С приездом де Ла-Роза работа подпольщиков оживилась. Под его руководством было создано нелегальное бюро переводчиков. На первых порах работа шла успешно. Подходя к французским солдатам, которые спрашивали о чем-то прохожих на своем языке, подпольщик предлагал свои услуги и постепенно, по мере знакомства, начинал выяснять политические взгляды солдат, их отношение к происходящим событиям.
Вскоре французское командование начало обращать внимание на самозванных переводчиков и предупредило офицеров, чтобы те установили контроль над лицами, которые по собственной инициативе, без всякого вознаграждения помогают солдатам ориентироваться в незнакомом городе.
Соколовская внесла шутливое, на первый взгляд, предложение — превратить нелегальное бюро переводчиков в легальное.
Не прошло и нескольких дней, как такое бюро в городе появилось. Нужно было, чтобы инициатива исходила от французского командования.
И Соколовская через известного ей человека во французской контрразведке «подсказала» ее начальнику майору Порталю идею обратиться к Логвинскому — начальнику контрразведки одесского генерал-губернатора Гришина-Алмазова с просьбой упорядочить работу переводчиков.
Из письма майора Порталя Логвинскому:
«Разные сомнительные лица, предлагая свои услуги в качестве переводчиков, ослабляют дисциплину в союзной армии. Пользуясь симпатиями среди господ офицеров и солдатской массы, эти лица направляют их на опасный путь неповиновения командованию. Обстоятельства требуют, чтобы при Вашем участии была создана организация, объединяющая переводчиков, целиком стоящих на позициях согласованных действий русской армии и союзных держав».
Из письма Логвинского Гришину-Алмазову: «Ввиду того, что союзники неоднократно сообщали, что темные личности часто пристают к солдатам и даже офицерам на улицах с предложением услуг в качестве переводчиков и при удобном случае начинают агитировать среди солдат, считал бы необходимым для действительных переводчиков иметь отличительный знак, согласованный с союзным командованием. Знак мог бы быть либо национальных цветов — повязка на рукаве, либо в виде знака на груди — русский и французский национальные флаги…»
Из письма Жоржа де Ла-Роза Гришину-Алмазову:
«Прилагая при сем рекомендательное письмо городского головы г-на Брайкевича, осмелюсь просить Вас о разрешении открытия в Одесре весьма нужного в наше время предприятия — бюро переводчиков по обслуживанию господ офицеров и низших воинских чинов союзных нам держав, пребывающих ныне в нашем городе. Свои услуги бюро будет представлять как за минимальную плату, установленную городской управой, так и безвозмездно, неся полную ответственность за политическую благонадежность переводчиков.
Надеюсь на Ваш благожелательный ответ».
На письме де Ла-Роза генерал-губернатор Гришин-Алмазов поставил свою резолюцию: «Не возражаю против этого патриотического начинания».
Частное легальное бюро переводчиков разместилось в центре города — на Дерибасовской улице в помещении из двух комнат.
Владельцем бюро стал Жорж де Ла-Роз — «штаб-ротмистр в отставке», чекист, направленный из Москвы в качестве двойника агента «Шарля».
Просуществовало бюро переводчиков недолго—в конце февраля 1919 года де Ла-Роз был схвачен.
Вот что писал французский офицер из Одессы своему товарищу в Севастополь:
«Третьего дня контрразведывательная организация князя Кочубея, ранее служившего при гетмане в Киеве, арестовала московского агента с документами на имя штаб-ротмистра Жоржа де Ла-Роза. Взяли на Николаевском бульваре и отвезли в Петроградскую гостиницу, там штаб Кочубея. Он владеет французским языком, поэт, при нем найдены его собственные стихи — и недурные. Князь лично допрашивал поэта-шпиона (настоящее свое имя он отказался назвать) и читал его стихи…»
Одесские контрразведчики были уверены, что схвачен московский агент «Шарль», который подписал донесение, перехваченное шульгинской «Азбукой». Каково же было их разочарование, когда вскоре им пришлось убедиться, что настоящий «Шарль» на свободе и продолжает действовать…
Глава V. УШЕДШИЙ В НИКУДА
Под прицел шульгинской «Азбуки», деникинской и французской контрразведок «Шарль» — Делафар попал в середине февраля 1919 года после перехвата его второго донесения в Центр.
Содержание этого донесения осталось неизвестным.
