Стефани сжала кулаки.
– Не называйте меня так.
Китайна рассмеялась.
– Я почти испугалась твоего взгляда.
– Вы сделали хоть что-нибудь для спасения Ловкача или были слишком заняты собой?
– И как ему удается внушать людям такую симпатию? – приподняв бровь, удивилась Китайна. – Он не может не нравиться, правда? Мистер Ловкач вызывает страстное желание сражаться с ним рядом, плечом к плечу. Знаешь, жаль, что тебя не было с ним рядом во время войны. Видела бы ты его в то время!
– Не могу понять, как вы могли его предать.
Впервые за все время глаза Китайны стали ледяными.
– Я не предавала его, детка. Я просто оставила его, но не предавала. Предать – значит совершить действие против кого-то, а я всего лишь бездействую.
– Не вижу разницы, – сказала Стефани.
– Тебя не интересует семантика? – снова улыбаясь, спросила Куколка. – Ну конечно. Ты из тех, кто прямолинеен как шпала.
– Я ухожу, – сказала Стефани и пошла к двери.
– Прямолинейная, – продолжала Китайна, – но не очень умная. Стефани, не могла бы ты остановиться?
Стефани остановилась.
– Я восхищаюсь твоей храбростью, детка. Честно. Но бить в набат, чтобы спасти Ловкача, слишком рискованно. Очень многое может пойти не так, как ты рассчитываешь. Поэтому сядь в уголке, как послушная девочка, и сиди.
Стефани кивнула и пошла к выходу.
– Стоп! – приказала Китайна. – Я сказала, в угол!
Стефани подошла к двери и оглянулась. Китайна была в ярости.
– Не понимаю, как тебе это удалось? Стефани, ответь мне!
– Я не Стефани, – ответила Стефани. – Если вам так уж хочется задержать меня здесь, то лучше сразу убить.
Китайна успокоилась.
– Я совсем не хочу убивать тебя, дорогая, – сказала она, и на ее лице промелькнула тень улыбки. – Так ты все-таки взяла себе имя?
– Ага. И ухожу. Прямо сейчас.
– Может, у тебя это получится. А теперь не будешь ли ты так любезна представиться?
– С удовольствием, – сказала Стефани, уже ступая через порог. – Меня зовут Валькирия Карамболь.
Страхолюд открыл дверь и, увидев Стефани, кивнул.
– Прости, что расстроил тебя вчера, – сказал он. – Я понимаю, что не имел права говорить тебе, что можно, а что нельзя, но поверь, это для твоего же блага.
– Они схватили Ловкача, – перебила его Стефани.
– Что?!
– Его схватил Змей. Вчера вечером. Он пришел со своими бумажными слугами, они напали на него и потащили с собой. Нужно сообщить Старейшинам.
Страхолюд попробовал улыбнуться. Может, она разыгрывает его? Но Стефани осталась серьезной.
– Вы сомневаетесь, что я должна участвовать в этом деле? – спросила она. – Прекрасно. Это ваше мнение. Только давайте сейчас о нем забудем и посмотрим на факты. Змей захватил Ловкача. Он нарушил Перемирие. Он верит в то, что Скипетр существует, и доказал, что способен убить, чтобы им завладеть. Его нужно остановить, и мне необходима ваша помощь.
– Ты видела? Ты сама видела, что это был Змей?
– Я была там.
Он посмотрел на нее, потом кивнул.
– Тогда я очень рад, что ты решила остаться.
Страхолюд подогнал машину к дому, Стефани подробно рассказала ему, что случилось, и они помчались в Святилище. Стекла машины были сильно затемнены, но все равно Страхолюд плотно обмотал нижнюю часть лица шарфом и надвинул шляпу почти на глаза.
Музей восковых фигур был еще закрыт. Они вошли внутрь через черный ход и побежали по темным залам. Страхолюд нашарил рукой кнопку, и стена отодвинулась. Стефани спустилась по лестнице первая. Администратор с нескрываемым недовольством поспешил ей навстречу.
– Простите, – сказал он, – но вам не назначено.
– Мы пришли к Мериториусу.
– Старейшин нельзя беспокоить по пустякам, – не сдавался Администратор. – Я требую, чтобы вы немедленно покинули Святилище.
– У нас срочное дело, – сказал Страхолюд, но Администратор лишь покачал головой.
– Все визиты к Старейшинам согласовываются заранее, в соответствии с установленным порядком, – сказал он, но Стефани уже не слушала. Она юркнула у него под рукой и кинулась бежать по коридору. Вдруг перед ней мелькнуло что-то серое, и на ее пути встал Рубака. Он схватил Стефани и прижал к ее горлу лезвие косы.
Стефани замерла. Вокруг было какое-то движение, какие-то звуки, только она и Рубака были абсолютно неподвижны. Она слышала, как Страхолюд грозит Администратору и Рубакам, как Администратор протестует и требует, чтобы они ушли. Голос Страхолюда становился все громче и злее, он кричал, чтобы Рубака опустил свое оружие, но Рубака оставался молчалив и неподвижен как статуя. Стефани видела свое раскрасневшееся лицо в его зеркально отполированном шлеме и не смела пошевелиться.
Прежде чем ситуация окончательно вышла из-под контроля, Администратор сдался и согласился узнать у Мериториуса, сможет ли тот принять посетителей.
По его кивку Рубака сделал шаг назад, опустил косу и поставил ее к ноге. Коса перестала быть грозным оружием и стала похожа на обычный инструмент обычного фермера.
Стефани отошла назад, стараясь двигаться как можно медленней, но Рубака, как ни в чем не бывало, вернулся на свой пост у двери.
Эйхан Мериториус, увидев Страхолюда, слегка удивился.
– Мистер Прет-а-Порте, – сказал он, делая шаг вперед. – Чудеса никогда не кончаются?
– Великий маг, – проговорил Страхолюд, пожимая Мериториусу руку. – Насколько я знаю, вы уже знакомы с Валькирией Карамболь.
– Ты все-таки выбрала себе имя, – проговорил Мериториус с оттенком неодобрения. – Надеюсь, мистер Ловкач знает, что делает.
– Ловкача взяли в плен, – буркнула Стефани. – Это сделал Змей.
– Опять ты за старое!
– Это правда, – сказал Страхолюд. Мериториус перевел взгляд на него.
– Вы видели это собственными глазами?
– Вообще-то нет, – замялся Страхолюд. – Но…
Мериториус махнул рукой.
– Скелетжер Ловкач – прекрасный детектив, и мы высоко ценим его помощь и советы во многих сложных случаях. Но когда речь заходит о Нефариане Змее, он теряет объективность.
– Змей схватил его! – не сдавалась Стефани.
– Моя дорогая, ты мне нравишься. Я могу понять, почему Ловкач так к тебе привязан. Ты невероятно честная и открытая девочка, и это вызывает восхищение. Тем не менее ты еще не очень хорошо знакома с нашей культурой и наверняка слышала только сильно усеченную версию нашей истории. Змей уже не тот злодей, каким был когда-то.
– Я все видела, – сказала Стефани, изо всех сил пытаясь сохранить спокойствие. – Змей явился со своими бумажными чудовищами, и они схватили Ловкача.