женщину к столбу…
Алейза привела Лайму, а затем – и Оленьку! И детей… На всех столбов не хватило, их привязали к вбитым в стены крюкам. Словно к дыбе… Никто ни на что не реагировал… Все было словно в кошмарном сне!
* * *
Довмонт очнулся привязанным к стволу суковатой осины. Рядом, к такой же осине, была привязана Маша! Одежда ее была разорвана, ноги босы… понуро склоненная голова…
Машенька! – хотел было воскликнуть князь, но вовремя удержался – нельзя показывать врагу, что ты уже очнулся… Правда, совсем нет сил – словно бы кто-то высосал. Но, на этот случай есть отличное средство!
Смежив веки, Довмонт принялся читать про себя молитву:
– Благословен еси, Христе Боже наш…
Улучив момент, огляделся. Молитва молитвой, однако на Бога надейся, но сам не плошай! Что тут есть-то? Поляна, деревья, большой плоский камень… похоже, в крови – тьфу! А вот тут еще если посмотреть… ага… ага…
– …иже премудры ловцы явлей…
Ага! Вот уже начали прибывать силы! Кто б сомневался? Только не Тимофей-Довмонт!
* * *
Участковый Фролов заметил белый «КИА» еще издали. Припарковав служебную «Ниву», вошел в дом, едва не споткнувшись о лежащее на полу тело!
– Ч-черт!
Кажется, еще дышит.
– Товарищ подполковник! Кирилл Валентинович!
– Помоги подняться… – Кирилл распахнул глаза. – Игорь где?
– Не знаю… Машина здесь.
– Эх… Ну мы с ним и дурни. Машина… А «Ауди»? Ну, коричневая…
– «Ауди» нет…
– Черт! Он его увез куда-то…
– Товарищ подполковник! – вдруг вспомнил Фролов. – Мои мопедисты, ну те… На дороге эту машину видали – у старой фермы… Может быть, стоит…
В нагрудном кармане участкового вдруг запел Кипелов.
– Да, слушаю? – старший лейтенант вытащил телефон. – Какая Вера? Ах, Вера! Конечно, узнал… Убийства?! Где-где? На старой ферме… А что за…
– Кончай, Ваня… Давай, живо туда!
* * *
Полная, повисшая в синем небе луна казалась оком какого-то жуткого зверя! И таким же зверем был нынче поганый языческий волхв! Он бил в бубен, скакал, извивался, выкрикивая заклинания… Вот подскочил к Маше, осклабился и одним рывком обнажил несчастную девчонку до пояса. Княжна пришла в себя.
Жрец скинул рубаху.
– Это не я буду сейчас любить тебя, дева! Не я, но великие боги! Пикуолис, Дьевас, Пер…
– Не боги, а поганые языческие божки! – гордо вскинув голову, Мария плюнула прямо в лицо криве. – Я не боюсь тебя, проклятый колдун! Я не боюсь смерти!
* * *
– Пожалуй, я начну с твоей супруги… – гнусно осклабился Йомантас. – Или все же с детей? Нет с супруги… Вон какая красотка! Сейчас великие боги будут совокупляться с ней в моем лице! И ты это увидишь. Жрица, сорви с нее одежду…
– Слушаюсь, великий жрец!
– Потом я убью ее… вырежу сердце… Все во славу великих богов! – издевался жрец. – Затем настанет время сестер, а потом и детей. Не сомневайся, боги примут всех!
Что-то теплое вдруг разлилось в груди Игоря! Что-то такое доброе и сильное, чего он давно уже не ощущал. И тепло это исходило от купленного в печерской обители образка, висевшего под рубахой, на шее… Святой князь Довмонт! Помоги…
«Благословен еси… Христе Боже наш…» – словно сами собой возникли в мозгу слова православной молитвы…
* * *
Путы… путы… Не такие уж и крепкие оказались веревки! Да и узелок слабоват…
– Дуй, ветер! Шумите, деревья! – сорвав с юной княжны остатки одежды, зарычал жрец. – О Пикуолис, о…
Он хотел сказать – Дьевас или Перкунас, но не успел…
Развязав путы, Довмонт склонился, подобрав лежащий невдалеке камень… и тут же метнул, угодив Йормасу в затылок!
Поганец тут же повалился навзничь – еще бы, хороший вышел бросок! Не помогли и боги.
Убит? Или просто оглушен? Скорее…
Все же Йормас успел вскочить на ноги… Чтобы встретить свою смерть!
Просвистев, в грудь его впилась длинная стрела с черными перьями!
– Похоже, мы вовремя! – выбралась из кустов Рогнеда. За ней угадывались могучие фигуры воинов… – А ты здорово придумал с ветками, князь! Прошли по гати, как по торговому шляху. Что так смотришь? Зря его убила?
– Да нет, не зря… Как собаку… И правильно! И поделом…
* * *
Освободившись, Игорь бросился на жреца, ударив по затылку сложенными в «замок» руками. Негодяй зашатался, упал…
Где-то рядом, у фермы, вдруг послышались резкие звуки полицейской сирены! Мигалка окрасила небо в яркий красно-синий цвет…
– Стоять!
Громыхнул выстрел.
Алейза бросилась было бежать – да уже поздно… Старший лейтенант схватил ее за руку и ловко надел наручники. Затем склонился над поверженным жрецом.
– Еще дышит, гад!
– Ого! – развязывая детишек, ахнул Кирилл Валентинович. – Однако тут и дела! Даже не знаю, какая статья и выйдет… Пожалуй, покушение на убийство двух лиц и более…
– Еще и убийства! – связав руки литовца ремнем, поднял голову участковый. – Вера сказала – в силосной яме смотреть… О! Очнулся! Еще и лыбится, гад.
Йомантас и впрямь улыбался. Ну, докажут убийства, ну – срок… Пусть даже пожизненно… Да что такое срок по сравнению с Вечностью! Великие боги помогали уже не раз, помогут и еще… Дуй, ветер! Шумите, деревья! Радуйся, лес!
* * *
Осенью сыграли свадьбу Довмонта и Маши – внучки Александра Невского великой княжны Марии Дмитриевны… Молодые вернулись в Псков…
Как пишут псковские летописи, никого из своих князей псковичи не любили так, как князя Довмонта! Князь прославился не только своими ратными подвигами: «Сей же бе князь не одинем храборъством показанъ бысть от Бога», но также добронравием, боголюбием и щедрой милостыней бедным: «…уветлив, боголюбивъ, страннолюбець, кротокъ, смиренъ, по образу Божию».
А над дверью в своих хоромах, в горнице, князь повелел вырезать солнышко. В память о Сауле… Чтоб всегда была рядом.
