— Почему вы все это мне раньше не рассказывали?
— Признаться, до сегодняшнего дня я вам не доверял. Со слишком уж темной лошадкой непросто играть.
— Согласен, — кивнул Мюллер. — Это моя визитная карточка. Но все хотят жить. А с этими, — он кивнул на Рейхсканцелярию, — мы вряд ли удостоились бы такой чести. Кстати, когда ждать русскую делегацию?
— Не могу знать. Полагаю, что скоро. Мне телеграфировали с фронта, что русские прекратили наступление. Да и от окруженных частей идут странные сообщения.
— Будем капитулировать? — Грустно усмехнулся шеф гестапо.
— Не знаю, честно. На мой взгляд, русским что-то нужно от нас. В противном случае — давно бы смяли. Очень не похоже на капитуляцию.
— Ладно, это все дела определенного будущего. Что нам делать сейчас? Вопрос власти все еще открыт.
— А чего тут думать? Так как ни рейхсканцлера, ни рейхспрезидента у нас нет, то временным исполняющим обязанности кого-то из них должен стать старший по званию и …
— Вы намекаете на Гальдера?
— Конечно. Или вы имеете что-то против его кандидатуры?
— Гальдер так Гальдер, — пожал плечами. — Мне все равно эта должность не светит, да и не нужна в сложившихся обстоятельствах. Что про этих покойничков, — он кивнул на Рейхсканцелярию, — будем говорить? Народу нужно скормить какую-нибудь версию.
— Она уже заготовлена. Скоро прибудет Франц, и мы отправимся выступать перед микрофоном.
— Не поделишься?
— Не любишь сюрпризы?
— На дух не переношу.
— На самом деле я сам до конца не знаю, что там Гальдер скажет. Но, полагаю, основной уклон будет на то, что Гитлер, как и Канарис — ставленники Лондона, который стремился нас всех перебить в братоубийственной войне с русскими. Дескать, мы выступали в роли пушечного мяса в их борьбе с русскими. Ну и в том духе.
— Предсказуемо.
— Какая разница? Главное, чтобы этот фарс закончить. Англичане уже начали серьезные бомбардировки промышленных объектов. У нас каждый день на счету. Каждый час. Без русской авиации нам не прекратить это.
11 июля 1942 года. Москва
Василий включил радиоприемник и сел на диван в ожидании новых сводок. Вчера с вечера позвонили из комендатуры и очень рекомендовали послушать…
«Товарищи!
Наконец-то получили документальное подтверждение показания бывшего начальника германской разведки адмирала Канариса в том, что он с конца Империалистической войны работал на Великобританию. И не только поставлял англичанам совершенно секретные сведения, но и на протяжении более чем десяти лет подталкивал, пользуясь своим положением, Германскую республику к братоубийственной войне с Советским Союзом. Ради чего им проводилась последовательная дезинформация руководства Вермахта и руководства страны.
Кроме того, в день Берлинского восстания Министерством государственной безопасности Германской республики были захвачены архивы нацистской партии. Они позволили нам с уверенностью сказать о том, что эта партия с самого момента своего существования финансировалась США с целью противопоставить германский народ Советскому Союзу и не позволить им жить мирно.
Таким образом, можно твердо сказать, что совместными усилиями НКВД и МГБ ГР был раскрыт заговор в высших кругах немецкого руководства, который привел Германскую республику и Советский Союз к бессмысленной и братоубийственной войне. Вы все знаете о том, что Германия и Советская Россия сильнее всего пострадали после Империалистической войны. Нас ограбили интервенты, а потом душили, не давая развиваться, закономерно опасаясь праведного народного гнева. А когда стало ясно, что нас не остановить, постарались приложить все усилия к тому, чтобы мы уничтожили друг друга…
В этой кровопролитной войне многие из нас потеряли близких, родных и любимых людей. Ко многим не вернулись отцы, мужья, дети. Но не стоит винить в этом германский народ. Нет! Он, точно также как и мы, стал заложником вероломных планов англичан и американцев, которые стремились погреть руки на нашем горе, боли и страданиях. И теперь, когда Рабоче-крестьянская Красная Армия, с огромным трудом одержала победу в тяжелом противостоянии с Вермахтом, эти люди не оставили своих попыток навредить нашим народам. Первого июля, в день успеха Берлинского восстания, которое поставило точку в правлении нацистов в Германии, Соединенные Штаты Америки объявили войну молодой Германской республике. После чего, совместно с англичанами начали бомбардировку заводов, портов, вокзалов, электростанций, больниц и прочих, жизненно важных объектов. В общем, стараясь нанести Германии как можно больший урон, чтобы после заключения мира немцы как можно дольше восстанавливали руины, в которые обращены их города и села. И это тогда, когда генерал Гальдер от имени Германской республики заключил с Советским Союзом перемирие и начал обсуждать условия мирного договора и прекращения войны! Стервятники! Жадные! Злобные! Ненасытные! Они испугались вступать в войну с сильным врагом, бросив нас в одиночестве и занимаясь торговлей с нацистами. А тогда, когда победа показалась на горизонте, захотели поучаствовать… да не делом, а вредительством. Ибо разрушение заводов, электростанций и больниц нельзя назвать иначе. Особенно в ситуации, когда противник решил прекратить бессмысленную и бесполезную войну.
По этому, когда десятого июля правительство Германской республики обратилось к Советскому Союзу с просьбой о помощи в отражении англо-американской агрессии, Политбюро ЦК ВКП (б) единогласно решило ее оказать…»
Дальше уже Василий не слушал.
«Невероятно!» — Думал он, прокручивая снова и снова услышанные слова. А параллельно вспоминались все те дни, что он провел на фронте. Каждый день. Ведь теперь, когда он узнал все это, старые «странности» командования, которые ни он, ни его сослуживцы понять не могли, начали вставать на свои места. «Они ведь знали… — покачал он головой, — вот заразы!»
Впрочем, аналогичные мысли крутились не только у него в голове. Весь Советский Союз оказался шокирован услышанной речью Молотова. Особенно не по себе стало на передовой, потому что с германской стороны в то же время прозвучала речь Гальдера с еще более жуткими подробностями. Генерал не стеснялся называть числа, совершенно жуткие числа, в которых замерли умершие, раненые, обездоленные. А главное — то, что творили в это время англичане и американцы. Каждый день передавались честные сводки с фронта с деталями воздушных боев и разрушениями, потерями и так далее. И теперь, когда Москва и Берлин смогли договориться, эта речь легла на подготовленную почву — вспомнились очень многие обиды, накопившиеся еще со времен Великой войны и последующей травли в двадцатых…
