будем? — спросил я.
Ираклий подумал и предложил такой хитрый план:
— Давайте двигаться уже к нашей цели, хоть у нас один отсек и с водой, но 10–12 узлов мы и с ним выдать сможем… Сергей, сколько нам по карте до Южно-Курильска двигаться?
— Около 500 километров, — четко доложил тот.
— То есть это надо поделить 500 на 10 на 1,8 — сколько получится?
— 28 часов примерно, — доложил я, быстро произведя подсчеты в уме, — но это в том случае, если остановок не будет.
— Сутки-полторы, — подытожил Ираклий. — Вас троих (он показал на новых рекрутов) мы тогда оставляем здесь, защищайте команду от возможного нападения… и Виталий пусть с вами тоже будет. А мы все остальные базируемся на мостике и обеспечиваем крейсерский ход корабля.
— А двигатели? — напомнил я.
— Да чего им сделается… опасно распылять наши силы, так они смогут поодиночке нас перебить… или обезвредить. Ничего этим движкам не сделается и без нашего присутствия.
— Хороший план, — сказали мы с Сергеем почти одновременно, а закончил я один, — значит, не будем обследовать корму?
— А смысл? — ответил Ираклий, — американцы ребята здоровые, да и кореец, видимо, парень не промах, поди тхэквондо знает — передушат они нас как куриц.
— Ну один-то из них с пробитой головой, а про корейца сложно сказать, что он знаток единоборств, — ответил я, — уж больно на вид хилый.
— Внешность бывает обманчива, — возразил мне капитан. — Ну, за дело, ребята…
И мы тем же осторожным порядком вернулись на свое место в ходовой рубке.
— Да, а с левым якорем-то что делать будем? — вспомнил я этот момент, — он же так и болтается между бортом и водой.
— Вот и первое задание для тебя — поищи, там должен быть запасной вариант его подтягивания… на случай, если основной из строя выйдет, — сказал мне Ираклий, и я послушно принялся за поиски решения этой проблемы, Серёгу тоже подключил.
С божьей помощью мы каким-то хитрым образом сумели найти ручные вороты для подъема якорей, капитан в точку попал. Это были лебедки типа тех, что на деревенских колодцах сверху висят, только с ручками, встроенными с обеих сторон. Навалились вдвоем и сумели поднять этот чертов якорь на положенное ему место. Потом я еще нашел лом и намертво закрепил устройство, чтобы больше не выпадало.
— Задача решена, кэп, — доложил я, — якорь поднят и укреплен. Что дальше?
— Малый вперед, — трубным голосом провозгласил тот и обратился к Василию, — первый помощник, какой у нас курс на гирокомпасе?
Помощник напряженно прищурился в еаправлении циферблата компаса и сообщил:
— 192 градуса на зюйд-вест.
— Петр, — перешел он ко мне, — проверь по карте, туда ли мы идём?
Я открыл этот здоровенный талмуд на нужной странице, сверился с координатами, которые мы совсем недавно определили, и приложил линейку между нашим положением и городом Южно-Курильском.
— Примерно правильно мы идем, — сообщил я результаты своих изысканий, — можно было бы немного отклониться вправо… к западу то есть… на градус-полтора, а можно подождать пару часов и тогда уж снова свериться.
— Так и сделаем, — решил Ираклий, после чего сообщил новые данные, — добавляю хода до 12 узлов. Ночью будем идти, кто как думает? — решил он сыграть в демократию.
— Я думаю, что лучше не надо, — выскочил со своим мнением я, — напоремся на что-нибудь в потемках. Днем хотя бы видно, что впереди.
— Согласен, — одновременно кивнул головами Сергей с Василием.
— Значит в девять вечера, — ответил всем сразу капитан, — у нас ведь около девяти темнеет… сбрасываем ход и ложимся в дрейф. А пока все по местам… Петр, проверь, где там наша впередсмотрящая.
И я полез по левой лесенке на крышу мостика — там по идее должна была находиться очень разговорчивая девушка Люда. Но никаких Люд я там не обнаружил… спустился назад и доложил ситуацию старшему.
— Наверно есть пошла, — предположил тот, — пойди и проверь кают-компанию с камбузом. Хотя стой, вдвоем идите, с Сергеем, — добавил он.
Мы и двинулись по указанному направлению вместе с коллегой по ИПП, оба американских автомата с собой взяли. А по дороге у нас произошел такой интересный разговор:
— Что-то не нравится мне наш капитан, — неожиданно высказался Серега.
— Поясни, — попросил я, — он вообще-то не червонец, чтобы всем нравиться…
— Вот сам смотри, — начал вспоминать он, — помнишь момент, когда эти бандиты на острове пообещали стрелять нас по одному… ну если мы их золото не отдадим?
