Обедал Иваненко в столовой для руководящего состава комитета.
– Крючков там же обедал?
– У председателя и его замов свой зал. А у нас зал для генеральского состава. Руководители управлений, их заместители. Второй уровень. Столовая открывалась в половине двенадцатого утра и работала до вечера. Ходили, как правило, компаниями. Я – с Володей Поделякиным, который станет моим первым замом в КГБ России. Мы неразлучны были. Очень дружили. Старались ходить в одно и то же время. Привычка – вторая натура. Но иногда уедешь, отвлечешься, дела задержат. Попозже пообедаешь… В генеральском зале еду разносили официантки. Потом расплачивались в кассе. Кормили неплохо. Общее ухудшение продовольственной ситуации не ощущалось. Тем более тогда мы меньше думали о еде. Проглотишь, и не заметишь, что съел, – голова другим занята.
– Комитет располагал целой сетью домов отдыха. Путевку сложно было получить?
– График отпусков составлялся на год вперед. Если один раз сходил летом, на следующий год пойдешь зимой. Такой был порядок. Нужна путевка, пишешь рапорт: «Прошу выделить мне туда-то, с семьей». Могли выделить. А могли и отказать, особенно в летнее время, путевок не хватало, дефицит. В зимнее время – пожалуйста.
– Путевки бесплатные?
– Только для меня. И то не бесплатная, а со скидкой. Семье за полную стоимость.
– Отпуск тридцать дней, не считая дороги в обе стороны, как у военных?
– По мере выслуги лет. Сначала отдыхал тридцать дней плюс дорога. Когда работал на Севере, отпуск был сорок пять дней. Начальник Тюменского областного управления обиделся: ты больше меня отдыхаешь. А я на охоту уехал – и пропал.
– Как происходило присвоение очередного звания? Вас предупреждали: жди звездочку на погоны?
– Досрочных званий я не получал. За исключением генеральского. А обычно подходит срок… Знаешь, что четыре года ты выслужил подполковником и тебе должны присвоить полковника. Куратор из управления кадров предупредит: я направил на тебя представление, жди. Обычно к празднику, к 9 Мая или к 7 Ноября, объявляют приказ председателя КГБ. Ну, выйдем в город, рюмочкой отметим. Офицерская традиция.
– А среда исключительно мужская? В комитете госбезопасности даже секретари мужчины?
– Девушки были, и довольно симпатичные. В секретариате. Документы разносили.
– Служебные романы возникали?
– Мне об этом неизвестно. Легкий флирт, возможно, был. А вот о романах я не знаю.
– Не поощрялось?
– Не поощрялось. Все боялись партийного разбирательства, обвинений в неверности и моральной неустойчивости.
Пламенная любовь к волейболу сыграла немалую роль в служебной жизни генерала Иваненко.
– В Москве я ходил в клуб волейболистов. Клуб называется «Отдушина», его создали в 1957 году. Заняв определенную должность, ты получал доступ в этот клуб. Собирались в плавательном бассейне «Динамо», который потом снесли.
Первый председатель КГБ Иван Александрович Серов, сам человек спортивный, подписал приказ «О введении регулярных занятий по физической подготовке с личным составом Комитета государственной безопасности при Совете Министров СССР с целью повышения физической закалки и натренированности личного состава». Офицеры и генералы обязаны были три раза в неделю заниматься спортом, в общей сложности – шесть часов. Когда Серов перестал быть председателем, рвение угасло. Но поклонники волейбола продолжали встречаться.
Генеральская «группа здоровья» – оздоровительная секция в системе командирской подготовки и в повышении физической культуры руководящего состава КГБ СССР – занималась на стадионе «Динамо». В программу физической подготовки и восстановления включили массаж и плавание. Выделили сауну и спортзал для игры в волейбол. В бассейне для командного состава держали две дорожки. Привлекли профессиональных тренеров. На время занятий приезжали врачи из центральной поликлиники КГБ.
Здесь играли будущий глава президентской администрации и секретарь Совета безопасности генерал Николай Николаевич Бордюжа, будущий директор ФСБ генерал Николай Дмитриевич Ковалев, будущий директор ФСБ генерал Николай Платонович Патрушев – он вообще профессионально занимался волейболом.
Разделились на две команды. Иваненко играл в команде Александра Ивановича Фокина. Генерал-майор Фокин руководил десятым (учетно-архивным) отделом КГБ СССР. Он воевал, потом был на комсомольской работе в Крыму. С 1956 года служил в следственном управлении КГБ. В 1971 году принял десятый отдел. Его называли главным хранителем чекистских секретов.
