Возвращением из ссылки Луиза тоже обязана своим небывалым коням. Королеве всё же удалось как-то преодолеть озлобленность своей подруги Луизы к Людовику и герцогиню де Шеврез вернули из ссылки при очень интересном условии. Скрепя сердце, Луиза согласилась хотя бы предоставлять своих красавцев для случки с кобылами из королевской конюшни.
Вот такая лошадиная история.
Аманда, Луиза и Гийом уже прохлаждаются на башне. Добавились и мы трое. В ожидании Пьера рассказываем о событиях дня. Ждать пришлось долго.
— Куда же он пропал? — забеспокоилась Катрин. — Как бы городские ворота не заперли.
— Ворота — это пустяки. Переночевать можно и в городе, — высказала свое мнение Луиза. — Меня больше тревожит то, кого он взялся выслеживать. Генрих Лотарингский страшный человек. Даже в чужих владениях он ведет себя, как в собственных. Не дай Бог, Пьер попадется на глаза его клевретам[40].
— Пьер не то тот, кого можно взять голыми и даже не голыми руками, — попытался успокоить их Арман. — Если его припрут к стене, то он не постесняется и герцогу Лотарингскому глотку перерезать. Сами же его прекрасно знаете.
— Знать-то знаем, а всё равно страшновато за него, — рассуждает, как обычно осторожная и как бы слегка боязливая Аманда. — Пока мы наблюдали со стороны, то нам ничего и не угрожало. А слежка означает, что мы уже влезли в эту историю и, если еще не по уши, то руками, как минимум, вляпались. А, зная вас всех, догадываюсь, что хода назад у нас уже не будет.
Почти стемнело, когда Пьера впустили в ворота. Все сразу повеселели. Гийом приказал подавать ужин.
— Мы беспокоимся, что всё перепреет на плите, а тебя всё нет и нет, — попенял Пьеру Гийом.
— Ничего, то, что я добыл, стоит вашего ожидания.
— Добыл, добыл, добыл! — оживились Катрин и Луиза. — Как мы любим это слово, когда ты его говоришь! Оно означает, что назревает интересный скандальчик. А что добыл-то? Не томи! Что? Дать тебе отдышаться? Потом отдышишься! Жив и ладно.
— Нет, вы только посмотрите на этих индюшек! Никакого терпения.
— Мы всё терпение истратили, дожидаясь тебя.
— Ладно, перестаньте тарахтеть, садитесь за стол, — утихомирила всех хозяйка замка.
Пять минут прошли в молчании, жевании и глотании.
— Герцог Лотарингский обосновался в доме графа де Граммона. Причем подъезжает с заднего хода, — между глотками бросил нам Пьер первую порцию новостей.
Катрин даже рот раскрыла от удивления.
— Как это? А старик-то тут причем? Он никогда не лез ни в какие интриги, а уж в заговоры и подавно.
— Не знаю. Герцог вышел из кареты вместе со своим провожатым и вошел в дом. Карета поехала дальше, но не далеко. Кучер пристроил ее на постоялом дворе через две улицы, вернулся пешком обратно и тоже скрылся в доме старого графа. Осторожничают, стало быть. И сами от кареты отстранились, и карета не привлекает внимания к дому.
— Интересно, а знают ли они о нападении на Катрин?
— как бы про себя поинтересовался Арман. — Катрин, ты всем в Лувре уже об этом раззвонила?
— А что?
— Старик Граммон часто бывает в Лувре и, если слышал твою историю, то мог передать ее заговорщикам. Даже неудавшееся покушение на лидера часто меняет запланированное течение событий.
— Граф де Граммон был в Лувре в тот день, когда напали на Катрин, но с тех пор во дворце не появлялся, — заметила Луиза. — Об истории с Катрин стало известно лишь на следующий день. Так что из первых рук граф знать об этом не может. Однако дело совсем в другом. Граф живет не в своем парижском доме, а в поместье недалеко от Парижа. Парижский дом занимает его вдовая дочь — маркиза Жермена ле Гран. Ей, наверное, лет тридцать. Жермена в ссоре с отцом и в Лувре не бывает. Так что, если у этих заговорщиков нет в Лувре регулярного поставщика дворцовых сплетен, то они могут и не подозревать о неудавшемся покушении на герцога Лотарингского. Если же герцог узнает о покушении на него, то ужасно разозлится и натравит своих клевретов на нападавших. Пока же в Париже не слышно ни о какой крупной стычке.
— За домом Граммонов ведется слежка не только нами, — со вздохом удовлетворения, отваливаясь от стола, подбросил нам очередную порцию известий Пьер.
На минуту все замолкли, ожидая продолжения.
— Ты что, злодей, извести нас задумал недоговорками? — возмутилась Катрин.
Пьер усмехнулся и продолжил:
— Два человека наблюдают за домом с той стороны, куда подъехала карета. Шпионы совсем неопытные, хотя в глаза и не бросаются. Держатся вдали от дома Граммонов и поэтому, наверное, их и не распознали.
— А как же ты их распознал?
— Когда возвращался за кучером от постоялого двора к дому Граммонов, то увидел тех же парней, но переместившихся на другое место. Заняты они были тем же самым — разглядывали упряжь своих лошадей. Тогда я объехал квартал и оказался перед парадным входом в дом Граммонов. Наискосок какой-то крошечный кабачок, и я заглянул в него. Стол у единственного окна был занят двумя типами, старательно изучающими особняк напротив. Пришлось пристроиться за столом в глубине кабачка. К особняку подъехала карета. Из нее вышла дама со служанкой и скрылась в доме Граммонов. Через некоторое время из дома вышли двое мужчин и направились куда-то. Один из сидящих у окна вскочил и вышел на улицу. Другой посидел еще с полчаса, ничего не дождался, расплатился с хозяином и тоже ушел.
— Получается, что лотарингцев довольно тщательно опекают. А кому это надо, кроме кондейцев? — проронил Арман. — У меня складывается впечатление, что здесь не просто соперничество за трон.
— Конечно, не только, — подала голос Луиза. — Здесь еще и застарелая, историческая вражда севера и юга. А также и личная неприязнь между синьорами севера и юга. Они уже многих друг у друга перерезали без всяких притязаний на французский престол. Земельные, родовые распри у них, наверное, никогда не кончатся. Это нам на руку. Узнать бы, где в Париже устроились заговорщики с юга.
— Я проследовал за вторым типом… — спокойно и безмятежно промолвил Пьер и снова умолк.
— Нет, вы только подумайте, что он с нами вытворяет! — взорвалась Катрин, через минуту общего молчания, окончательно потеряв терпение. — Совсем совести у человека нет.
— Он привел меня на улицу Старой голубятни ко дворцу Тревиля, — закончил Пьер.
— Вот так номер! — растерянно промолвила Аманда. — Уж только не Тревиль.
— Я тоже думаю, что Тревиль тут совсем ни при чём, — поддержала ее Луиза. — Либо кто-то в его доме без ведома хозяина, либо Тревиль не осведомлен о делах гостя или гостей. Пьер, ты что-нибудь еще разглядел?
