глубокое закрепощение крестьян – нашла свое выражение в запрете крестьянам работать по подряду: «Крестьян ни в от-купы, ни в подряды не допускать, кроме найму подвод и судов и каких-либо работ», – говорилось в Регламенте Камер-коллегии от 23 июня 1831 года
221. Указом от 12 марта 1734 года
222 крестьянам запретили открывать фабрики.
Наконец, в 1731 году Анна отменила ненавистный дворянам Указ Петра I о единонаследии (см. § 2 главы 4), увидев в нем политическую угрозу и пойдя навстречу помещикам 223. Указ 1731 года «О именовании поместий и вотчин недвижимым имением и о разделе оных между детьми по Уложению» 224 повелевал дела о наследстве вершить по Уложению и по новоуказным статьям, изданным в дополнение к нему, давая возможность разделения между наследниками имений и других недвижимых имуществ. Однако обращаем внимание на то, что произведенное петровским Указом о единонаследии слияние вотчин и поместий оставалось в силе: «„Повелеваем впредь с сего нашего указа как поместья, так и вотчины именовать равно одно – недвижимое имущество – вотчина“; таким образом, закон ясно истолковал, что новое понятие „недвижимое имущество“ равняется прежнему понятию – „вотчина“» 225.
К тому же Анна разрешила дворянам получать образование дома и дала право выходить в отставку через 25 лет службы.
Императрица сделала несколько шагов по пути систематизации российского законодательства. В 1730 году была создана Уложенная комиссия для подготовки двух важнейших глав: о суде и вотчинах. Однако дело не двигалось. Сперанский писал, что Анна распорядилась опубликовать текст Сводного уложения, но потом выяснилось, что работа не была окончена. «Приказы и коллегии все обременены были текущими делами. Канцелярии везде были слабы и чрезмерно заняты; таким образом, время протекало в тщетных переписках, подтверждениях и объяснениях и в пересмотре или, лучше сказать, в приготовлениях к пересмотру сочиненных в Комиссии двух глав нового Уложения: Вотчинной и Судной. В 1741 году существование ее прекратилось, не оставив никаких почти следов десятилетнего ее продолжения» 226.
В период правления Анны Россия возвратила себе Азов, присоединила Молдавию и Западный Казахстан.
Однако в ее царствование случилось то, против чего предостерегал не раз упоминаемый нами Крижанич: «Нельзя разрешить иностранцам занимать должности в стране, нельзя давать им русское подданство, иностранные войска можно вводить в страну, только если бунт угрожает власти законного государя, и уж ни в коем случае нельзя делать иностранца наследником русского престола. Въезжать в страну надо позволять лишь тем, без кого невозможно обойтись: лекарей, толмачей, ликописцев, музыкантов и всяких ремесленников. Но как только „нашинцы“ овладеют этим ремеслом, нужно немедленно избавляться от учителей, высылая их обратно» 227.
Анна передала рычаги управления страной иностранцам. Недовольные жестоко преследовались. Время правления Анны получило название бироновщины по имени ее фаворита Э. И. Бирона.
Бирон был убежден в том, что Россией следует управлять при помощи топора и веревки. Наступило десятилетнее господство неметчины и унижения всего русского.
Иноземная вакханалия закончилась осенью 1740 года, после смерти Анны. Императрица была похоронена в Петропавловской крепости Петропавловского собора в Санкт-Петербурге.
За месяц до кончины императрицы у ее племянницы Анны Леопольдовны и принца Антона Ульриха Брауншвейгского родился сын Иван (1740–1764). На основании завещания Анны Ивана провозгласили российским императором – Иваном VI, когда ему было всего два месяца. Регентство Бирона при малолетнем принце Иване Антоновиче не продлилось и месяца, а правление его матери Анны Леопольдовны – чуть более года 228.
Елизавета Петровна, пришедшая к власти в результате переворота, приказала арестовать годовалого ребенка – Ивана VI. Впоследствии специально назначенному капитану Миллеру было велено четырехлетнего бывшего императора Ивана отправить на Соловки и именовать впредь Григорием: «…Посадить младенца ночью, чтобы никто не видал, и отправиться в Соловецкий монастырь, где его ночью же, закрыв, пронести в четыре покоя и тут с ним жить так, чтобы кроме его, Миллера, солдата его и служителя, никто оного Григория не видел… а младенца из камеры, где он посажен будет, отнюдь не выпускать и быть при нем днем и ночью слуге и солдату, чтоб в двери не ушел или от резвости в окошко не выскочил» 229. Но довести семью до Соловков не удалось из-за распутицы, и они застряли на долгие 34 года в Холмогорах Архангельской губернии.
В январе 1756 года 15-летнего юношу тайно вывезли из Холмогор и доставили в крепость Шлиссельбург, где он прожил еще восемь лет. Странно, что на него не надели железную маску. На него, больного и неразвитого молодого человека, но опасного соперника в споре за российский трон, приходили посмотреть Елизавета, Петр III и Екатерина II.
В. О. Ключевский писал о том, что «Екатерина виделась с ним вскоре по воцарению и приказала уговаривать его к пострижению в монашество» 230.
Однако Иван был убит при попытке освобождения, предпринятой подпоручиком В. Я. Мировичем. Считается, что Иван похоронен в Шлиссельбурге, но где его могила, точно не известно. Жизнь и смерть Ивана Антоновича Романова окутана многочисленными тайнами и легендами, имя несостоявшегося императора было долгое время под запретом. Русский ремейк «Железной маски» 231 закончился летом 1764 года.
2
Елизавета Петровна
Захватившая трон в результате дворцового переворота 25 ноября 1741 года дочь Петра I Елизавета Петровна (1709–1761) лишила престола Ивана VI Антоновича, арестовала правительницу Анну Леопольдовну и объявила себя продолжательницей дела своего отца. В ее правление перестала свирепствовать Тайная канцелярия, отошло в прошлое «слово и дело государево» 232.
Важно отметить, что, несмотря на увещевания императрицы ее окружением и ожидания подданных, Елизавета не стала проводить репрессии против «Брауншвейгских людей»; значительную часть этого некогда управляющего Россией круга лиц она просто выпроводила из страны, других предала суду, а саму семью Брауншвейгов, как упоминалось выше, отправила в пожизненную ссылку.
С. М. Соловьев достаточно подробно описывает выдвинутые обвинения Остерману, оракулу трех царствований: «По окончании следствия, 13 января, Сенат получил указ „судить их по государственным правам и указам“. После заслушивания выдержек из дела долго рассуждали, потом начали собирать голоса с младших: Остермана приговорили к смертной
