крота лучше, чем один.
— А три крота лучше, чем два, — сказал Маллион.
— Вот именно, — подтвердил Босвелл.
Они посмотрели на Брекена, ожидая от него ответа, и Брекен впервые в жизни понял, что теперь ему придется повести за собой других кротов. Они правы, времени терять нельзя. С каждым часом силы его будут неуклонно убывать, как уже случилось с Маллионом. Лучше взяться за дело сразу.
В это мгновение, словно напоминание о подстерегавших их опасностях, на фоне постоянного шума, который производили ревущие совы, послышалось карканье вороны. Она маячила прежде будто тень в небе и вдруг кинулась вниз, к тому месту, где прятались кроты. Ворона пролетела над канавой, выискивая взглядом что-нибудь съедобное, расставив свои страшные когти. Заслышав ее хриплое карканье, кроты прижались к стене. Затем она вновь взмыла в небо.
— Ну ладно, — сказал Брекен, — попробуем выбраться отсюда. Должен же быть хоть какой-то выход. Мне надо хорошенько осмотреть все вокруг. Оставайтесь здесь и не деритесь. Я скоро вернусь, и мы что-нибудь предпримем.
Он начал продвигаться вдоль стены. Маллион с надеждой смотрел ему вслед, Босвелл же всем своим видом излучал полнейшую уверенность в благополучном исходе дела.
❦
Канава, протянувшаяся в длину примерно на двести кротовьих ярдов, имела гладкие стены, по которым невозможно вскарабкаться наверх, и мокрое скользкое дно, кое-где покрытое песком, занесенным туда некогда потоками воды. Обеими концами канава упиралась в другие, более глубокие, бравшие начало где-то среди болот и уходившие под насыпь. Выбраться куда-либо по этим отводным канавам было невозможно из-за стремительного течения заполнявшей их воды. К счастью, канава, где очутились кроты, пролегала немного выше. Пять дренажных труб, таких же, как та, в которую он свалился, были подведены к ней со стороны болота. Выпускные отверстия располагались на высоте десяти-двенадцати кротовьих футов над дном канавы, спускавшимся под уклон от наивысшей точки посередине к двум боковым отводным канавам. Из этих пяти труб постоянно сочилась вода.
В стене, расположенной со стороны откоса, тоже имелись две трубы. Их выпускные отверстия находились невысоко, и оттуда на Брекена пахнуло ядовитой вонью и смрадом. Заметив на стене под ними черные потеки, он понял, что внутри полно грязи и всякой мерзости.
Ощущение полной незащищенности пугало Брекена: невыносимо сознавать, что невозможно выкопать нору. Брекен все раздумывал над тем, как бы выбраться, но тут за спиной у него послышался крик. К нему подбежал Маллион.
— Вода поднимается, — сказал он. — Она затекает сюда из поперечной канавы и скоро доберется до нас.
Он не преувеличивал. Из-за таяния снегов и льда на болоте уровень воды в боковых канавах повысился, и с каждой минутой она подступала к ним с обеих сторон все ближе и ближе.
— Ну, поскольку летать мы не можем, — проворчал Брекен, — придется попробовать что-нибудь иное.
Осмотрев еще раз другой конец канавы, Брекен заметил, что, с тех пор как он там побывал, воды прибавилось. Мертвый заяц, лежавший прежде в нелепой позе у самой стенки, распространяя вокруг запах смерти, теперь слегка покачивался на небольших волнах. Дно канавы становилось все более мокрым и скользким: приток воды из труб, подведенных со стороны болота, постоянно увеличивался.
— Может, поднимемся по трубам, проложенным сквозь насыпь? — спросил в конце концов Брекен, обращаясь к Маллиону и Босвеллу.
— Я же предлагал, — ответил Босвелл, — но Маллион уверяет, что это невозможно.
— Наклон чересчур крут, там скользко, а вдобавок еще этот невыносимый смрад,— сказал Маллион.— Туда даже не подступиться.
Вода подбиралась все ближе, им пришлось отступить к середине канавы. Стены ее, которые, казалось, становились с каждой минутой все неприступней и выше, угрожающе нависли над ними.
— А что, если выбраться вплавь? — предложил Маллион.
— Я не умею плавать, — сказал Брекен.
— Ты мигом научишься, — ответил Босвелл. — Даже у меня это получается. Вот только течение в боковых канавах слишком бурное.
Над дальним концом канавы появилась большая серо-белая чайка. Разразившись пронзительными криками, она спикировала к трупу зайца, уже наполовину скрывшемуся в воде. Чайка попыталась схватить и унести зайца, но ей это не удалось, и она вновь взмыла в пасмурное небо и растворилась в нем. Внезапно среди песка показался черный жук, который торопливо полз к середине канавы, словно понимая, что вода прибывает. Маллион поймал его и принялся нервно жевать. Все трое продолжали ломать голову над тем, как выбраться из канавы.
Брекен снова подошел к трубам, проложенным сквозь насыпь, заглянул внутрь, а затем попробовал забраться вверх по одной из них. Его задние лапы скрылись из виду, но через несколько секунд он кубарем скатился вниз и рухнул на дно канавы.
— Ну, теперь ты согласен со мной? — спросил Маллион. В его голосе прозвучало отчаяние.
— Нет, — ответил Брекен. — Если хорошенько постараться, зацепиться можно. Я нащупал выступ внутри трубы, она не совсем гладкая в отличие от той, в которую я свалился.— Он предпринял еще одну попытку, причем Маллион слегка подталкивал его снизу. На этот раз Брекен полностью скрылся в трубе и исчез из виду.
— Что он там делает? — спросил Маллион, с тревогой глядя на поднимающуюся все выше и выше воду.
— Ищет выход, надо полагать, — невозмутимо ответил Босвелл и, сжалившись над Маллионом, добавил: — Знаешь, не так уж все и страшно. В крайнем случае придется плыть, хотя шансов на успех маловато. Но в ближайшие пять минут мы никак не утонем.
Из трубы донесся крик, и измазанный в грязи Брекен на мгновение завис на краю, заскреб задними лапами по гладкой стенке в поисках опоры, а затем шлепнулся на дно канавы.
— В принципе это возможно, — сказал он, тяжело дыша. — Похоже, эта труба никуда нас не выведет, во всяком случае, сквозняка в ней нет. Но по крайней мере мы не утонем. Не исключено, что нам попадется по дороге что-нибудь съедобное, хотя и не представляю, какое живое существо способно выносить вонь, распространяемую ревущими совами.
Они уже стояли по брюхо в воде. Казалось, стремительное течение вот-вот собьет их с ног. Брекен торопливо обрисовал свой план. Труба состояла из секций, каждая из которых, увы, превосходила по длине тело крота. Однако в местах соединений имелись щели, в которые все же можно просунуть когти и удержаться.
— Сложней всего, — сказал Брекен, — добраться от одной щели до другой — на этом я и