— Помню, — ответил я, — но не во всех уж подробностях — ну пообещали, так никого же не расстреляли.
— Я что хотел сказать-то… — продолжил Сергей, — я тогда в сторонке стоял и видел одновременно и всю нашу группу, и этих двоих, как уж их звали-то… Слон и…
— И Щербатый, — напомнил я ему, — хотя зубов как раз у Слона не хватало.
— Правильно, я тоже это заметил. Так вот, Ираклий наш, грузинский царь который, пару раз перемигнулся со старшим бандитом, причем второе перемигивание в нашу сторону было направлено. А потом они тебя вытащили из толпы, и ты повел одного вверх по ручью.
— По-моему у тебя паранойя разыгралась, — честно высказал я свое мнение Сереге, — перемигивания какие-то придумал. Может у него просто глаза слезились, вот и все?
— Может и слезились, — с видимой неохотой согласился он, — но это еще не все…
Но про остальное он не успел дорассказать, так как мы тем временем дошли до кубрика, а тут с порога нас и огорошили.
Огорошивал тот самый пузатый дядька, отказавшийся вступать в терроборону.
— А эту вашу девку, как её…
— Людмилу? — помог ему я.
— Да, Людку — её кореец забрал с собой. Вот только что, минуты две не прошло.
— Давай подробности, — я уселся на свободный табурет и приготовился слушать.
— Какие уж тут подробности — пришел оттуда (он показал на выход ближе к корме), с оружием, приказал нам всем не двигаться…
— Стоп, — остановил я его, — а на каком языке он вам приказывал-то?
— Так на чистом русском, — посмотрел на меня пузатый, как на несмышленыша, — а потом взял Люду за волосы, она ела вот тут за столом, и вытащил ее через ту же дверь.
— Тээээк, — протянул я, — а вот и заложники у нас случились. А американцев, значит, с ним рядом не было?
— Не, никого не было, — помотал головой пузатый.
— А кроме приказа не двигаться, от него ничего не поступало? — задал я следующий вопрос.
— Вроде бы нет… правильно, Валя? — спросил он бабищу с задатками продавщицы из деревенского хозмага.
Валя помотала головой.
— А почему он Валю, например, не забрал?
— Вот этого я не знаю.
— Хорошо… — задумался я, — но мы же вам целых трех охранников оставили, все с оружием — они-то куда глядели?
— А отлучились они все трое куда-то, — пояснил пузатый, — в кубрике ни одного на тот момент не имелось.
— А сейчас они где, эти охранники?
— Так не вернулся пока ни один…
Час от часу не легче, мысленно вздохнул я, теперь вместе с Людой еще и этих раздолбаев искать придется.
Вечерняя Москва
Нина уже стояла у ступенек главной библиотеки страны и внимательно смотрела, как Галина отъезжает от края проспекта Маркса.
— А это кто ещё был? — недовольно спросила она у меня, когда я пересек улицу.
— Ты не поверишь, родная, — взял я её под ручку, — дочка Леонида Ильича.
— Да иди ты со своими шуточками, — вывернула она локоть из моей руки, — раз в жизни можешь что-то серьёзно объяснить.
— Какие шутки, Нинель, — даже слегка обиделся я, — не веришь — на вот тебе доказательство.
И я выудил из кармана визитку… она рассмотрела её со всех сторон, разве что на зуб не попробовала, но кажется поверила и даже не ввернула дежурную фразу о современном состоянии печатного дела на Западе.
— Вот теперь верю, — сказала она с прояснившимся лицом и чмокнула меня в щеку. — Как это ты с ней познакомился?
Я повторно взял её за руку, и мы двинулись по направлению к старому Арбату… нет, сейчас это просто Арбат, потому что никакого нового пока нет, это проспект Калинина.
— Случайно, моя радость, — пояснил я свое знакомство без подробностей, — нас в одно отделение в клинике определили, там и разговорились в очереди.
— Дочка генсека стояла в очереди? — недоверчиво переспросила она.
— Представь… бывает и такое в жизни.
— Да, а как ты в Москве-то оказался? — задала главный вопрос она. — Ты же вроде никуда не собирался ехать.
— Это длинное и сложное объяснение будет, — ответил я, — расскажу попозже, ладно? Поведай лучше, как у тебя там дела с растаможкой.
— Почти закончила — остались мелкие детали, — сообщила она, — столько бюрократии я никогда в жизни не видела… вот ты когда-нибудь заполнял таможенную декларацию?
— Вроде бы нет, — честно признался я и мысленно добавил «только обрабатывал и систематизировал, но это в прошлой жизни», — налоговые
