– Влад, оттуда ничего нельзя брать, – предупредил Никита.
– Я и не собираюсь.
За то время, что Влад не видел усадьбы, возле нее случилось побоище. Надо думать, крестьяне всё же напали на французских пехотинцев, и вилы оказались ненамного хуже винтовок. Никита, увидев, что на широкой белой лестнице, ведущей под портик с колоннами, непременную принадлежность российской барской архитектуры, лежат тела, прогулялся зеленоватым лучом фонарика по ступеням. Влад узнал огромного парня, у которого отнял тесак, узнал попа, отца Онуфрия. Немало их полегло – и врагов прихватили они с собой на тот свет немало…
– Мотря… – позвал Влад. – Мотря!..
Девушка не отозвалась.
– Влад, им уже не поможешь, это война, – заговорил Никита. – Они должны были погибнуть…
– Ты совсем идиот? – спросил Влад. – Это же наши! Мотря!
Он соскочил с Серого.
– Ты что? – удивился Никита.
– Надо же их хоть похоронить.
– Потом похоронят.
Влад обошел все тела, каждому из крестьян заглянул в лицо: нет, мертвы, безнадежно мертвы. Тогда он вскочил на Серого и поскакал к оранжерее, Никита – за ним.
– Вот только сунься, – пригрозил Влад, прыгая прямо в мягкую рыхлую землю и увязнув в ней по щиколотку. – Вот только сунься, – повторил он, отыскав лопату и выставив округлое острие перед собой.
– Ты не имеешь права вмешиваться!
– Имею!
– Я не позволю тебе, потому что…
– Не позволяй.
Влад привязал Серого и с лопатой на плече пошел к сгоревшей усадьбе. Никита подумал – и помчался докладывать Рамеру и Лео. Этого-то Владу и было нужно.
Пока агенты контроля не прискакали все втроем, он успел разоружить мертвых французов и забросить добычу далеко в кусты шиповника. Потом он выбрал подходящее место посреди цветника и принялся копать братскую могилу. Размеры наметил – два на шесть.
– Эк ты размахнулся, – сказал ему подъехавший Лео и осветил фронт работ фонариком. – Это тебе на день занятие. Послушай доброго совета, перестань. Завтра сюда прибегут бабы из деревни – искать своих. Поплачут, повоют – и снесут на кладбище. Что за блажь – хоронить на клумбе? Ну?
– Я должен…
– Чудак ты, право. Если их бабы похоронят, то и об отпевании позаботятся. А так – будут лежать неотпетые. Ты этого хочешь?
Лопата была острая, земля под увядшим цветником – мягкая, работа шла довольно быстро.
– Стоп! – воскликнул Рамер. – Никита, гляди! Вот как выглядит эта чертова синусоида! Вот, вот, на этот пик гляди, понял?
Он показал экранчик своего загадочного аппарата.
– Пеленгую, – сказал Лео. – Ну вот, вход точно где-то у верхнего пруда. Если ехать по берегу, то рано или поздно туда попадешь. Никита, живо за ними. Вход дольше часа не продержится, это тебе не Биреевский хроноклазм.
– Биреевский – вообще аномальный! – радостно ответил Никита и ускакал.
– Влад, хватит тебе. Карман уже открывается. Ты не беспокойся, мы присмотрим, чтобы их похоронили, – пообещал Лео.
– А как? Если вы в таком виде заявитесь в деревню…
– Не волнуйся, у нас и другие костюмы есть. Сегодня мы конные егеря, завтра платовские казаки, послезавтра – уланы. Что по ходу дела нужно – то и наденем.
– И вам что, всё равно, какую форму носить?
– Да в общем-то всё равно. Работа у нас такая, – тут Лео зевнул. – Не хуже всех прочих… Платят хорошо, а что гипнолог нас обрабатывает – так это лечится. Месяц в санатории – и можно дальше жить. Понимаешь, Влад, темпоральный контроль – межгосударственная организация, ее хорошо кормят. Федерация северных стран много дает, франко-немецкий кризисный фонд, ну, российский институт Волкова, конечно…
– И всё равно, что наших убивают, а на это нужно спокойно смотреть?
– Наши, не наши… Влад, эти люди уже триста лет как померли.
– Триста?
– Ну, около того. А на том свете наших нет, и ненаших тоже нет, там всё это не имеет значения.
– Значит, для тебя и я умер?
– А ты-то как раз нет, если мы тебя отправим в карман. Даже так может получиться, что это я для тебя умер. Не забивай себе голову этими конструкциями, бросай лопату.
– Когда нас вынут из этого кармана?
– Трудно сказать. Хроноклазм такая штука… Он появляется и тащит с собой карман, а этот карман – что-то вроде противовеса, он компенсирует возмущение хроноклазма…
– При тебе хоть одного человека оттуда вынули?
– Нет, я же агент контроля. Мое дело – если кого-то хроноклазм притащит в мой район, поскорее препроводить этого бедолагу в карман.
