского "окна в Европу" — Герман Греф посулил завершить переговоры о вступлении России в ВТО в 2004 году. Охота пуще неволи? А на днях после последнего раунда переговоров уполномоченный Минэкономразвития Медведков заявил в сердцах: "Отступать дальше некуда!" То ли уступок уже успели сделать столько, что больше невмочь, то ли "сроки" поджимают? А ведь условия, на которых Россию "пустят" в ВТО, каковы бы они не оказались в итоге, чувствительно заденут интересы не только всего российского бизнеса, но и десятков миллионов домохозяйств — занятость, цены, оборот товаров, прибыли и убытки... Во что же нам встанет режим "открытой экономики"? В кругу деловых людей торопливость правительства Касьянова вызывает настороженность. На мой взгляд, больше обнадеживает взвешенная и прагматичная позиция известного предпринимателя Алексея Мордашова, который, по поручению РСПП, настойчиво отстаивает на пороге вступления в ВТО, интересы несырьевых отраслей отечественной экономики. Успешный менеджмент А. Мордашова на Череповецком металлургическом и его практический опыт участия в конкурентной борьбе на мировом рынке стали является порукой. Аркадий Вольский на днях дал понять, что позиция РСПП упредила опрометчивые уступки нашим конкурентам, на которые люди с Краснопресненской, увы, горазды. Наши предприниматели-металлурги, у которых более трети товара сбывается за кордоном, уже прошли через "медные трубы" антидемпинговых расследований, всякого рода рогаток и подвохов на рынках "семерки". Потому, на мой взгляд, последнее слово в деле об условиях, сроках, выгодах и уступках вхождения России в ВТО должно принадлежать не чиновникам правительства, а лобби всего делового сообщества России — не только сырьевиков.
Российский чиновник нам не судья и не душеприказчик в таком серьезнейшем деле! Довольно нам и тех напастей, которые причинили российской экономике, предпринимательству и наемному труду, те, кто насаждал у нас "рынок", как "чертово яблоко"-картошку при Екатерине. Джордж Сорос, свертывая свою "миссию" в России, неспроста ведь обронил: "дело сделано" и ему, дескать, не жаль даже миллиарда долларов, который он потерял, польстившись что тот поп на дешевизну акций "Связьинвеста". Делец и филантроп и человек рассудка, Сорос, глядя, что называется, нам в глаза, признал, что никакого стоящего рыночного порядка в экономике России не построено. Но зато впредь нет и бельма в глазу тех, кто "держит" мировые финансы.
Россия — Большая Сибирь — навязываемый т.н. мировым сообществом кабальный вариант участия нашей страны в мировом разделении труда, надеемся, не пройдет. Пока для построения вполне справного, самодостаточного, основанного на национальном капитале — природных ресурсах, технологиях, знаниях, человеческом потенциале и внутренних накоплениях — хозяйства еще остается полный шанс.
Лицемеры лукавят, что временно севшие на мель рецессии развитые страны завидуют темпу роста российской экономики. Завидовать-то особенно нечему. Начавшийся после финансового краха спекулятивного сектора экономики в августе 1998 г. рост ВВП России — вовсе не путь к самодостаточной экономике. Трезвые аналитики и менеджеры промышленности не обольщаются по поводу качества такого роста. События происходят в канве прежней бесперспективной модели воспроизводства 90-х годов. Львиная доля роста ВВП приходится на конъюнктурный фактор — кратный рост мировых цен на нефть. В машиностроении лишь слабые сдвиги. Емкость внутреннего рынка увеличилась незначительно. Не поднялась эффективность народного хозяйства в целом. Душевые доходы едва вернулись к уровню августа 1998 года. Положительный эффект девальвации, на поверку, свелся к удешевлению стоимости рабочей силы. Настоящее качество роста, которое достигается лишь крупными инвестициями в основной капитал, так и не достигнуто. 50 млрд. долларов положительного торгового сальдо не пошли впрок. Зато ежемесячный вывоз из страны капитала вновь достиг 2,7 млрд. долл. Тогда как при "консервативном" правительстве Примакова утечка упала до 0,7 млрд. долл. Сегодня, когда целые города бедствуют без света и отопления, уже не так на слуху откровения об "избытке" денег в стране, которые некуда пристроить. В госбюджете же инвестиции в экономику составляют жалкие крохи. Зато бюджет громогласно объявлен "социальным". Идея раздачи в канун выборов пряников оголодавшим бюджетникам, пенсионерам, врачам и учителям — вот главный толк "искупления грехов" реформаторов.
