Харламович же был абсолютно в себе уверен. Это было видно по его походке, по тому как он подходил в центр зала. По снисходительной улыбке, что он бросал в мою сторону.
— Итак, кто нам даст отмашку на начало боя? — спросил я у него.
— Валер, — позвал он одного из своих студентов, — скомандуешь нам?
— С удовольствием, Сергей Харламович, — ответил студент.
Мы встали с историком напротив друг друга так, что между нами осталось всего два метра. Сергей Харламович чуть согнул ноги, повернулся ко мне слегка боком и поднял руки на уровень груди. Ладони при этом у него остались раскрытыми. Вся его стойка была направлена на то, чтобы в один прыжок сократить между нами расстояние и схватить меня за любую часть тела или одежды. Я почти отзеркалил его стойку с той лишь разницей, что сжал ладони в кулаки. Пытаться поймать соперника даже не буду, а вот зарядить кулаком в ухо или попытаться нанести во время его прыжка ко мне встречный удар — самое оно.
— Бой! — донеслось справа от меня, и Сергей Харламович тут же рванул вперед.
Я рефлекторно встретил его ударом ноги на противоходе. Не ожидавший подобного хода и следивший в основном за моими руками историк согнулся пополам, но все же сумел вцепиться в мою ногу, угодившую ему в живот. Он тут же дернул ее на себя, вот только я опять стал действовать не так, как он от меня ждал. Вместо того, чтобы пытаться устоять на ногах и сопротивляться, когда он меня дернул за ногу, я поддался да еще и второй ногой, которой опирался о пол, толкнул себя вперед к сопернику. Сергей Харламович упал на спину, а сверху на него приземлился я, вбив историка в пол.
— Пха! — вышли остатки воздуха из груди преподавателя.
Его руки разжались, и я тут же откатился в сторону, разрывая дистанцию. Избивать его лежачего — моветон. Это не уличная драка, окружающие не поймут. А в борьбе я до сих пор считаю, что ему не соперник. Придет в себя, восстановит дыхание и скрутит меня в бараний рог.
— Удивили вы меня, Григорий Мстиславович, — потирая ушибленную грудь, медленно поднялся на ноги историк. — Больше я на такой трюк не попадусь.
Снова кидаться ко мне Сергей Харламович не спешил, начав кружить вокруг. Я тоже не торопился его атаковать. Покружив около минуты, первым опять не выдержал мой соперник. На этот раз он кинулся ко мне не прямо, а с нырком вниз, сразу стремясь ухватить за ногу. Я ждал его атаки, а потому тут же нанес контрудар. Уж очень удачно мужчина прыгнул вниз, грех было этим не воспользоваться. Когда его руки почти сомкнулись на моей ноге, а голова оказалась напротив моего паха, я без сомнений двинул историку коленом в переносицу. Еще и руками его голову успел схватить и добавить импульс, чтобы тот точно не смог увернуться. Как итог — упавшее к моим ногам тело преподавателя с разбитым носом и опустившаяся на зал тишина студентов, что до этого поддерживали моего противника.
— Мда, — отряхивая штанину, решил я развеять повисшее молчание. — Спортивная борьба — это не драка в подворотне. Но стоило хотя бы потренироваться противостоять соперникам с ударным стилем боя.
Первым к историку кинулся Валера. Парень оказался ближе остальных к нам, так как не вернулся в ряды зрителей после отмашки начала боя, а продолжил внимательно следить за исполнением нами предварительных договоренностей о запрещенных ударах. Подбежав к своему учителю, он перевернул его на бок и развязал пояс, чтобы тот не передавливал живот. Там и остальные стали подтягиваться ближе к Сергею Харламовичу. Пришлось на них шикнуть, чтобы не создавали давку.
— Кхе, — с натужным хрипом пришел в себя историк.
Нос у него опух, набежавшая из него кровь слиплась на усах и забила ноздри. В итоге дышать ему приходилось ртом. Под глазами уже образовались черные круги, как у панды.
— Эвон как вы меня, — с вымученной улыбкой просипел он, найдя меня взглядом.
— Воды принесите! — обернувшись к студентам, скомандовал я, после чего подошел к историку и присел перед ним на корточки. — Вы как? Голова не кружится? Не тошнит?
— Не беспокойтесь, сотрясения нет, — понял он правильно мои вопросы. — Но ловко вы меня поймали. Не ожидал.
— Вам нужно уделить больше внимания и практики противостоянию кулачным бойцам. Борьба — это хорошо, но если ваши ученики попробуют применить свои навыки в реальной схватке, боюсь, их будет ждать жестокое разочарование.
— Тут вы правы, — кивнул Сергей Харламович, принимая сидячее положение. — Тогда не откажетесь такую практику моим ученикам дать? Да и мне неплохо бы улучшить свои навыки.
— Насколько смогу. Но я не великий боец, да и к одному противнику привыкнуть легко. Лучше поискать еще кого-нибудь в помощь.
— Я поговорю с Игнатом Игоревичем, — кивнул историк, вспомнив про наставника английского бокса.
Сергей Харламович привел себя в порядок и начал уже полноценное занятие. Меня он попросил остаться в качестве наблюдателя, заодно дать в конце занятия оценку их деятельности. Начал историк с разминки, постепенно перейдя к показу захватов и способов вывести противника из равновесия и взятия его на болевой прием. Зрители из других студентов ушли еще на моменте разминки. Я, как и обещал, досидел до конца. Мне и самому было интересно, что преподают на этом кружке, но ничего особенного я так и не увидел. Почему-то казалось, что все «хитрые приемы» мне знакомы, причем по прошлой жизни.
В принципе мое мнение после занятия не поменялось. Кружку остро не хватало умения противодействовать ударной технике. О чем и сказал Сергею Харламовичу.
После того, как занятие закончилось, я уточнил время у историка и тут же помчался в управление. Но увы, когда я туда прибыл, тренировка у бойцов роты уже закончилась.
— Припозднились вы, Григорий Мстиславович, — сказал мне унтер, что вел занятие у бойцов. — Как видите, уже все разошлись. Пара парней, что я позвал ради вас, тоже не дождались.
— Увы, не смог вырваться раньше, — повинился я.
— Понимаю, служба, — покивал унтер. — Но вы уж в следующий раз сами с ними договаривайтесь.
Мужик назвал мне имена умельцев и сказал, когда они дежурят, после чего мы расстались. Неудобно вышло. Сам позвал и сам же