– И многих ты уже туда отправил?
– Однажды – грибников, их было трое, проклятый хроноклазм подцепил их в сорок седьмом году, то есть в вашем сорок седьмом. Потом была целая история с вертолетом, еле мы от него избавились.
– Можешь ты связаться со своим начальством, чтобы узнать, где эти грибники?
– Нет, не могу, – быстро ответил Лео.
– Но ведь ты связывался, когда нужно было искать Никиту. Ты сообщил, что он не прибыл. И вы с Рамером получили задание искать его во время сегодняшнего, то есть вчерашнего хроноклазма. Разве нет?
– Еще не хватало, чтобы я тебе сейчас начал объяснять про каналы связи.
– А мог бы. Ведь засунешь меня в этот карманчик – всё равно что похоронишь. А мне перед такой славной погибелью было бы интересно послушать умного человека. Послушай, а что будет, если я не полезу в карман?
– Попробуй – увидишь.
– Ясно.
Влад очень внимательно следил за Лео и Рамером, когда они лечили Мишаню. Крошечные ампулки с иголочками на концах – в них ведь может быть и антибиотик, и противостолбнячная сыворотка, и обезболивающее, и сильное снотворное. Ткнут такой штукой в задницу – мявкнуть не успеешь, как мир перед глазами поплывет в неизвестном направлении. Конечно, вмешиваться в исторический процесс – нехорошо… И позволять отправлять себя в небытие – тоже нехорошо. Какой вариант хуже? Оба хуже.
Решение пришло из закоулков памяти. Помнится, еще в гарнизоне смотрели какое-то тупое американское кино, а потом спорили: мы-то, с нашей подготовкой, что бы сделали в такой ситуации?
Подъехали Никита и артисты. Влад услышал финал ссоры: Яшка ругался с Никитой, пытаясь вернуть Маську, Никита же твердил, что это совершенно невозможно, Маська остался у лесника. Яшка был уверен, что конем Никита расплатился за какие-то услуги. Никита утверждал, что просто так совпало.
Влад подошел к Игорьку, беззвучно отозвал в сторонку.
– С карманом дело нечисто, – сказал он. – Попасть туда можно только в течение часа, а когда следующий раз – неизвестно.
– И что?
– Всего час продержаться, понимаешь?
– А может, всё не так страшно?
– А это можно проверить.
– Как?
– Поможешь?
– Ну, помогу.
К Мишане Влад и соваться не стал: что Яшка скажет, то Мишаня и сделает. Это стало ясно только тут – там, в прежнем мире, послушным был Игорек, Мишаня же мог с Яшкой и поспорить, а тут всё перевернулось.
Что касается Тани, Влад отлично понимал: девушка всё еще влюблена в Яшку, и одна-единственная оплеуха ничего не значит, обычная истерика, и только. Из чего следовало: не так он хорошо разбирается в девушках, как хотелось бы.
Место входа в карман Рамер определил по показаниям аппарата, попутно инструктируя Никиту; были в каждой местности такие тонкости, каким в колледже не учат, были специфические отклонения в показаниях, которые следовало учитывать, и белесый туман, искажающий контуры предметов, означал еще не вход в карман, а недолгий процесс стабилизации этого самого кармана, вход же определялся показаниями температурных датчиков, и только ими.
И вот, когда вход этот был точно установлен и Яшка потащил туда под уздцы Хрюшку и Сюську, случилось непредвиденное: стоило конским крупам растаять в тумане, как Никита, контролировавший вход и стоявший совсем близко к нему, был схвачен сзади, получил ком сухих листьев в рот, костоломное объятие и голос прямо в ухо:
– А этого чудика мы прихватим с собой!
– Ты умом повредился? – заорал Рамер.
– Влад, не дури, отпусти его, – попросил Лео.
– Не отпущу. Что вы мне тут талдычили про карман? Что это совсем безопасно? Вот и проверим! Игорек, держи их на прицеле!
Оружия у Игорька не было, добежать до кустов, куда Влад закинул винтовки, он не успел, однако артисты на то и артисты, чтобы сухая ветка у них в руках обернулась совершенно правдоподобным кавалерийским пистолетом.
– Если вы его не отпускаете в карман, то и нас туда не загоните! Нам на тот свет рановато!
– Яшка! – закричала Таня. – Яшка, дурак! Ну, куда ты поперся?!
Ответа не было.
– Влад, ты ничего не понял. Рано или поздно вас оттуда достанут. Вы просто не заметите, как это время пролетит, – начал успокаивать Лео. – Это как выйти из одной комнаты и войти в другую!
– Сам ты видел тех, кто вышел? Или они, сидя в карманах, болтаются вместе с хроноклазмом взад-вперед до конца света?
– Влад, это не так, карман совершенно безопасен, хроноклазм движется в прошлое, карман, в противовес ему, в будущее, – начал объяснять Рамер.