Наследников Демидовых — с воза?
Никакие прибавки, трансферты и лукавая "идеология бюджетных отношений" погоды в макроэкономике не сделают. Все эти благонамеренные потуги власти — смазывание "телеги". В обобщенном экономическом смысле это — усердное карабканье вверх по лестнице, ведущей вниз! Почему? Ни текущая экономическая политика правительства, ни "умеренная" среднесрочная программа Минэкономразвития не решают, а скорее уклоняются от крупной постановки проблем, которые и образуют гордиев узел кризиса. В реестре неотложных мер и шагов государства — восстановление изношенных на 70 % фондов промышленности и инфраструктуры страны. Превращение положительного сальдо внешней торговли в инвестиции реального сектора. Учет векселей эффективных и высокотехнологичных предприятий (авиастроение, космос, тяжелое машиностроение) Центральным Банком. Золотовалютные резервы послужили бы при этом залогом инвестиционных кредитов. Перераспределение природно-сырьевой ренты (нефть, газ, никель и пр.) от олигархов — к титульному собственнику — гражданам России. Наконец возвращение незаконно вывезенных капиталов (300 млрд. долларов на 1998 год по оценке осведомленного журнала "Форин афферс"). А вместо мелочной "торговли" вокруг ставок налогов — резкое перераспределение налогового бремени в пользу высокотехнологичных отраслей…
Все эти меры должны опираться на комбинацию монетарных, административных и законодательных мер. Придется отказаться раз и навсегда от губительной идеи "ухода" государства из экономики. Свято место пусто не бывает: экономика страны исподволь подпадет под безраздельный контроль транснациональных корпораций. Это означало бы "добровольное" пресечение зачинавшейся еще в петровские и демидовские времена 300-летней самостоятельной промышленной деятельности в России.
Государство — бедный родственник
Генеральная ревизия экономического строя, навязанного стране "сверху" ли, извне ли, — против которой российского обывателя заклинают со всех сторон, подразумевает выбор, противоположный и самоедству "шокотерапевтов", и блаженному намерению "довериться" кормчим-олигархам. Дескать, "цель — ничто, движение — все". Бернштейн — вывернутый наизнанку. На самом деле, национальная цель, от которой нам никуда, как ни крути, не уклониться — возврат на переходный период под руку государства уже не "единой фабрики", а действенного властного контроля над рыночной экономикой и финансами страны. Государство — уполномоченный граждан, всех 146 миллионов, а не десятка невесть откуда взявшихся олигархов.
Следует ли, спохватившись, выносить в повестку дня сегодня национализацию, когда общество охвачено безразличием к происходящему, а олигархи, напротив, приосанились? Национальное богатство стало источником миллиардных личных состояний. Тем часом социальные службы государства считают каждый грош. И все в России, даже в недоедающих губерниях, напоминает, к великой нашей досаде, долготерпение некрасовского "сеченого" Калинки. Этот упадок духа схож с отрешенностью погорельцев. Горячность в политике в такое время опрометчива. Равно как и коленопреклонное отношение к "священной частной собственности" скороспелых олигархов. Доводы о законности, за давностью стяжаний мало чего стоят, даже если дать зарок на них всем миром согласиться. Ведь ничто не священно, если само государство, выписавшее подвернувшимся вовремя под руку молодцам купчую-дарственную на свое бывшее достояние, — не в чести. Это простое соображение почему-то в расчет не берется. Рановато сдувать пылинки с того, что нагородили в ельцинскую бестолковщину.
