мрак электрички. – Непонятные рассуждения – а может у меня там третий глаз. Тогда, тем более, мне и виднее».
Новая станция влетела в окна пучками света и мельканием человеческих фигур. Сергей опять стоял напротив своего пресловутого «выхода из всех положений…». Он сделал несколько шагов, остановился и тупо уставился в стенку на противоположном конце подземного зала.
– Где я теперь?
– Следующая станция: «Сортировочная», – пропел поскрипывающий женский голос. – Осторожно, двери закрываются. – И они сомкнулись у него за спиной.
Движение возобновилось, а он остался.
Сергей поднялся в город и пошел по сумеречным улицам, ежась от промозглой хмари, наполнявшей воздух. Он вернулся в изначальный мир таким же безродным, как и уходил оттуда.
– Да, мой мир. Может быть, это и есть начало. Вот только неплохо бы об этом вспомнить… – высказал он вслух. И в тоже самое время во внутреннем кармане задребезжал мобильник. Сергей долго возился, выуживая его оттуда, и когда нажал кнопку, услышал:
– Привет, это я…
– Кто я?
– Лена! Целый день тебя выловить не могу! – возмутилась трубка.
– Лена? Ах да, – сказал он, – Действительно.
Он стремился сюда, чтобы ее увидеть. Но, когда явился, понял, что это могло бы и подождать.
– Ты что, болен?
– Похоже. У меня размножение личности.
– Ну, это не новость. Как живешь?
– Живу как-то.
– Слушай, ты мне совсем не нравишься! Мое Чудовище в командировке. Я подъеду. Ты ведь не возражаешь? – сказала она утвердительно.
– Я сейчас на «Фрунзенской», – прочитал он название станции метро, из которой только что вышел на улицу.
– Вот и прекрасно, стой, где стоишь! Я буду через пять минут, – и, точно, минут через пять у светофора, под которым томился Сергей, притормозила новая «Mazda-6» красного цвета, и сидящая за рулем белокурая дама помахала ему рукой.
– Привет! – выдохнула она. И, пока он устраивался на пассажирском сидении, потянулась и чмокнула его в щеку. – Ну как я тебе?
– У тебя необычайно легкие духи… Но, мне кажется, ты ими облилась.
Дама надула губки и вдавила педаль газа. Поехали.
То ли оттого, что начала работать ассоциативная память. То ли так подействовал «яд ее поцелуя». Но в голове Сергея начало стремительно проясняться. Свою историю в этом мире он уже себе поведал и сейчас только слегка удивился причудам подсознания. Да, это была Лена – женщина, к которой он так спешил, когда машина опрокинулась в реку. Женщина, которую он так любил тогда. А сейчас? Он не торопился отвечать на этот вопрос.
– Заглянем ко мне? – предложил он, устав думать.
– А как же домочадцы?
– Там и увидим…
Войдя в подъезд, Сергей сунул руку в почтовый ящик и выудил оттуда конверт. В принципе, его можно было не читать. Но он аккуратно надорвал бумагу, извлек листок из школьной тетрадки в клеточку и разобрал аккуратный женский почерк:
«Пора поставить точку под твоим отношением ко мне. Прощай!» И все – ни подписи, ни имени.
Они поднялись на второй этаж. Ключ подошел. Комната выглядела прибранной, но не обжитой. Все поверхности покрывал слой белой пыли.
– Сколько же ты времени здесь не был? – удивилась гостья.
– Я из больницы.
– Откуда?
– Не из психиатрической – не волнуйся. Я ведь когда, помнишь, к тебе ехал, в реку с набережной слетел. Машина еще – черт знает где.
– Извини, я не поняла, – сказала она, ковыряясь с молниями на сапогах, –Думала, просто повыпендриваться решил, ты … – подняла на него глаза, осеклась и повторила. – Извини…
– Слушай.
– Что?
– Да так… Просто в голову пришло… Ты сам?
– Что сам? Слетел с набережной? Абсолютно. Никто не мешал. Ты жалеешь?
– Думаю… Что-то мой в последнее время очень довольный ходит.
– О как! – он чуть было не заскрипел зубами. Если следовать формальной логике, то упомянутый мужик достал его аж по другую сторону действительности. Не очень-то реально выходило, если вообще в нашем случае можно было придерживаться правил реальности. «Веселишься, значит!» – подумал Сергей, пропитываясь злобой, но промолчал.
– Извини, – повторила гостья.
Заботливый тон ее голоса заставил его внутренне съежиться. Он разучился сочувствовать и не ожидал этого от других. Стараясь оставаться в тени, Сергей повесил куртку в стенной шкаф-купе и пошел оглядывать пространство квартиры. Интерьер ощущался как вторая кожа. Привычные книжные полки до потолка. Большой диван. Ореховое бюро, пристроенное в качестве столика под телевизор и прочую электронику. Круглый стол на львиных лапах и на нем бронзовая лампа с ножкой в виде древнего витязя и внушительным абажуром зеленого цвета. За приоткрытой дверью во вторую комнату из темноты выступал письменный стол с кипой бумаг по всей поверхности.
– Вот как ты живешь, – определила Лена, выйдя из прихожей. – Где ванна? Я вымою руки, – сказала так и исчезла в ней минут на пятнадцать…
Все это время Сергей просидел на диване, рассматривая рисунок обоев на противоположной стене.
– Ты все цветешь и стройнеешь, – сказал он гостье, появившейся в свете дверного проема.
– Да ну, брось. Ни черта не делаю и все ем, ем и не толстею. Может быть у меня глисты?
– Тогда они тебе на пользу. Чаю хочешь?
Последующее течение вечера вышло долгим и вялым. Они выпили чаю, поговорили об общих знакомых, повозились в постели. Все как всегда. Почти как всегда. Сергей чувствовал, что так и не может вылезти из кокона собственных мыслей. Любовники лежали рядом, глядя в вечерний сумрак, и он перебирал пряди ее волос. А она шептала о том, как все запуталось, как привязанности превращаются в привычки, и еще – о своей любви. Он слушал и понимал, как важно все это для нее сейчас. Именно сейчас. И не мог найти в себе ответные чувства.
Выходило, что со времени их последней встречи прошло не так уж и много времени, но если вдуматься – целая жизнь. Он хотел сказать ей об этом, однако передумал. Она достаточно умна и сама способна прийти к такому же умозаключению.
– А я видела тебя во сне… – зачем-то сказала гостья.
– Меня?
– Да…
– Расскажи подробнее! – оживился хозяин.
– Зачем?
– Мне кажется, со мной происходит что-то важное. Может быть это поможет во всем разобраться… Хоть в чем-нибудь.
– Но послушай, это был только сон!
– Какая разница, что даст толчок. Расскажи! Там был еще кто-то?
– Нет. Я не помню точно. Хотя постой. В какой-то момент ты встал, оглянулся на дверь и улыбнулся. Странно. Это все.
– Это все… – повторил он, задумавшись.
– Ну и как ты теперь? – спросила Лена, и Сергей различил робость в тоне ее голоса.
– Ты же видишь… А ты?
– Не знаю.