Виктор Иваненко:
– Капитан другой команды – заместитель председателя КГБ Гений Евгеньевич Агеев. Ну, рубка была серьезная. И ругались! Агеев кого-то из своих даже выгонял из команды за плохую игру. Сыграли, потом баня, бассейн, массаж и – на работу. Собирались два раза в неделю, в среду и субботу. Один раз в рабочий день, другой раз в условный выходной.
– В субботу тоже работали?
– Как правило. Полдня, а то и больше. Служба в Инспекторском управлении предполагала многочисленные командировки. Особенно когда я курировал Дальний Восток. Уедешь на Дальний Восток на две-три недели. Только там организм адаптируется к местному времени, возвращаешься в Москву, и опять организм начинает привыкать. Я помню, в четыре часа дня сон прямо с ног валил. Глаза закрываются – и засыпаешь.
Нашу работу сидячей не назовешь. Приедешь, садишься писать отчет. Как только записку доложил начальству, на очереди следующая командировка. Или с бригадой, или один. А то вдруг по поручению руководства срочно вылетаешь, потому что ЧП произошло, едешь или снимать кого-то, или представлять к назначению.
– Агеев не обижался, что вы в другой команде играли?
– Нет, он меня сам в ту команду поставил. Он, кстати, до поры до времени меня отличал. Брал с собой в поездки. Я ему готовил выступления. В Ростовское управление мы поехали летом 1989 года. Управление большое, сложное. Агеев нервничал здорово. Надо было выступить заметно. Я ему набросал проект с конкретикой. Он текст сильно почеркал, заменил фразами из приказов и указаний КГБ.
– Когда вы играли в волейбол или отдыхали в бане, разговоры велись только на внеслужебные темы?
– Конечно, обсуждалась обстановка в стране. Куда мы идем? Как жить дальше? Какие-то интересные эпизоды рассказывали. О поездках, о встречах. Прошлое вспоминали. Среди нас было еще много фронтовиков. Чай пили. Иногда по субботам, когда у кого-нибудь день рождения, не возбранялось выставить бутылочку, по пятьдесят грамм налить товарищам, отметить. Кстати, клуб «Отдушина» мы сохранили. И я до сих пор председатель попечительского совета клуба. Так же собираемся и тренируемся.
– А что говорилось о Горбачеве в ваших кругах? Или высказывать отношение к генеральному секретарю, а потом и к президенту страны было не принято?
– Так, чтобы в открытую осуждать, такого не было. Но между собой в дружеском кругу… Нерешительность Горбачева осуждалась. Тем более многое было известно… Говорильня скоро стала надоедать. В том числе многим моим коллегам.
– А об уже заявившем о себе Ельцине говорили?
– Большинство, конечно, осуждало его выпады против центральной власти. Осуждало его популизм, что он ездил в троллейбусе, демонстративно заходил в магазин и там общался с народом. Хотя многие понимали, что он олицетворяет альтернативу и дело идет к смене общественного строя. Правда, это в более узком кругу говорилось.
Но мы жили с настроением, что так дальше жить невозможно. Нужны перемены, в том числе и реформа органов государственной безопасности. Нужен новый закон, в котором бы говорилось, что органы не занимаются репрессиями и борьбой с инакомыслием. Не надо выявлять людей, высказывающих политически вредные суждения. Пора отменить 70-ю статью Уголовного кодекса (антисоветская агитация и пропаганда) и 190-ю статью (систематическое распространение клеветнических измышлений, порочащих советский общественный и государственный строй). Весной девяносто первого года из общения со многими людьми я понял, что у нас на повестке дня стоит вопрос о смене общественного строя. Потому что руководство партийное рыночные реформы проводить не будет. Значит, его надо менять.
7 января 1991 года по указу Бориса Николаевича Ельцина в Советской России впервые отмечалось Рождество. В аппарате ЦК КПСС на Старой площади в этот день демонстративно работали. Михаил Сергеевич Горбачев тоже трудился в своем кремлевском кабинете.
В первые дни нового года оперативники КГБ и МВД тайно вылетели в Вильнюс. Парламент Литвы провозгласил независимость республики, и с каждым днем становилось ясно, что остановить этот процесс можно только силой.
Председатель КГБ Литвы генерал Эдуардас Адольфович Эйсмунтас, который всю жизнь проработал в чекистском ведомстве, заранее приказал начальникам городских и районных отделов:
