Очухавшись, приоткрыл глаза, неприятный привкус во рту, в затылке гудит, сплюнул. Не помогло, неужели контузило, каким образом? До корабля одноухого было более двухсот шагов, что ж это за огнемёт такой? – Инструкцию до конца прочитать надо было. – Подсказал внутренний голос. Кое-как встал на ноги и расстегнул молнию, открывая дверь перехода. Жизнь одна, показаться врачу просто необходимо, если ничего серьёзного, то вернусь обратно. Самоуверенность сыграла со мной злую шутку, о каких таких успешных действиях против кочевников можно говорить, если даже оборона собственной базы от атаки разбойников не подготовлена. Это хорошо, что удалось потопить банду на подходе, попытались бы они напасть со стороны леса – всё, писец. Артель Фрола вырезали бы мгновенно, Пахом, скорее всего, утёк бы на ладью и дал дёру. Савелия с бойцами смяли бы атакующей массой, человек десять смог бы застрелить из пистолета, про дальнейшее не хотелось думать, приступ тошноты, еле сдержался, чтоб не вырвало в комнате перехода.
– Лёшенька, что случилось? Весь бледный, мокрый, а запах, чем от тебя несёт? – Полина помогла дойти до ванной комнаты и стала снимать с меня одежду. – Это в стирку, где так можно извазюкаться? Наверно по бабам пошёл, вот тебя в речке и искупали.
– Какие бабы, Полина. Бандиты напали, бой был. Звони Фирташу, нужен врач, до города я не доеду, скажи лёгкая контузия. – Тёплая вода из душа смывала с меня грязь и песок прошлого, заботливые руки мылили голову, стало хорошо и приятно. Вымытого, в халате меня довели до дивана, мокрый платок на лбу и тазик на полу, в случае, если станет тошнить. В таком виде меня и застал приехавший с зятем Моисея Исааковича врач. Пока доктор, в сопровождении Полины отправился мыть руки, Лёня поинтересовался что случилось.
– Из 'Шмеля' стрелял по плоту, да так, что в реку свалился.
– Ну, ну, мне-то можешь не заливать, тут речка шестьдесят метров шириной, на таком расстоянии тебя бы сдуло от взрыва.
– Вдоль реки стрелял. – Пытался оправдаться я.
– Лёха, зять у меня человек правильный, с дерьмом общаться не будет, даже за хорошие деньги, посему и живёт бедно. На счёт тебя предупредил, что добрым делом ты занят, и просил помогать тебе по мере возможности. Но если дураку доверить гранату, то он себя ею и подорвёт. – Подобное сравнение несколько обидело меня, но крыть было нечем, да и доктор уже входил в комнату с больным. Леонид пожелал выздоравливать, просил звонить и пошёл к автомобилю дожидаться врача.
Неделю отлёживался, глотал витамины, пил какие-то настойки, в общем, набирался сил. Два раза приезжал эскулап, мерил давление, смотрел зрачки, заставлял выполнять упражнения на координацию движений, оставаясь мною очень доволен, хвалил Полину, которая презентовала ему сумку неотложной медицинской помощи, нашпигованную современными дорогущими препаратами. На восьмой день моего заточения стал собираться в дорогу, пора было навестить базу в средневековье. Чудесное выздоровление, сухая одежда, всё должно было вызвать вопросы, на которые мне бы не хотелось отвечать. В десятилитровую канистру налил кагора, на машине съездил в Хиславичи, купил шестикилограммовый торт 'Наполеон', девочкам пакет ирисок, с этими подарками отправился навещать свой отряд.
Выйдя из палатки, попал под дождь, да такой, что через минуту пожалел, что нет дождевика. Вымокнув достаточно, что бы не вызывать расспросов, решил позвать Савелия, в это время небо осветил разряд молнии, как будто трезубец Нептуна вынырнув из облаков ударил в землю.
– Сотник! Доложите обстановку. – Первое слово прозвучало громко, а вот остальное скрыл грохот грома. Савелий уже спускался с вышки и чуть не слетел с мокрой лестницы.
– О, Алексий, быстро ты очнулся, грешным делом подумал, Богу душу отдавать собрался. – Сотник улыбнулся, но было видно, что командовать без меня ему нравилось больше, чем в моём присутствии. Восстанавливать статус-кво надо было немедленно, повернувшись к воинской палатке, показывая на неё рукой, отдал приказ:
– Через десять минут сбор в палатке всему воинскому составу, кроме караула. – Где будут мокнуть под дождём бойцы, меня не интересовало, нужно было перевести девочек в мой шатёр, от греха подальше. Юные создания напрочь отказывались выходить из-под крыши, и только предложение испробовать заморские конфеты позволило переселить их ко мне. Ириски, маленькие коричневые параллелепипеды посыпались на столик, они были без обвёрток, но для детей, никогда в жизни не видевших сахара, это было сокровище.
– Держать во рту, пока не растает, съесть все, иначе отсюда не выйдете. – Взял конфету со стола и сунул себе в рот. Посмотрел, как четыре маленькие ручки потянулись за лакомством, подхватил канистру с вином и отправился к отряду. Воины во главе с сотником уже стояли возле палатки, все семь человек.
– Вот что товарищи бойцы, сегодняшнее нападение показало, что нам по силам одолеть любого врага, если он движется по воде, но не факт, что когда враг будет на суше, мы с ним справимся. Камня мало, его хватит на стену у причала, либо поднять высоту всех стен на полметра. Не думаю, что лихих людей возле Смоленска так много, что в ближайшем будущем можно ожидать повторной атаки. Среди нападающих Пахом Ильич опознал некого безухого киевлянина, который пытался ограбить и сжечь его лавку в городе. Посему, режим несения службы прежний, уделять особое внимание одиночным путешественникам, среди них, наверняка будут шпионы. Вопросы, предложения будут? – Воины зашевелились, обдумывая сказанное, их взоры устремились к сотнику, что он скажет. Выдержав паузу, Савелий указал пальцем на канистру и поинтересовался, что в ней.
– Вино там, кагор, как раз запас на подобный случай. Велимир, налей в братину, горло совсем пересохло. – Открыл канистру и передал самому младшему из бойцов. Вино цвета крови пенилось, лилось в кубок, наполнило его до краёв, и потрясающий аромат перебил все запахи воинской казармы.
– Выстроить стены и держать оборону, место хорошее, с трёх сторон густой лес, всадники не пройдут. – Передал братину следующему.
– Справа обрыв, почти отвесный, дно усеяно камнями, там ладью не провести, днище расколет. Слева по реке кустарник у самого берега, даже если высадятся, идти будут к причалу, на подходе посечём стрелами. Стену нужно ставить и две башенки. – Кубок пошёл по кругу и достиг сотника.
– Лес это хорошо, это друг, но и враг, одновременно. Захотят, подпалят деревья, за день задохнёмся. Тут дожди через каждые шесть дней, пожара особого не будет, но нам хватит. Лес на сто шагов надо вырубить. Сидя за стенами – ворога не одолеть. Надо наступать, рвать его на переходах, как волки, укусил и отошёл. Мы зачем к Святославу Мстиславичу шли? Рать собирать, землю Рязанскую освобождать, али забыли, что по костям жён наших кочевник лютый ходит, детей малых в полон гонит. Прости меня Алексий, но если ты решился отсидеться за стенами крепкими, нам не по пути. Оружие чудесное тебе не поможет, уж начто стены града нашего велики и прочны были, в шесть дней пали, а этого места и дня не удержать. – Савелий отпил вино, вытер рукавом рот и передал братину мне.