Судя по первому донесению разведчика, благополучно дошедшему до Центра, второе донесение уточняло расстановку одесских частей интервентов, их дислокацию и вооружение, содержало более подробную информацию о «даме» — королеве киноэкрана Вере Холодной и о степени ее влияния на полковника Фрейденберга, от которого, по мнению «Шарля», зависели сроки пребывания интервентов в городе.
Дальнейшие события доказали точность оценки разведчиком роли полковника Фрейденберга.
Настоящая охота на «Шарля» началась в первых числах марта, когда было перехвачено третье донесение разведчика (второе для шульгинской «Азбуки»).
Из сообщения одесской резидентуры деникинской контрразведки «Око» начальнику политической канцелярии при главнокомандующем вооруженными силами Юга России Деникина полковнику Д.А. Чайковскому от 4 марта 1919 года:
«Этот неуловимый „Шарль“ из Одессы опять направил вчера известным каналом письмо в Москву, полагаемое свой узел на Лубянке. Когда проследовало первое его письмо, представитель московской резидентуры посетил адрес, обозначенный на конверте.
Таковой Леже Генриэтты, проживающей по обозначенному адресу, не установлено. Кисельный переулок находится в непосредственной близости от Лубянки…»
Не получив ответа на два своих донесения, Делафар с Кабанцевым начинают искать новый канал связи и находят его.
Следующее — четвертое донесение от 9 марта 1919 года, доходит до адресата и попадает в Особый отдел ВЧК в чистом конверте с пометкой: «от „Шарля“ №4».
Из четвертого донесения «Шарля»:
«…На Ф. действуют две взаимоисключающие силы-добровольцы и петлюровцы. Третья сила заставляет его нервничать и бросаться в крайности. На днях он чуть не сдал с рук на руки Порталю нашего третьего, но вовремя одумался. Сумма есть сумма. Она гипнотизирует и вынуждает идти на другие крайности. Думаем преуспеть к сроку…»
Этот короткий отрывок из донесения разведчика прочитали на Лубянке с большим интересам и сочли его чрезвычайно важным.
Ф. — это начальник штаба полковник Фрейденберг, главный объект внимания «Шарля».
В Одессе к тому времени находились «добровольцы».
Добровольческая армия, основная ударная сила белого движения на юге России, была создана в ноябре 1917 года в Новочеркасске из бежавших на Дон офицеров, юнкеров, кадетов старших классов, студентов, гимназистов и т.д.
Ядром армии в начале 1919 года был Первый армейских корпус, в который входили именные полки — Корниловский ударный, Марковский, Дроздовский, Алексеевский.
«Добровольцы», ратовавшие за «единую и неделимую Россию», конфликтовали с петлюровцами — украинскими националистами, которые боролись за «самостийную Украину» и делали ставку на Петлюру и Винниченко.
Вражда между «добровольцами» и петлюровцами, о которой сообщал в Центр «Шарль», доходила до кровавых разборок на улицах Одессы и облегчила впоследствии разгром и тех, и других.
А что это за «третья сила», которая заставляет полковника Фрейденберга «нервничать и бросаться в крайности»?
Один из важнейших пунктов Инструкции агенту «Шарлю» при его заброске в Одессу гласил:
«Выяснить все возможные пути невоенного прекращения интервенции. Тайные пружины, которые могли бы повлиять на быстрый ее исход с территории Юга».
Еще в первом своем донесении в Москву «Шарль» сообщил о серьезных коммерческих интересах полковника Фрейденберга в России.
Важность этого сообщения было трудно переоценить — ведь при определенных материальных стимулах можно было рассчитывать на помощь полковника в невоенном прекращении интервенции.
«Третья сила», о которой писал в своем четвертом (и последнем) донесении «Шарль» — это московские власти и ее спецслужбы, решившие пойти на контакт с полковником Фрейденбергом, а «нашим третьим», который выступал посредником в переговорах (вспомним «сумму, которая гипнотизирует» из донесения «Шарля»), был, по всей вероятности, не кто иной, как исполнявший обязанности французского консула в Одессе Георгий Антонович Биллем, может быть, единственный человек, которому полковник доверял.
Это был тот самый Биллем, по рекомендации которого «Шарль» внедрился в штаб французских войск.
Судя по донесению «Шарля», полковник изрядно нервничал, в последний момент чуть не отказался от переговоров и едва не передал Виллема в руки французской контрразведки.
