поднял тревогу, кидается вперёд. В дверном проёме встречаю его прямым в челюсть, но он подсаживается, и сам атакует, ножом мне в опорную ногу. Отступаю на шаг, и всё, мы в коридоре.
Разрываю дистанцию. Что-то мне не нравится мой противник. Да и света очень уж мало, ещё и лампочка в глаза. А он приседает, перекидывает нож из руки в руку и обратно. И резко атакует, широким замахом целясь мне ножом в шею. Пропускаю его руку мимо себя, подшагиваю ближе и наношу сдвоенный удар — правым локтем снизу вверх в корпус, рука распрямляется, ребром ладони по шее. Он блокирует левой, и просто толкает меня всем весом.
По весу у него преимущество. Здоровый, сука! Но я с тобой бодаться и не буду. Лёгкий поворот корпуса, и мой противник проваливается всем своим весом мимо меня, хватая за футболку. Чувствую, как он тянет за неё рукой, наклоняюсь, и футболка соскальзывает по телу, хватаю её ладонями. Удар ножом встречаю уже этим импровизированным оружием, отвожу его руку в сторону. Тут же следует удар ногой с поворота, приседаю под ним, и снова прямой выпад ножом.
Резко развожу перекрещенные руки в стороны, вырывая футболкой нож у него из руки. Тот падает и втыкается в доски пола. Бью рукой и промахиваюсь, противник тоже быстр. Тут же прилетает удар с колена в бок, и меня отшвыривает к стене. Отталкиваюсь от неё, и тут же в стену впечатывается пудовый кулак там, где только что была моя голова. Бью в сгиб локтя правой, а левой толкаю его в затылок, мордой в стену. Всё, он поплыл. Заламываю ему руку назад, на болевой.
— Убью, падла! — приглушённо хрипит он, и отталкивается ногой от стены.
Группируюсь, чтобы встретить спиной удар в стену, но неожиданно влетаю в дверь, та расхлапывается, я запинаюсь о порог и лечу на пол. Удачно я сгруппировался! Падаю на спину, поджимаю ноги к груди, а сверху на меня летит туша этого бугая.
Всё, что мне остаётся, это в нужный момент пнуть его двумя ногами. Удар и инерция падения складываются, и мой противник с матом перелетает через меня, и влетает в стену. Хорошо, что не в окно, стекло бы разбили…
Прыжком с прогибом встаю на ноги. И понимаю, что не видно нихрена. Туман такой, что хоть топор вешай. Но поднимающееся тело разглядеть удаётся. Поднимается он, правда, с трудом. Ещё бы, после такого полёта!
Удар в челюсть, и последние силы покидают бойца, туша его шмякается на пол. Густой туман гасит звук падения.
А я едва успеваю уклониться от удара кулаком. Рука пролетает мимо, новый противник теряет равновесие от неожиданности, и я едва успеваю этого нового противника поймать.
Моя напарница не шутила, когда говорила, что может дать в ухо. Просто в таком тумане нихрена не видно, вот и промахнулась.
— Спокойно, Майя, я Дубровский! — шепчу я ей.
— Ты??? — в свете жёлтой лампочки её глаза распахиваются, как два блюдца. — Ты что здесь делаешь?
— Мочу этого гада, прости, не хотел тебя тревожить, — я улыбаюсь, продолжая прижимать голую девушку к себе.
— Он что??? Ой, блин, я, кажется, дверь не заперла! — доходит до неё, наконец. — Слушай… а ты можешь, ну…
— Прости, неловко вышло, — разомкнув руки, я отвернулся.
— Там полотенце висит, подай, пожалуйста, — попросила она, выключая воду.
Туман чуть развеялся, и я заметил на вешалке полотенце, а рядом одежду девушки.
— Держи, — не оборачиваясь, подал я ей требуемое.
— Блин… — она вздохнула, — хотела завернуться, но полотенце маленькое. Подай одежду, пожалуйста. И что случилось-то?
— Чёрт! — вспомнил я. — Там же третий!
— Их трое??? — воскликнула Майя, но я уже выскочил из уборной в коридор.
За третьего я мог не беспокоиться. Он, видимо, оказался с мозгами, и, поняв, что дело пахнет керосином, по-быстрому свалил. Я услышал шорох, видимо, в кроватку забрался, типа спит.
Склонившись над сержантом, я аккуратно пошлёпал его по щекам. И в следующее мгновение стальные пальцы сжали мне запястье.
— Неверов? Какого хрена? Тьфу, это что, водка?
— Товарищ сержант, вас хотели подставить. Угроза нейтрализована, в казарме все спят.
Пальцы на запястье разжались.
— Блять, какого… ща, погоди, Неверов, — сержант попытался сесть, но его повело. — Давай с самого начала, медленно, что произошло?
— Минуту, вы пока попейте, — я выскочил обратно в коридор.
Навстречу мне попалась полуодетая Майя — в брюках, но в одном спортивном топике выше пояса. Впрочем, смотрелось это вполне пристойно и уместно.
— Я дверь на ключ закрыла, — сообщила она тихим голосом. — Тот вроде живой, пульс есть, голова цела. Неплохо ты его отделал!
— Пошли, — я кивнул в сторону каптёрки.
Тут я заметил воткнувшийся в пол штык-нож и подобрал его.
Сержант уже поднялся, и жадно пил воду из бутылки.
— Товарищ сержант, тут такое дело… — начал я, прикрывая за Майей дверь.
Я рассказал всё, что видел и слышал. Ну и нож, конечно, вернул.
— Вот ведь уроды! — возмутилась Майя, когда я закончил рассказ.
— Мда… не ожидал такого, — сержант потряс головой, приходя понемногу в себя. — Спасибо за помощь, Алексей, я твой должник. Вдвойне спасибо, что сделал всё тихо. Хотя ты зря переживал, никто бы меня отсюда не выгнал. Не стоило рисковать.
Сержант кому-то позвонил, пришли несколько человек в форме, всех троих подельников увели. Без шума, без суеты. Мы с Майей засели писать объяснительные по факту происшествия, сержант чуть позже к нам присоединился, оставив вместо себя кого-то на посту.
Уже закончив с крючкотворством, мы остались у сержанта на чашечку чая. Там-то он и рассказал нам немного про себя.
Оказалось, что он был в числе самых первых аномальщиков, больше 10 лет назад, когда ещё никто толком не понимал, что происходит. Выжил там, где другие не выживали. И видел такое, от чего до конца жизни будут кошмары сниться. Был ранен, с трудом выкарабкался, но продолжать ходить в рейды не смог. А опыт боевой колоссальный. Вот и остался в учебке, присматривать и наставлять новобранцев.
— Тогда-то, считай, на тварей с голыми руками ходили. Ну, то есть, с автоматом и гранатами. И в противогазе. Через стёклышки эти ничего не видно, автоматная очередь далеко не каждую тварь берёт. Вот и гибли пацаны пачками. Потом уже приспособились, хорошие обзорные маски стали давать, гаджеты всякие подключили, ну и некоторые ещё вещи, про которые вам рано знать. Теперь-то мы тварей побеждаем, но всё равно потери бывают. Так что зря ты, дочка, попёрлась сюда.
— У меня личные причины, товарищ сержант, — нахмурилась Майя.
— Да знаю
