- Господин адмирал, - сказал он немного растерянным голосом, - единственно что я точно понял, так это то, что вы не от мира сего - это я могу сказать вполне определенно. То, что я увидел и услышал сегодня, просто не укладывается у меня в голове. Ваш корабль - а я знаю, что он у вас не единственный, - в одиночку может победить целую эскадру самых современных броненосцев. А если вы выйдете в море со всеми вашими кораблями?! - Ведь нет на свете такой силы, которая могла бы противостоять вам! Боже, спаси тех несчастных, которым не посчастливится встать на вашем пути!
Видя смятенное состояние моего гостя, я понял, что его нужно срочно приводить в чувство. Взяв со стола недопитую бутылку "Шустовского", я налил не как обычно, маленькую серебряную стопочку, а половину стакана, и протянул его губернатору.
- Фон Труппель, залпом выпил содержимое стакана, как будто там была вода, а не коньяк.
Алкоголь немного привел его в чувство и упорядочил мысли. Взгляд фон Труппеля стал более-менее осознанным. Он положил фуражку на стол и и спешно стал застегивать случайно расстегнувшуюся на кителе пуговицу.
- Итак, господин губернатор, - начал я, - вы познакомились с крейсером моей эскадры. Скажу честно, этот корабль - один из сильнейших в своем классе. Да, действительно, из ныне существующих военных кораблей ни один не может сравниться по огневой мощи и многим другим параметрам с любым кораблем из моей эскадры. Теперь вы понимаете, почему Япония может считать себя побежденной. Правда, микадо пока так не считает. И мы постараемся сделать все, чтобы в самое ближайшее время до него дошла эта мысль. Точных планов я вам выдавать не буду, но скучно не будет никому.
- Господин адмирал, - спросил ошарашенный фон Труппель, - а что вы намерены делать, после того, как Япония будет окончательно повержена, и подпишет с вами мир на самых выгодных для вас условиях? Против кого вы тогда повернете свое оружие?
- Господин губернатор, - ответил я, - мы бы хотели после победы над Японией зачехлить стволы орудий, и заниматься обычными мирными делами. Но, нет мира на Земле, и мы хорошо помним латинское изречение: "Si vis pacem, para bellum"...
- "Хочешь мира, готовься к войне", - перевел с латыни на немецкий фон Труппель слова римского историка Корнелия Непота, - но к войне с кем вы намерены готовиться, господин адмирал?
- Господин губернатор, - сказал с улыбкой я, - в переданном мне послании адмирала Тирпица было упоминание "о необходимости противостоять непомерной экспансии одной из морских держав, которая пренебрегает общепринятым законам и обычаям ведения войны на море, и считает себя владычицей всех морей и океанов". - Вот вам и ответ!
- Итак, Британия, - тихо сказал фон Труппель, - мы... я так и думал. Вы знаете, господин адмирал, я совсем не удивлен. Недружественная России политика Англии, которая к тому же является союзником и подстрекателем Японии, должна быть наказана. Я представляю, что сделают ваши корабли с британскими, если те самонадеянно рискнут вступить с вами в бой. Это будет избиение младенцев! А, в общем, так им и надо. Англия должна наконец избавиться от своей мании величия.
- Сила Англии не только, и не столько в ее флоте, сколько в банках Лондонского Сити, которые ворочают огромными суммами. Это их стараниями мрут дети в Индии, убивают буров в Африке, расстреливают в Бирме тех, кто хотя бы на словах пытается выступить против ненасытных "инглизи". Лондонским банкирам выгодно, когда русские и японцы убивают друг друга. Потом они решат, что еще большую прибыль принесет война между Германией и Россией...
- Никогда! - с негодованием воскликнул фон Труппель, - немцы не забыли, что именно Россия была повивальной бабкой германского единства. Именно у России мы, немцы, разделенные на десятки государств, учились тому, что значит быть единым народом. Я не могу ответить за его величество кайзера, но сердца простых немцев с вами.
- И ведь не врет, что интересно, - подумал я, - он действительно верит в то, о чем говорит.
А фон Труппель продолжал, - Господин адмирал, а какие лично у вас мысли относительно моей державы? Кем вы ее видите - союзницей или соперницей?
- Господин губернатор, - осторожно начал я, - Германии и России самой судьбой уготовано жить в дружбе. Да, были в книге истории наших взаимоотношений и черные страницы, когда мы воевали друг с другом. Очень хотелось бы перевернуть эти страницы, и больше их никогда бы не открывать. Нам не нужна территория Германии, да и Германии вряд ли пошла на пользу попытка оторвать часть земель от России. В этом отношении нагляден пример императора Наполеона Бонапарта, которому удалось добраться до сердца России - Москвы. Но закончилась война не там, а в Париже, куда русские полки вступили вместе с войсками прусского короля. Я знаю, что благодарная Германия не забыла тех, кто сражался с Наполеоном при Лейпциге, Лютцене и Бауцене...
- Да, это так, господин адмирал, - подтвердил фон Труппель, - и тем обидней, что Россия отвергла союз с теми, с кем вместе сражались против Бонапарта, и нашла себе союзника в лице тех, кто дважды в течение прошлого века приходил на землю России с оружием в руках.
- Нельзя вам возразить, это действительно так, - ответил я, - но сию роковую ошибку, сделали политики запутавшиеся в хитроумных комбинациях. Сие было неимоверной глупостью, которую можно и нужно срочно исправить. Союз с Францией, это брак по расчету, а не по любви. А вам, наверное, известно, что подобные браки не бывают прочными. Любовь, купленная за деньги, непрочная, и супруги в таких случаях напропалую изменяют друг другу, особенно, если жена панельная шлюха, больная всеми либеральными болезнями. Скажу больше, либерализм - это сифилис политики.
Фон Труппель ударил кулаком об кулак, - Не могу не согласиться с вами, господин адмирал, вы очень точно и емко дали определение противоестественному союзу России и Франции.
- Кстати, говоря о политических изменах, вы имеете в виду готовящийся к подписанию договор между Британией и Францией? - блеснул своей осведомленностью фон Труппель. - Действительно, как-то странно получается - вступать в "Сердечное согласие" с союзником врага своего союзника. Какой-то политический адюльтер.
- Гм, - ответил я, - вы правы. Россия в самое ближайшее время расторгнет этот брак. Я думаю, что в силу своей традиционной политики Британия, в случае каких-либо осложнений, возникших у Франции во взаимоотношениях с соседями, вряд ли полезет на континент, для того, чтобы защитить союзницу. А вот на море и в колониях британский флот может причинить другим державам много неприятностей...
